«Звучали слова — выдворение, депортация... мы говорим о гражданах третьих стран! Это — не вопрос о негражданах Латвии, это вопрос о гражданах России. Они должны соблюдать законодательство Латвии так же, как все остальные. И здесь, конечно, вопрос — как это будет решаться. Мы видим, что 8000 из этих неполных 19 тысяч уже поняли, что они должны латышский на уровень А2 сдать, они уже записались в очередь, будут сдавать экзамен и получат право на проживание в стране.
Что до возможности «выдворения или депортации», говорит Сполитис, то латвийское государство должно заботиться о гражданах и негражданах Латвийской Республики, а «с вопросами о гражданах России — это к Кремлю».
«Значит, если эти люди, которые были, может быть, негражданами ЛР и приняли российское гражданство — они изменили его!
Гражданство это не нижнее белье, которое ты можешь снять и надеть другое. И если они сделали выбор в пользу российского гражданства — то вот сейчас они должны заботиться о своем выборе, они должны выучить госязык — а если не выучат, они должны поехать в Россию»,
— сказал Сполитис.
«Культура отмены» устрашает — политобозреватель
Другой гость передачи, политический обозреватель Кристиан Розенвалдс, напомнил, что дебаты такого рода происходили близко к 25 марта — дню памяти жертв советских депортаций в Латвии:
«Я сделал свое довольно громкое заявление через день после этой траурной даты. Получил и много позитива, и много негатива за это. Потому что я как раз задал этот дурацкий вопрос — не про этих 8000 или сколько! — я говорил про то, что для меня депортации кажутся очень большой трагедией, в которой очень много людей пострадало; пострадали и те, кто выжили, потому что они были очевидцами, все были охвачены страхом, и это была трагедия для народа, однозначно. Но вопрос, который для меня остается — есть три пункта, которые я не понимаю! Первый пункт:
если у нас самая большая трагедия — эти 42 тысячи ссыльных, тогда какая же мы счастливая нация, по большому счету. Тут даже не надо сравнивать с судьбами других государств, но когда мы начинаем считать, что в прошлом пострадали больше, чем армяне или евреи, это немножко кощунство.
Честно! Это первая позиция.
Вторая — о том, что, ребята, ну если мы посмотрим цифры, 42 тысячи человек было выслано из Латвии. А всех прибалтов вместе — 95 тысяч, там в три дня одновременно было это во всех прибалтийских республиках: 32 тысячи литовцев (со всей большой Литвы!), 42 тысячи латышей, 20 тысяч эстонцев.
Вопрос, который меня немного пугает — как это могло быть, почему наши, латвийские, латышские коммунисты настучали в органы на столь многих? У нас на самом деле есть то, с чем мы должны бороться — с геном своего стукачества, когда мы готовы друг друга «сдать».
И третье, самое главное. Когда мы в день траура, в который я хотел бы, чтобы мы сделали для себя заявление — никогда в жизни высылки из нашей страны теперь по определению невозможны, — когда в этот день мы создаем новые списки кандидатов на «выдворение»... Когда мы говорим, что Шлесерс — новый «враг народа», Лембергс — «враг народа», я про партии «Согласие» и «Стабильности!» и Русском союзе Латвии вообще не говорю. Их, по замыслу некоторых, вообще «нужно всех в вагон, чемодан-вокзал-Россия». И вообще, сам призыв «чемодан-вокзал-Россия», когда мы про него говорим 25 марта, в день траура, в который мы осознаём самую большую трагедию своей страны — для меня это кажется немыслимым!
Для меня кажется возможным только одно — извлечь из прошлого урок, чтобы никогда в жизни в наших сердцах не было желания кого-то выдворить. А у нас желание выключить, условно, Вейко Сполитису микрофон — потому что ну вот он же «неправильный». И это чувствуется с каждым днем все больше и больше: то, что в Америке называется cancel culture, культура отмены — выключить этих людей. И это для меня кажется самым страшным»,
— признал Розенвалдс.
«Обсудить есть что, и давно пора»
Сам факт дискуссий — это очень хорошо, считает Вейко Сполитис:
«Потому что здесь есть еще три другие вопроса, о которых сразу стоит сказать. Это (требование закона об иммиграции о подтверждении владения латышским) не касается людей, которые 75 лет и старше, это не касается людей, которым 15 лет и меньше, и это не касается людей, которым болезнь не позволяет выучить язык и сдать экзамен.
