За эфиром: Общество
Два Pfizer’a после двух «Спутников». Рассказ получившей четыре дозы за полгода
Два Pfizer’a после двух «Спутников». Рассказ получившей четыре дозы за полгода
Анна (имя изменено, но редакции оно известно) привилась двумя препаратами — «Спутником» в России и Pfizer в Латвии, по две дозы каждым. Анна гражданка РФ, в Латвии у нее вид на жительство. Весной, когда казалось, что вакцины в Латвии не будет никогда, она привилась в России. Осенью, когда стало понятно, что ее российская справка о прививке не будет признана в ЕС, она вакцинировалась и в Латвии. Rus.LSM.lv записал ее рассказ.
Павел Широв: Невероятно, но факт
Павел Широв: Невероятно, но факт
Чудеса продолжаются. Официальная российская статистика радостно сообщает о сокращении числа подхвативших коронавирус, причем день ото дня. В то же самое время число смертельных случаев не уменьшается, напротив — растет. И тоже день ото дня. Объяснять такую странную закономерность чиновники от медицины не торопятся.
Рита Рудуша: Не задохнуться
Рита Рудуша: Не задохнуться
Умирая от удушья, мой отец сумел попрощаться с семьей. Перед смертью он указательным и средним пальцем изобразил движение идущих ног: я ухожу. Спустя несколько минут кислородный аппарат стал работать вхолостую.
Алексей Дунда:  Не умереть в Латгалии
Алексей Дунда:  Не умереть в Латгалии
По Латгалии страшно ехать осенним вечером. Точнее, по маленьким латгальским городкам страшно ехать осенним вечером. Почему — понимаешь не сразу. Только на третьем городке. Очень мало света в домах. Три-четыре жёлтых окна на всю улицу. Да вывеска сетевого магазина. Да пара фонарей возле чего-то, похожего на самоуправление. Проезжаешь мимо одноэтажных домиков и приглядываешься — может, телевизор просто смотрят? Чаще просто темно. Спят? Уехали? Умерли?
Людмила Вессель: Со страниц — на стол. Как в Даугавпилсе презентовали кулинарную книгу
Людмила Вессель: Со страниц — на стол. Как в Даугавпилсе презентовали кулинарную книгу
Завершившийся в пятницу, 24 сентября, фестиваль народной культуры «Белорусский кирмаш в Даугавпилсе» оставил после себя очень приятное послевкусие. В прямом и переносном смысле.
Павел Широв: Правозащитник. Памяти Сергея Ковалева
Павел Широв: Правозащитник. Памяти Сергея Ковалева
Давным давно, уже более полувека назад, у него было почти все, что нужно советскому человеку. Вполне престижная по тем временам работа. Высокая для молодого научного сотрудника должность — заведующий отделом в межфакультетской лаборатории Московского университета. В перспективе просматривалась докторская диссертация, возможность со временем, возглавить кафедру, а там, чем черт не шутит, целый институт, стать членкором, потом академиком.
Алексей Дунда: Под крылом самолёта о чём-то не спит...
Алексей Дунда: Под крылом самолёта о чём-то не спит...
Я крепко сплю. Именно поэтому я не услышал рёва самолёта, которой в ночь с понедельника на вторник разбудил жителей расположенными рядом с рижским аэропортом микрорайонов. А вот очень многие жители этих микрорайонов проснулись. Примерно в половину третьего ночи. Всё утро они писали в группах в соцсетях вопросы — а что это было?
Андрей Шаврей: к столетию академика Сахарова — почему у меня уже более 30 лет висит его портрет
Андрей Шаврей: к столетию академика Сахарова — почему у меня уже более 30 лет висит его портрет
Незадолго до пандемии ко мне зашел в гости одноклассник. Помню, как некогда мы, семнадцатилетние, много спорили. В том числе и об академике Сахарове. Например, в январе 1990 года одноклассник, увидев на моей стене портрет Андрея Дмитриевича, за месяц до этого ушедшего из жизни, категорически сказал: «Спорим, что этот портрет ты через пару месяцев снимаешь?» И вот теперь, зайдя в гости и увидев тот портрет, миролюбиво улыбнулся и изрек: «Все-таки действительно есть вечные ценности...»
Андрей Шаврей: Как меня вакцинировали. И говорил умирающий академик Павлов ученикам своим: «Холодеют...
Андрей Шаврей: Как меня вакцинировали. И говорил умирающий академик Павлов ученикам своим: «Холодеют ноги...»
