Что и почему нужно знать о том, как Россия 100 лет назад «на вечные времена» признала независимость Латвии

Самые важные факты

Мирный договор между Латвией и Советской Россией

Соглашение состоит из преамбулы и 23 статей: обе стороны договариваются о юридических, военных, экономических, концессионных, реэвакуационных и репатриационных вопросах. В договоре Россия «на вечные времена» отказывается от претензий на территорию Латвии.

Документ подписан в Риге 11 августа 1920 года. Через неполный месяц, 2 сентября 1920 года, в Риге его ратифицирует Учредительное собрание. В Москве ратификация производится неделей позже — 9 сентября. Обмен ратификационными грамотами состоялся в Москве 4 октября 1920 года.

1. Россия против «одного мира на всех»

В конце 1919 года Латвия еще ведет Войну за независимость, и один из последних противников — Советская Россия, силы которой находятся на востоке страны. В тот момент в соседнем государстве бушует гражданская война, Красная армия занята борьбой с белыми, и ей важно хотя бы на части фронта прекратить боевые действия. Именно поэтому Советская Россия и ее глава Владимир Ленин в конце августа и начале сентября 1919 года предлагает странам Балтии начать мирные переговоры. 

Сперва страны Балтии и Финляндия собираются заключить совместный договор. В октябре и ноябре в Таллине и Тарту проходят конференции, где это желание подтверждается, однако Советская Россия соглашается вести переговоры только с каждой страной по отдельности. В конце концов такую модель принимают, и каждое государство бороется главным образом за собственные интересы.

2. Тайное перемирие

В декабре 1919 года эстонцы первыми начинают переговоры с Советской Россией. Они заканчиваются мирным договором от 2 февраля 1920 года. Чтобы Латвия могла заключить соглашение, нужно остановить военные действия на востоке страны, где на рубеже 1919 и 1920 годов вместе с подразделениями армии Войска Польского латвийцы продолжают бои за освобождение Латгалии.

Тогдашний министр иностранных дел Латвии Зигфрид Анна Мейеровиц решает отправить в Москву делегацию под руководством юриста Фрициса Мендерса. Профессор истории Латвийского университета Айвар Странга считает этот выбор обоснованным. Более десяти лет Мендерс проводит в эмиграции в Европе, где знакомится с главой российской делегации Адольфом Иоффе. Мендерс — социал-демократ, как и Иоффе, он защищает меньшевистские идеи. Кроме того, Мендерс — прекрасный спорщик.

Фрицис (Фризис) Мендерс

Латышский адвокат, политик, общественный деятель. Родился в 1885 году. Учился в вузах Вены, Берна и Брюсселя. Представлял Социал-демократическую рабочую партию (меньшевиков). Делегат Учредительного собрания, один из основателей Латвийского государства. Мастер взвешенной дискуссии. Был депутатом первых четырех созывов Сейма. Активно продолжал публиковаться и открыто, и нелегально, за что его судили и во время правления Улманиса, и неоднократно — в советские годы. В конце жизни за антисоветскую агитацию отправлен в дом престарелых. Умер в 1971 году.

Адольф Абрамович Иоффе

Советский врач и дипломат. Родился в 1883 году в семье миллионера Абрама Иоффе. Политически представлял меньшевистское крыло. После революции 1917 года в России работал в Министерстве иностранных дел, руководил Брест-Литовскими мирными переговорами с Германией. Педант, ценитель классической русской литературы.
Вел переговоры с Польшей, был послом в Китае и Японии. Представлял левую оппозицию — ее лидером был Лев Троцкий, последователи которого позднее стали объектом сталинских репрессий. В 1927 году в возрасте 44 лет расстрелян.

Второго января 1920 года под прикрытием делегации Красного креста Фрицис Мендерс, а также представитель Народного совета Андрей Фриденберг, капитан артиллерии Николай Фогелманис и инженер Карлис Озолс отправляются в Москву. Через почти месяц переговоров — 30 января 1920 года — в три часа ночи заключают перемирие.

К латвийской стороне одна просьба — пока сохранять этот факт в тайне.

Секретность необходима по трем причинам.

Во-первых, чтобы не испортить отношения с Польшей. Та помогает Латвии освободить Латгалию и не хочет заключать мир с Советской Россией.

Во-вторых, неясно, как эту договоренность оценят страны Антанты — Великобритания и Франция.

В-третьих, есть опасения, относительно того, как соглашение повлияет на Латвийскую армию. Профессор Латвийского университета историк Эрик Екабсонс ситуацию описывает как парадоксальную: красноармейцы открыто говорят о перемирии, но солдаты Латвийской армии его не соблюдают — они просто ничего не знают.

