За эфиром: Культура
С уменьшительным и умеренно ласкательным именем Мег легко попасть впросак. Например, так зовут дочь в семье Гриффинов. Все были уверены, что Мег — краткая форма имени Меган, и только в 12-м сезоне мы узнаём, что полное имя несчастной девушки — Мегатрон. Во избежание недопонимания русские локализаторы при переводе названия The Meg намекают: «Мег: Монстр глубины», а латышские — вовсе срывают покровы: Megalodons.
Вторые «Балтийские музыкальные сезоны» в юрмальском зале «Дзинтари» завершились на высокой ноте в прямом смысле этого слова, как говорится, на верхнем «до». Пел Диего Хуан Флорес, всемирно востребованный 45-летний тенор родом из Перу. Несмотря на широкую известность среди любителей оперы, у нас многие с его именем были незнакомы, так что этим концертом фестиваль успешно выполнил и просветительскую роль.
Запечатлеть здания родного города, которые еще есть, но вскоре могут исчезнуть — вот основная идея двух пленэров, проведенных этим летом лиепайскими художниками из общества Mākslas kolēģi. Результат можно увидеть в галерее Romas dārzs.
Студия Pixar настолько уверена в своей продукции, что может позволить себе не колдовать с названиями. В результате мы не видим дурацкого «Возвращения суперсемейки», мучительного «Суперсемейка: Большие перемены» или ещё чего похуже. Вывеска сиквела фильма 2004 года максимально минималистична — «Суперсемейка-2». Всё вычурное и роскошное — внутри.
Сможете ли вы отличить картины учителя от работ его любимой ученицы? Попытайтесь, это довольно любопытная и не самая легкая задача. Лиепайская галерея Romas dārzs в честь своего первого дня рождения открыла сразу две выставки: «Светотени» Карлиса Добрайса и «Игру» Уны Лекузе.
В рижском Kino Citadele состоялась премьера художественного фильма «Ван Гоги». Режиссер, сценарист и продюсер Сергей Ливнев — из России, главную роль играет великий Даниэль Ольбрыхский из Польши (в окружении созвездия из России), в создании ленты приняли активное участие кинематографисты из Латвии, где и снимались основные сцены. Впрочем, не это все главное, и даже, о, простите, не воистину великий Ольбрыхский...
В рижской Церкви Св. Петра любят постоять за справедливость. Когда латвийский текстиль оказался вытеснен из главных залов, здесь предъявили именно его. А когда подошло время следующей выставки, подумали: чем скульптура хуже? И показали ее в «Пути», посвятив столетию отечественных бюстов, барельефов, фигур и композиций. Что называется, в историческом разрезе: самый «возрастной» экспонат — портрет работы Марты Ланге — датирован 1957 годом, а самые недавние вы уже где-нибудь да видели. Или не видели: выставка богата на имена, и некоторые из них, вероятно, вы прочтете под объектами впервые.
Суйты — латыши особенные. Они — островок католицизма в лютеранской Курземе, у них необычные яркие костюмы, ни у кого в Латвии таких нет. А уж как поют!.. Три года назад суйты покорили художницу Даце Делиню-Липску, а результат этой нежной любви к маленькому этносу можно увидеть в большом выставочном зале Лиепайского музея.
Как много искусственных девушек хороших, как много ласковых киноимён. Навскидку, из виденных за последние годы — Люси, Эйва, Фиона, Саманта. А в «Мире дикого запада» — так вообще целый выводок во главе с сильными женскими персонажами Долорес и Мэйв. Теперь к ним добавляется Зои из фильма «Зои».
В рамках «Балтийских музыкальных сезонов» в юрмальском зале «Дзинтари» прозвучал концерт одного из ведущих оркестров Европы (давайте смело напишем — может, и мира) под управлением сэра Антонио Паппано. То, что это будет отличный концерт, сомневаться не приходилось, но то, что он станет одним из тех, который можно занести в категорию «исторический» — неожиданность даже для искушенной публики.
