Первый министр иностранных дел Первой Республики — личность легендарная. Его вклад в обретение Латвией независимости и затем мирового признания огромен. Его нелепая гибель стала трагедией для всех латвийцев и не только. А началась жизнь Зигфрида Анны Мейеровица в самом маленьком городе Латвии — Дурбе. И тоже — с трагедии...
В декабре 1919 года Андрея Калныня демобилизуют — и он прямой дорогой двигает в Цесис: доучиться-то надо бы все-таки. По отцовскому совету после училища Андрей идет на юриста в Латвийский университет и вступает в студенческую корпорацию.
Весной 1920 года Антония получает место в редакции газеты «Социал-демократ». Она также съезжает от родителей — на небольшую съемную квартирку в бывшем Гагенсберге, ныне — Агенскалнсе. Новое жилье она делит со студенткой-медичкой Марией, что становится источником пересудов по поводу образа жизни современных девушек.
После освобождения Двинска от большевиков Екатерина обнаруживает себя брошенной на произвол судьбы в полуразрушенном городе. Он провожает ее взглядом выбитых окон пустых домов на обезлюдевших улицах, он воет какими-то по-особенному печальными ветрами.
Николай Балашов в 1920-е годы, к полнейшему собственному изумлению, вовлекся в активную политику. Он баллотировался от «русских» списков и в Учредительное собрание, и в Первый, и во Второй Сеймы — все три раза безуспешно. Видимо, помешало его неумение говорить с «массой»: выступая на собраниях и митингах, он неизменно был точен в фактах, корректен по отношению к противникам, льстить «массе» отказывался напрочь, а взгляды выражал умеренные и учитывающие чаяния других слоев населения.
Весной 1920 года Мария с дочерью Анной в Голдинген к отцу возвращаются. Они небольшой магазин колониальных товаров открывают. Из германского плена своего мужа Ансиса Мария так и не дожидается. Потому в 1923-м Волмара, мужа сестры Вильгельмины, слушается и бумаги на развод подает. Так Мария девичью фамилию Дишлер себе возвращает. Дишлер и дочка становится — ее отныне в немецком духе воспитывают, а о латышских корнях говорить в семье избегают.
Очень долго отношения Сары Минц и Латвийской Республики были довольно прохладными. Точнее, Республика-то Сару признавала и даже несколько раз приглашала голосовать, а Сара Республику — нет. Была она для Сары Минц лишь одной из множества уже более или менее благополучно пережитых властей (хотя нынешняя таки и засиделась на нашей шее дольше прочих, признавала Сара). Как и все предыдущие, эта тоже норовила напечатать свои собственные конфектовые фантики, объявить их деньгами и потребовать от Сары принимать в уплату за настоящий товар. Еще Республика хотела брать с сариной лавочки налоги, но, как говаривала Сара, «не делайте мне смешно, после красных приставая ко мне с такими глупостями».
«Эстонии нужно понять, что Латвия сильнее Эстонии», — угрожающе пишет газета Latvijas sargs в конце июня 1920 года. В тот момент подобные утверждения можно найти почти в каждом издании. По воинственности не отстает и пресса соседней страны. Ольгерт Гросвальд, дипломатический представитель Латвии в Париже, даже считает своей обязанностью предупредить министра иностранных дел Зигфрида Мейеровица, что нужно воздержаться от любых вооруженных столкновений с Эстонией, поскольку у них могут быть катастрофические последствия.
Сто лет назад, 28 февраля 1920 года, первое судно с солдатами Имантского полка отправляется в путь — за 25 тыс км из Владивостока в Ригу. До конца года в Латвию с Дальнего Востока возвращаются более 2 тыс латышских солдат, которые служили в национальных военных частях.
Когда 18 ноября 1918 года Народный совет провозглашает независимость Латвии, среди собравшихся царит единодушие — новое государство сформируют Курземе, Земгале, Видземе и Латгале. Но где именно кончаются внешние границы этих культурно-исторических краев, а вместе с тем и Латвии? К завершению войны за независимость в 1920 году Латвии, как и ряду других европейских стран, предстоит найти способ провести точные границы государства.