3. Подготовка к переговорам

Перемирие остается за завесой тайны примерно два месяца, за которые бои в Латгалии заутихают, а страны Антанты подтверждают, что не возражают против мирных переговоров стран Балтии и России. Таким образом, в марте 1920 года латвийская сторона официально сообщает России о готовности начать официальные переговоры.

Эти два месяца затягиваются, чтобы попытаться сформулировать требования Латвии, а также создать делегацию. Весной 1920 года латвийские политики готовятся к выборам Учредительного собрания, и большинство из них не хочет менять место депутата на поездку в Москву. При этом министр иностранных дел Мейеровиц все еще надеется на возможность переговоров в союзе с Польшей, Финляндией и Литвой, однако — напрасно.

4. Переговоры в Москве

В результате в апреле 1920 года делегация в составе 34 членов сформирована. Ее главой назначают юриста Аурелия Зебергса. Профессор Странга в книге о мирном договоре первый этап переговоров описывает так: «Делегация везет с собой разработанные латвийским правительством основные принципы переговоров с Россией. Они были нереалистичными и не могли обеспечить подписание такого договора, которого хотело был латвийское правительство»*.

Уже через пару недель становится ясно, что советская сторона не соглашается с латвийскими условиями компенсации убытков, появившихся во время Первой мировой войны и советской агрессии, а также использования Латвии как транзитного государства. При этом глава делегации Зебергс оказывается слабым дипломатом. В мае 1920 года он возвращается в Латвию и отказывается далее руководить делегацией.

Янис Весманис (Иван Весман)

Латвийский народохозяйственник, педагог, дипломат. Родился в 1878 году. Учился в Рижском политехническом институте. Во время Первой мировой войны работал в Петрограде. В 1919 году вернулся в Латвию. По характеру терпеливый и скрупулезный.
Был первым послом Латвии в Советской России. Позже в составе партии Демократический центр был избран в 1-й Сейм. В конце 30-х прекратил политическую деятельность. В 1941 году выслан в Вятлаг, где через год скончался. Весманису было 64 года.

Место Зебергса занимает хозяйственник и будущий посол в Советской России Янис Весманис. К середине июня 1920 года удается согласовать пункты мирного договора, по которым Россия признает независимость Латвии «на вечные времена»**, определить границы. Кроме того, стороны обязуются не позволить группам или организациям, которые враждебно настроены ко второму государству, находиться на своей территории.

Границу проводят на основании этнических факторов. Однако профессор Екабсонс считает, что на самом деле определяющими становятся экономические и политические факторы — и только потом этнографические.

5. Жизнь в Москве

Латвийской делегации в Москве приходится преодолевать трудности не только во время переговоров, но и в быту. В июне 1920 года неприятности описываются в газете Latvijas Kareivis: «В гостиницу мы входили, опасаясь условий, которые увидим. Кое-где виднелись оторванные куски паркета, в комнатах — грязные ковры. Вскоре начали появляться разные животные, так что некоторым инженерам-экспертам пришлось на месте создавать ''центроклоп''»*. Хватает и пролетариев, которые неуважительно относятся к латвийской делегации. Кроме того, к ним прикомандированы «няньки» — женщины, которые следуют за делегатами почти везде.

Среди наиболее решительных противников мирных переговоров — живущие в России латышские большевики.

Убежденный коммунист и чекист Карлис Лаудерс даже участвует в переговорах в составе российской делегации. Но особенно противится нарком юстиции Петр Стучка. 

Однако на этом сложности не кончаются. В середине 1920-х годов в Москве бушует эпидемия тифа. Карантин в нынешнем понимании тому времени чужд, и вскоре болезнь добирается и до представителей латвийской делегации. Она просит перенести переговоры в Ригу. Россия сперва возражает, но в конце концов все же соглашается.

6. Переговоры в Риге

Пятнадцатого июля российская делегация в составе 32 человек прибывает в Ригу и останавливается в лучшей гостинице того времени — Pēterpils. Глава делегации Иоффе даже привозит с собой жену, дочь и автомобиль. Как пишет пресса того времени, члены российской делегации живут в роскоши, их часто можно встретить в лучших рижских заведениях.

При этом один из главных ценителей трактиров и будущий посол Советской России в Латвии Якуб (Яков) Ганецкий в Риге встречается с местными коммунистами, передает им деньги и, как замечают представители латвийских служб безопасности, обеспечивает также значительную сумму для передачи товарищам на Западе.

Мирные переговоры проводятся в здании Министерства иностранных дел на ул. Николаевской (теперь Кришьяна Валдемара), 3. С трудом продвигаются дебаты о хозяйственных пунктах соглашения. Профессор Странга пишет: «Русские хотели быстрого мира, без уступок Латвии. Латвия хотела мира, где было бы как можно больше выгоды в сфере экономических требований»*.