Но всё-таки! У меня мама эстонка. Она приехала в Латвию, не зная ни слова по-латышски. Она научилась латышскому. У нас есть множество людей, наши друзья, которые сдали экзамен и получили гражданство, это 191 тысяча человек. И сейчас мы должны сказать им — нет, все-таки мы можем немного либеральнее относиться?
Мы сказали [гражданам РФ из числа бывших граждан и неграждан ЛР]: у вас есть способ, и мы видим, что и МВД тоже сказало, что мы пойдем навстречу — те, кто до сентября не успеет, может сделать это до ноября. И думаю, это нормальный подход. Потому что все-таки мы не должны забывать, у нас есть законодательство, в нем очень четко говорится: вы — граждане России, вы должны следовать тем законам, которые у нас в Латвии есть.
Если есть закон, то ты должен выучить латышский на уровне А2 (вы знаете, это такой простой уровень — как общаться в магазине, в парикмахерской, на бензоколонке — это же нетрудно!).
На вопрос ведущей передачи «Открытый разговор» Ольги Князевой, какова цель введения такого требования для пожилых людей, пенсионеров, Сполитис сказал:
«Чтобы они знали язык — и это им поможет понимать, что они находятся не в Латвийской ССР, они находятся в Латвийской Республике, и они должны следовать законам этого государства».
Разницы с негражданами ЛР нет почти никакой, добавил политолог: неграждане тоже обязаны владеть госязыком. Просто на них не распространяется требование оформлять ВНЖ, они и так — постоянные жители Латвии и ЕС.
«Неграждане — часть латвийского общества. Граждане России — это не наши люди. Очень просто: наши люди — и не наши люди».
В обществе воцаряется нетерпимость, считает Розенвалдс
Кристиан Розенвалдс также отметил, что, когда он говорил о символическом значении 25 марта и призывах «выдворить» тех граждан РФ, которые почему-либо не выполнят требование закона, он не имел в виду те 12 тысяч человек, которые не подали заявки на прохождение языкового экзамена:
«Я больше говорил о cancel culture как таковой. О том, что мы хотим кого-то «выключить», а не про вот это. По поводу же этих людей — я тоже согласен, что были правила о необходимости знать азбучные основы языка, но я не хотел бы сказать, что мы должны их заставить учить для того, чтобы они там что-то поняли — нет! Там есть как раз вот это: когда мы хотим кого-то учить, именно кого-то другого учить [насильно] — тогда мы фактически перешагиваем какую-то грань, за которой тот человек может воспринять происходящее как эмоциональную атаку.
То, что я вижу, почему я должен побудить их язык знать — это потому что государство создано здесь, в Латвии, и мы должны защищать не постулат «наша задача, чтобы каждый знал латышский язык!», нет. Но ты живешь на своем хуторе в Латвии, где-то далеко, нигде не общаешься, людей не видишь, и никто тебя не трогает — хорошо, но
чего ты не можешь сделать, так это спекулировать на том, что из-за того, что ты являешься русскоязычным, я должен своего ребенка насильно учить русскому, чтобы он потом мог с тобой в магазине общаться на латышском и русском языке. И это главное!
Еще раз: там же не стоит вопрос так, что мы заставляем русских выучить латышский, потому что у нас такой каприз. Нет, мы хотим заставить потому, что иначе мы должны заставить всех латышей говорить на русском. Сам я знаю русский, а мой сын, мои ребята — никто из них не знает».
В передаче прозвучало, что в Латвии граждан РФ с постоянными ВНЖ насчитывается намного больше, порядка 50 тысяч — однако требование подтвердить владение госязыком предъявили лишь бывшим гражданам и негражданам Латвии из их числа. Не секрет, что многие из этой категории населения меняли гражданство из-за того, что в Латвии пенсионный возраст был повышен — а с гражданством РФ женщины могли выйти на пенсию уже в 55 лет, мужчины — в 60. Теперь люди из этой группы говорят, что ощущают себя наказанными.
Вейко Сполитис уверен, что теперь эта группа людей — предмет забот соседнего государства:
«Вот у меня или у вас нет российского гражданства, а они вместо статуса негражданина выбрали статус гражданина РФ. Но здесь — Евросоюз, здесь не Россия, а Латвийская Республика. У нас есть граждане и неграждане (хорошо, что институт негражданства мы закончили — уже три года как дети не рождаются новыми негражданами, и все могут стать гражданами Латвии).