Первая Рижская Международная биеннале современного искусства заняла здание бывшего биологического факультета Латвийского университета. Казалось бы — ну заняла и заняла. Оккупировала на время, со 2 июня по 28 октября. Так, да не так: выставка на биофаке возвела этот самый биофак в ранг своего главного экспоната.
Мало кто знает, что с 2013 года Дуэйна Скалу Джонсона можно называть Дуэйном Мидасом Джонсоном. Всё, к чему прикоснулся татуированный бицепс Дуэйна за последние пять лет, обернулось для студий звонкой монетой — форсажи и гориллы, разломы и крокодилы, шпионы, анаболики и джуманджи. Даже ужасные спасатели из Малибу оказались в плюсе. Так почему бы не попытаться обратить в золото «Небоскрёб»?
По сегодняшним меркам это кажется невероятным, но тридцать лет назад это было в норме вещей. В июле-августе 1988 года Латвийская Национальная опера (тогда ордена Трудового красного знамени Латвийской театр оперы и балета) целый месяц гастролировал в тогда еще Ленинграде. Повторяю - целый месяц. В тогда еще Ленинграде.
Чем замечательно Рижское художественное пространство на улице Кунгу, 3, так это тем, что выставки здесь подаются в духе времени — с юмором и четкой мыслью. Они практически всегда креативны, так что показывать здесь произведения современного искусства сам Бог велел. С национальным наследием здесь управляются не хуже. Вот и с нынешней экспозицией — «Радость творить» (вязать носки, обжигать горшки, добывать из дерева ложки) — обошлись так, словно решили обнаружить в привычном тайну. И представили укоренившиеся в Латвии ремесла как захватывающий процесс.
Участникам шестого творческого лагеря Karosta — foto osta выпала уникальная возможность увидеть и зафиксировать те исторические, индустриальные и военные объекты, которые не слишком доступны широкой публике. Но и публика теперь может приобщиться к этому тайному знанию, потому что часть работ — совсем небольшую — минимум до конца октября можно увидеть на выставке в знаменитой тюрьме лиепайской Каросты.
Люблю, когда так. Одна книжка приводит к другой. И эта, последняя, сообщает что-то, во что точно не был бы посвящён, если бы не она. Так и нераскрытая мной тайна прошедшей недели — «Лето в Бадене» Леонида Цыпкина.
Российское кино видел, фильмы ужасов видел, российские фильмы ужасов не видел. Каково это - снимать хорроры в стране, где история хорроров за 70 советских лет насчитывает «Вия» (с оговорками), «Господина оформителя» (когда уже стало можно) и, кажется, всё (готов принять поправки)? На вопрос пытается ответить Святослав Подгаевский, взваливший на себя бремя русского Крэйвена-Рэйми. Его четвёртый фильм ужасов называется «Русалка. Озеро мёртвых». Надо спешить, ибо дальше — больше: следующим будет «Яга. Кошмар тёмного леса».
Вы сходили в рижский Музей истории Латвийской железной дороги, полюбовались тем, что привезли на II Латвийскую международную биеннале керамики литовцы и эстонцы? Теперь вам в отель Pullman Riga Old Town, что на улице Екаба, 24: до 6 августа там будет открыта выставка современной керамики Латвии.
Июль изнуряет жарой, и тут же — планомерно изматывающая, вконец обессиливающая книга В. Г. Зебальда «Аустерлиц».
И небо тоже, конечно, тоже нарисуй. А ещё — причалы и корабли, дома и улицы, людей и цветы. Как раз этим с удовольствием и занимались 33 художника из Латвии, Литвы, Белоруссии и Украины всю неделю 23-го Международного пленэра Liepājas marīna. А потом на большой итоговой выставке, прошедшей в буквальном смысле слова на заборе, многочисленная публика, как бы это точнее сказать, имела удовольствие.
Самое важное
1.
2.
3.
4.
5.
6.
7.
8.
9.
10.