В начале августа российская делегация получает из Москвы все более настойчивые указания на то, что переговоры нельзя затягивать, договор нужно заключить незамедлительно. Девятого августа проходит последнее заседание. Причина спешки — в 600 км от Риги.

7. Поляки спасают независимость стран Балтии

В начале августа 1920 года военные силы Красной армии под командованием Михаила Тухачевского стремительно приближаются к польской столице Варшаве. «Через труп белой Польши» Ленин и его соратники хотят реализовать амбиции о мировой революции. Поэтому с маленькими балтийскими губернийками временно можно заключить мир, чтобы бросить все силы для достижения великой цели.

В тот момент в Латвии проходит Булдурская конференция стран Балтии, Польши, Финляндии и Украины, цель — создать Балтийский союз. Собиравшиеся в отчаянии: что будет дальше? Поляки — в самом подавленном настроении, потому что кажется, что в любой момент Варшава падет — и потом Красная армия займется странами Балтии. Это понимают и литовцы, у которых в тот момент протекает свой конфликт с Польшей. Одиннадцатого августа существование этого государства кажется висящим на волоске.

Против сил Советской России выступает польская армия под командованием Юзефа Пилсудского — она оказывается тактически более сильной и более подготовленной в военном плане, чем противник. В середине августа поляки наголову разобьют силы Тухачевского и изгонят их из своей страны, но 11 августа об этом еще никто не знает — в том числе латвийское правительство. Победа поляков над большевиками войдет в историю как «Чудо на Висле».

8. Мирный договор

Одиннадцатого августа 1920 года в 12:40 в здании Министерства иностранных дел делегации Латвии и Советской России подписывают мирный договор.

Во вступлении говорится: «Россия, с одной стороны, и Латвия — с другой, руководимые твердым желанием прекратить возникшую между ними войну и окончательно разрешить все вопросы, вытекающие из прежней принадлежности Латвии к России, решили вступить в мирные переговоры и возможно скорее заключить прочный, почетный и справедливый мир»**.

Первыми договор подписывают Адольф Иоффе и Янис Весманис. Потом подписи под ним ставят Якуб Ганецкий с российской стороны и Петерис (Петр) Бергис, Ансис Бушевицс (Анс Бушевич), Эдуард Калниньш (Кальнин) и Карлис Паулюкс (Карл Паулук). Вместе с договором стороны подписывают протокол о прекращении военных действий — в ночь с 13 на 14 августа. Договор, напечатанный на пергаменте, в массивном сафьяновом переплете, подписали подаренной каким-то латвийцем золотой перьевой ручкой, украшенной бриллиантами и жемчужиной.

С заключением мирного договора между Латвией и Советской Россией в стране заканчиваются все боевые действия. Война, начавшаяся как Первая мировая, длилась более пяти лет, и для Латвии этот день становится особенным. Одиннадцатое августа является также датой окончания Войны на независимость.

После церемонии подписания договора делегаты и иностранные дипломаты отправляются в ресторан Отто Шварца, где их ожидает стол. В торжественной речи Иоффе высказывается о заключенном соглашении совершенно недипломатично: Россия начала мировую революцию, Латвия — неблагодарная земля, но мирный договор оказывает ей честь. Профессор Екабсонс делает вывод: Иоффе открыто сообщает, что Россия пункты договора выполнять не будет.

Вечером того же дня делегация Советской России в специальном поезде с двумя багажными вагонами и платформой с автомобилем отправляется обратно в Москву.

9. Граница

На основании договора Латвия получает важный железнодорожный узел на востоке страны — на российских картах он отмечен как Пыталово. Как и шесть волостей с новыми, латышскими названиями: Гаури, Пурвмала, Кацени, Упмале, Линава и Аугшпилс. Вместе с Балвы, Балтинавой, Валякой и еще несколькими латгальскими волостями их превращают в Яунлатгале, а позже, в 1938 году — в Абрене. В свою очередь, Россия присоединяет к своей территории ранее принадлежащие Латвии земли уезда Дриса.

Описание границ с замерами заканчивают в 1923 году. Граница Латвии и России тянется на 351 км, которые разделены на 106 участков.

Первыми ее стражами становятся вернувшиеся с войны латвийские солдаты. Например, латышские стрелки Троицкого батальона, которых после долгой дороги домой из Владивостока переформируют в полк и отправляют охранять границу от Лудзы до Краславы. 