Всё просто: мы должны заботиться о гражданах и негражданах ЛР и внедрять наших неграждан в наше общество. А то, что происходит с россиянами — это вопрос к Москве».
Исповедуется принцип «делаем, потом думаем»
Кристиан Розенвалдс возразил, что всегда «стоит включать какую-то эмпатию».
«Я знаю этих людей, которые прожили в Латвии всю жизнь, которые из принципа не хотели сдавать на латвийское гражданство — и будем честны, когда мы говорим о начале 2000-х, когда не было никакой еще агрессии, когда жизнь, условно говоря, налаживалась,
они выбирали российское гражданство даже не потому, что они хотели навредить латвийскому государству — они просто делали это из практических соображений (пенсия раньше, безвизовый режим).
А мы эту эмпатию полностью закрываем, мы не помним, что были (будем честны!) и наши латышские какие-то ошибки в коммуникации с этими людьми вместо того, чтобы им помочь, мы, наоборот, ставили им какие-то условия и применяли обкомовские штампы. Типа, докажите сначала, что вы являетесь вот такими и такими — а мне проще не доказывать, потому что я себя уважаю, и из-за этого я выбрал нечто другое. И самое главное — меня когда-то в детстве учили, когда я занимался частично дипломатией: твоя задача — строить круг друзей, а не врагов.
В этой ситуации, может быть, нужен шаг, который сделал Кучинскис, предложив это продление сроков. Нужно сказать, что мы должны помочь этим людям разобраться — а не так, что «я начальник, ты дурак».
Из позиции «я начальник, ты дурак» вырастает наше типично латышское, когда мы вначале строим шаблон, пытаемся в него втиснуть реальность, у нас ничего не влезает, мы этим всех и себя самих раздражаем — и, таким образом, мы получаем и негатив за шаблон, и высмеивание в свой адрес: ха-ха, ну, скорее всего, струсили.
А чего у нас на самом деле не хватает — это, когда есть какая-то идея, ты сначала занеси ее в повестку дня, пусть будет некая дискуссия, ты позволь всему прокрутиться, провентилироваться — и потом принимаешь решение.
Самое смешное, когда я смотрю на нашу повестку дня — это не вопрос национальной политики, это проявляется во многих спектрах. Особенно ярко принцип «делаем, потом думаем» применялся, когда Консервативная партия была у власти. Но и теперь продолжаем».
На вопрос ведущей передачи, можно ли вообще поставить знак равенства между лояльностью государству и знанием госязыка, Вейко Сполитис пояснил, что лояльность связана с патриотизмом:
«Я буду говорить о странах демократии, не стану говорить о диктатурах, которыми являются наши соседи за Зилупе.
Если мы говорим о лояльности — то знак равенства со знанием языка, я считаю, ставить нельзя, потому что у меня тоже сосед гражданин России, мы с ним разговариваем и на латышском, и на русском, проблем никаких нет! На бытовом уровне я вообще проблем не вижу».
Как писал Rus.LSM.lv, политический обозреватель Кристиан Розенвалдс ранее уже указывал, что «даже к немцам в 1945-м не относились так примитивно, как сейчас к русским», и выразил опасение, что латвийская информационная повестка иногда нежелательным образом начинает напоминать повестку российскую, оперируя теми же аргументами — и в этом есть определенная опасность для общества.
Кабинет министров 16 августа 2022-го решил, что временные виды на жительство в Латвии гражданам Российской Федерации будут продлеваться лишь в исключительных случаях, а постоянный вид на жительство они смогут получить, только сдав экзамен по госязыку. В октябре УДГМ предупредило, что постоянные ВНЖ граждан Российской Федерации — бывших граждан либо неграждан Латвии — станут в сентябре 2023 года недействительными.
С начала февраля граждане РФ активно регистрировались на прохождение проверок на знание госязыка (прием заявок завершился в марте), но еще в начале года глава профильной парламентской комиссии Ингмар Лидака признал: пока не ясно, сумеет ли государство проверить знания у такого множества людей в такие сроки (до 1 сентября) и не надо ли как-то подправить процедуру.
В эфире программы Латвийского Радио-4 «Подробности» Лидака выразил надежду, что до выдворения не сдавших экзамен из страны дело не дойдет, но посоветовал «готовиться к плохому».
Ранее Rus.LSM. lv пояснял, в каких случаях сдавать экзамен не нужно.