Прошло более суток, как меня вакцинировали от злобного вируса Covid-19. Думаю, пора написать о процессе вакцинации и последующих сутках. В конце концов, вакцинация для большинства латвийцев — процедура до сих пор загадочная, неизведанная. Зря?
Либа Меллер: Локдаун. Еще локдаун. Год «ковида» в Латвии и в Израиле
Либа Меллер: Локдаун. Еще локдаун. Год «ковида» в Латвии и в Израиле
Это был последний рейс из Израиля. «Осторожно, страна закрывается». Я успела вылететь, и в Латвии на следующий день объявили первый «локдаун». Прошел год. Сейчас Израиль впереди планеты всей по вакцинированию. Только это не соревнование. Там сестра, там — мама. Год не виделись. И, похоже, еще не скоро.
Сергей Кузнецов: В Даугавпилсе зимой снега не допросишься
Сергей Кузнецов: В Даугавпилсе зимой снега не допросишься
Выпавший в первый день нового года снег определил вектор развлечений на оставшиеся выходные и следующую неделю — санки. Если латвийские санно-бобслейные традиции сконцентрированы в Сигулде, то в Даугавпилсе —у Стропской эстрады.
Алексей Мурашко: Письмо на фронт
Алексей Мурашко: Письмо на фронт
Меня зовут Алексей Мурашко, я занимаюсь дизайном книг. Я живу в Риге уже много лет, но сюда я переехал из Беларуси, где родился и вырос. Я никогда не был политическим активистом. Скорее ремесленником, занимающимся своим делом. Но пришло время высказаться публично. Такое время, такие обстоятельства.
Сергей Павлов: 1001 мелочь для ремонта и жизни
Сергей Павлов: 1001 мелочь для ремонта и жизни
«Бери! Я знаю, усатым можно верить», — шутливо говорит хозяин магазина потрепанного вида мужичку с усами, который что-то присмотрел, а деньги забыл. Оба смеются, клиент обещает заплатить завтра. Хозяин — старожил Агенскалнского рынка, знает кому верить.  
Сергей Кузнецов: В Даугавпилсе почти все дети разумнее почти всех взрослых
Сергей Кузнецов: В Даугавпилсе почти все дети разумнее почти всех взрослых
«Просьба входить на автовокзал только для покупки билета и в туалет». Это обращение к пассажирам на автовокзале в Даугавпилсе. Предупреждения, просьбы, напоминания, как и по всей Латвии — моем руки, соблюдаем дистанцию в магазинах, и в целом лишний раз из дома не высовываемся.
Антон Лопета: Паника
Антон Лопета: Паника
На подступах к школе было неспокойно. «Ты не слышал? Школы закрывают! На месяц! По всей стране!», — кричала в телефон женщина, стоявшая на крыльце. Рядом стояла еще одна. Тоже с телефоном. О чем она говорила, я не слышал. Но и без того было ясно — по лицу, мимике, движениям. С момента принятия правительством решения о закрытии учебных заведений прошло чуть более часа.
Хирурги Онкоцентра не хотят переезжать в Гайльэзерс
Хирурги Онкоцентра не хотят переезжать в Гайльэзерс
Хирурги-онкологи Рижской Восточной клинической университетской больницы отказываются переезжать в новый операционный блок стационара Гайльэзерс. Они продолжают оперировать по 40 человек в день в неприемлемых условиях и требуют отремонтировать операционное отделение Онкологического центра, но их вынуждают перебраться в соседний стационар вместе с пациентами, сообщает LTV7.
Авторы проекта «Диагноз — рак»: отношение должно меняться на всех уровнях
Авторы проекта «Диагноз — рак»: отношение должно меняться на всех уровнях
Проект «Диагноз — рак» сейчас на середине пути. Мы, Латвийское телевидение и редакция LSM.lv,  анализируем систему онкопомощи на всех ее уровнях, от пациента до госуправления. От методов лечения, доступных сейчас,  до далекой перспективы, когда возможность прогнозировать рак откроет генетика.  
Александр Краснитский: Самый конец улицы Ленина
Александр Краснитский: Самый конец улицы Ленина
Я не стоял в цепочке Балтийского пути. Я бегал, встраиваясь в нее, то тут, то там. Мне было 22 года, и было невероятно важно показать средний палец остобрыдлой — тут должно быть слово гораздо грубее, но в письменной речи я мат не употребляю — системе.

Еще

Самое важное