Сто лет назад, 30 января 1920 года, занятием Зилупе Латвийская армия завершает освобождение Латгалии. В этот же день в Москве подписывают тайное перемирие между Латвией и Советской Россией. Оно вступает в силу 1 февраля и завершает активную фазу боевых действий. Благоприятный исход военных действий позволяет Временному правительству Латвии начать подготовку к созыву Учредительного собрания.
Весной 1920 года Мария с дочерью Анной в Голдинген к отцу возвращаются. Они небольшой магазин колониальных товаров открывают. Из германского плена своего мужа Ансиса Мария так и не дожидается. Потому в 1923-м Волмара, мужа сестры Вильгельмины, слушается и бумаги на развод подает. Так Мария девичью фамилию Дишлер себе возвращает. Дишлер и дочка становится — ее отныне в немецком духе воспитывают, а о латышских корнях говорить в семье избегают.
Очень долго отношения Сары Минц и Латвийской Республики были довольно прохладными. Точнее, Республика-то Сару признавала и даже несколько раз приглашала голосовать, а Сара Республику — нет. Была она для Сары Минц лишь одной из множества уже более или менее благополучно пережитых властей (хотя нынешняя таки и засиделась на нашей шее дольше прочих, признавала Сара). Как и все предыдущие, эта тоже норовила напечатать свои собственные конфектовые фантики, объявить их деньгами и потребовать от Сары принимать в уплату за настоящий товар. Еще Республика хотела брать с сариной лавочки налоги, но, как говаривала Сара, «не делайте мне смешно, после красных приставая ко мне с такими глупостями».
После освобождения Двинска от большевиков Екатерина обнаруживает себя брошенной на произвол судьбы в полуразрушенном городе. Он провожает ее взглядом выбитых окон пустых домов на обезлюдевших улицах, он воет какими-то по-особенному печальными ветрами.
Вопреки всем войнам, оккупациям и революциям, сто лет жители Латвии все равно находили способ духовного обогащения через искусство или развеять скуку кутежом. Способов было множество. Проверьте, что вы о них знаете!
Сто лет назад, 13 января 1920 года, правительство Советской Латвии сообщает, что прекращает работу. К тому момент уже прошел год с создания Латвийской Социалистической Советской Республики и принятия ее Конституции в здании сегодняшней Национальной оперы в Риге.
Весной 1920 года Антония получает место в редакции газеты «Социал-демократ». Она также съезжает от родителей — на небольшую съемную квартирку в бывшем Гагенсберге, ныне — Агенскалнсе. Новое жилье она делит со студенткой-медичкой Марией, что становится источником пересудов по поводу образа жизни современных девушек.
Николай Балашов в 1920-е годы, к полнейшему собственному изумлению, вовлекся в активную политику. Он баллотировался от «русских» списков и в Учредительное собрание, и в Первый, и во Второй Сеймы — все три раза безуспешно. Видимо, помешало его неумение говорить с «массой»: выступая на собраниях и митингах, он неизменно был точен в фактах, корректен по отношению к противникам, льстить «массе» отказывался напрочь, а взгляды выражал умеренные и учитывающие чаяния других слоев населения.
В декабре 1919 года Андрея Калныня демобилизуют — и он прямой дорогой двигает в Цесис: доучиться-то надо бы все-таки. По отцовскому совету после училища Андрей идет на юриста в Латвийский университет и вступает в студенческую корпорацию.
Сто лет назад, 30 декабря 1919 года, в Риге заключают договор о военном сотрудничестве между Латвией и Польшей. Этот документ подписывают главнокомандующий латвийской армией Янис Балодис, глава штаба Петерис Радзиньш и представитель польской армии Александр Мишковский.
Сто лет назад, в декабре 1919 года, незадолго до Рождества Валмиерский военно-полевой суд выносит и приводит в исполнение смертный приговор 11 взятым близ города в плен коммунистам и комсомольцам. Это событие будоражит общество того времени, вызывает неоднократные дебаты в парламенте, а позже, уже после Второй мировой войны, его часто используют в советской пропаганде.
