За эфиром: Общество
Мои родственники, проехав на машине от Москвы до Риги, сказали, что водители в России стали дисциплинированней и вежливей, а в Латвии наоборот. Их поразило, что две фуры нагло «пропилили» на красный свет. И то, что многие легковые авто ездят намного быстрее, чем разрешено, рискованно обгоняют, подрезают. При маневрах не сигналят. Из окон на дорогу бросают окурки. Странно такое россиянам было видеть в «интеллигентной» Латвии, стране Евросоюза.
Предлагаем вниманию читателей еженедельный плакат нашего художника на злободневную тему. На этот раз это — беженцы.
Причем, здесь не только, и даже не столько в переносном, сколько в прямом смысле. У нас дома, на кухне, в электрической вытяжке над плитой перегорела лампочка. Такая бытовая мелочь, которая сейчас стала случаться редко: гарантии на новые LED-лампочки и прочих конструкции даются на десятки тысяч часов свечения, что, за редким исключением, соответствует действительности. Поскольку в вытяжку влезала только лампочка маленькая, узенькая, с ограничением по мощности, а таковых дома не оказалось, то пришлось заехать за ней в магазин. А там еще долго выбирать, потому что даже подходящих по всем нужным параметрам лампочек в магазине было несколько.
Нам бы между собою разобраться. Русскоязычным латвийцам катастрофически не хватает площадок для дискуссий. Причём для дискуссий между собой и о себе. Причём для очень простых целей: понять, как мы сами относимся к тем или иным проблемам, как мы переживаем их на своём опыте, как мы видим их развитие или решение.
Они не радуются салюту и пугаются громких звуков: падают на землю и закрывают голову руками. У них в глазах — испуг. И еще вопрос: за что?
Переизбранный на второй срок британский премьер Дэвид Кэмерон назначил новым министром культуры Джона Виттингдейла. Виттингдейл давний противник BBC (British Broadcasting Corporation, общественная Британская телерадиовещательная корпорации), которая финансируется за счет, мягко говоря, противоречивой системы лицензионных сборов с налогоплательщиков.
Владимир Путин на пресс-конференции после встречи с канцлером Германии Ангелой Меркель, оправдал пакт Молотова-Риббентропа. Кто-нибудь удивился? А стоило бы.
Григорий Иванович Юнкин. Мой дед по линии отца. Родился в 1891 году в маленькой русской деревне. Когда 22 июня 1941 года началась война, объявили мобилизацию – всех от 18 до 50 лет. Деду было 49 с половиной. И он попал в смертельный оборот, в битву за Москву.
Мне довелось поучиться на разных курсах повышения квалификации журналистов – в знаменитом шведском FOJO, Европейском медиа-центре в Маастрихте, Балтийском медиа-центре на датском острове Борнхольм, на Зальцбургском семинаре и т.д. А самыми первыми были курсы в Московском институте радио и телевидения еще во времена СССР. Там главными были занятия по документальному радио. Основное внимание, в основном, уделялось репортажу. И, как эталон, тогда нам предлагался для прослушивания и анализа репортаж из Карлсхорста о подписании Акта о безоговорочной капитуляции Германии.
В своей еженедельной рубрике «Жизнь как в кино» мы предлагаем вниманию читателей созданные нашим художником плакаты на злободневные общественно-политические темы минувшей недели.
Бороться за нравственность — дело простое, непыльное, дополнительных усилий не требует. Сиди себе и борись. Конечно, приходится ещё временами кому-то что-то доказывать, но всё это, не вставая с удобного кресла. К тому же редко кто спросит: а, собственно, с чего это вы, уважаемый, вдруг решили, что можете диктовать нам, что нравственно, а что — нет?
Знаете, вот честно и не вполне политкорректно: всякий раз, когда наши театры переводят на латышский сюжеты из советского прошлого или российского настоящего, чуть-чуть не по себе становится. Почему, толком не объяснить. То ли подвоха ждешь, то ли не(до)понимания. Формула «мы и они», наверное, в голове сидит.
Каким будет мнение второй стороны? Такой вопрос продюсера при подготовке любого телесюжета нередко сводит журналиста с ума. Ясно, что это прописная истина — сюжет без мнения второй стороны является односторонним. Необходимая работа не выполнена. Зритель не узнает, что думает «обиженная» сторона. Плохая журналистика! Фуй, сказал бы мой бывший преподаватель журналистики Карлис Стрейпс. Позор!
Про «Сашку» в постановке Игоря Коняева не хочется говорить только хорошее, потому что спектакль этот — не покойник, он очень живой, живее многих других в репертуаре Рижского русского театра. Но когда такая тема — война и мир (мир в толстовском смысле: люди), когда на сцене так много вчерашних студентов, поневоле задумаешься, стоит ли вообще упоминать о недостатках. Которых, по правде, немало.
Не зря я переживала, что у новых программ Русского вещания на LTV7 так мало рекламы. Меня услышали и решили помочь!
Русскоязычные латвийцы гораздо больше знают о «кнуте», чем о «прянике» языковой политики.
Эта история, как говорит молодое поколение, у которого с английским лучше, чем с родным, «сделала мой день».
В университете шведского Карлстада отменили лекцию шведского карикатуриста латышского происхождения Ларса Вилкса. Там решили, что не могут обеспечить безопасность организаторов и тех, кто придет его послушать. Да и самого лектора. Ведь буквально две недели назад террористы устроили вооруженное нападение на кафе в Копенгагене, где Вилкс участвовал в конференции о свободе слова и праве художника оскорблять религиозные чувства.
Пока в Латвии на прошлой неделе происходило множество других событий, в Великобритании на протяжении нескольких дней не утихали дискуссии вокруг отставки политического комментатора газеты Daily Telegraph, уважаемого и известного журналиста Питера Оборна (Peter Oborne), как протесты против того, что на редакционное содержание газеты может влиять ее крупнейший рекламодатель — банк HSBC. Это событие заслуживает внимания, поскольку и в Латвии коммерциализация СМИ — слово не чужое и явление не невозможное.
Казалось бы, офисному планктону Бену Харкорту несказанно повезло: 11 сентября 2001 года он должен был быть по делам в одной из башен Нью-Йоркского Всемирного торгового центра, но вместо этого сбежал к своей непосредственной начальнице, с которой состоит в любовной связи в рабочее и нерабочее время. И вот сейчас сидит на диване своей любовницы и смотрит по телевизору новости о творящемся совсем неподалеку кошмаре. Там глобальные разрушения, тысячи погибших и пропавших без вести. А он тут в чужой (формально, но не по сути) спальне весь такой живой и здоровый.
Самое важное
1.
2.
3.
4.
5.
6.
7.
8.
9.
10.