10. Нарушители и диверсанты

В четвертой статье мирного договора написано, что стороны обязуются «не допускать образования и пребывания на своей территории каких бы то ни было организаций и групп, претендующих на роль правительства всей территории другой договаривающейся стороны или части ее, а равно представительств и должностных лиц организаций и групп, имеющих своей целью низвержение правительства другой договаривающейся стороны»**

Однако в Латвии продолжают активно действовать сторонники большевиков. Историк Хенрих Сомс рассказывает, что, например, в Латгале большевистские идеи овладевают целыми семьями. Чтобы поддержать их политическую борьбу, из России в Латвию отправляют диверсантов с деньгами и прокламациями. Кроме того, эти «пришельцы» в Латвии грабят и разбойничают.

На ноты Латвии Россия отвечает уклончиво. Чтобы питать коммунистические идеи и поддерживать эти идеологические организации за рубежом, в Советской России активно работает так называемый Коммунистический интернационал, или Коминтерн.

В первые годы существования Латвийской Республики в приграничных селах появляются пункты обмена товаров и валюты, где отнятое у репрессированных золото «красные» русские обменивают на продукты и бытовые товары. Эти пункты для своих целей используют и русские коммунисты, которые в Острове — на российской стороне — создают так называемую интернациональную роту Советской Латвии — около 100 «красных», которые в Латвию легально и нелегально отправляются ради шпионажа и агитации, а также чтобы завербовать жителей приграничья в осведомители.

Сделав вывод, что большинство торговцев в обменных пунктах — красные агенты, латвийские ведомства в 1925 году все пункты закрывают. В приграничье продолжается борьба с процветающей контрабандой, поэтому тем, кто противостоит нелегалам, хорошо платят. Незаконные товары конфискуют, виновным выписывают крупные денежные штрафы, которые в несколько раз превышают ценность контрабандных товаров.

Однако не все нелегалы, пересекающие границу, направляются в Латвию со злым умыслом.

Граница разделяют семьи, на другой стороне у многих остаются могилы родных и приходская церковь — и теперь их сложно или даже невозможно посещать. В большой мере вопрос о том, по какую сторону границы жить, люди решают сами.

Это подтверждается рассказом о православном священнике Алексее Будникове. Когда в 1922 году недалеко от Криванды укрепляют границу, часть местной Слободского православного прихода остается на российской стороне. Священник Будников, поняв, что большевики их в покое не оставят, тайно переносит через границу на латвийскую сторону все, что может из церкви — в том числе иконы и колокола. Но, когда «красные» начинают грабить его дом и даже стреляют в священника на колокольне, он и сам бросает насиженное место и бежит в Латвию.

На пожертвованные верующими деньги в Криванде строят новую православную церковь св.Архангела Михаила, где позже служит сын Будникова.

11. Возвращение беженцев

Если в 1914 году в Латвии живет 2,5 млн жителей, то в 1920 году — только полтора миллиона. По подсчетам некоторых историков, после Первой мировой войны за пределами Латвии находится около 800 тыс. ее жителей. Другие считают, что около 0,5 млн. В одной только Сибири — примерно 200 тыс.

Договоренность о репатриации беженцев с Россией заключают еще до подписания мирного договора, в июне 1920 года. К этому отсылает 9-я статья соглашения. Чтобы узнать об уехавших и обратиться к ним, Латвия в России организует комитеты беженцев и издает газеты. Всем, кто хочет вернуться, дают такую возможность. К началу 1924 года за счет вернувшихся число жителей Латвии увеличивается на более чем 200 тыс.

Однако хватает и тех, кто на чужбине женится, заводит хозяйство, а также, уверовав в большевистские идеи, занимает политические или административные посты.

Несмотря на экспроприацию, запрет на вывоз многих предметов и грабежи, беженцы в Латвию возвращаются не с пустыми руками. Правда, Россия определяет общий вес перевозимого багажа — он не может превышать 128 кг. Нельзя провозить оружие, недубленую кожу, машины, драгоценные камни, предметы из золота и платины, если они тяжелее 16 золотников, или 70 г. Печатную продукцию, документы, фотографии и определенные денежные суммы можно вывозить только по специальным разрешениям. По подсчетам экономиста Альфреда Цейхнера, к 1924 году беженцы в Латвию перевезли около 35 млн латов.

Воспоминания*

«Через вилякский и карсавский участки и лудзенскую комендатуру шли все, перешедшие через фронт. После регистрации всех пересылали в резекненский карантин. Ехать в Ригу могли сперва разрешить только 30 людям в день. Особое внимание надо было уделять санитарному состоянию в городе и селах»

Из книги воспоминаний коменданта Лудзенского уезда Александра Ласманиса Cerības un vilšanās

«Я тоже чуть в Вятке не остался, потому что отошел в нужник. Но только присел, как услыхал, как поезд гудит. Я даже не успел толком застегнуться, побежал со всей мочи за поездом, и лишь с большим трудом, не без помощи других беженцев, забрался в вагон, потому что поезд уже отошел. Таких случаев было много, ведь, как известно, в вагонах для скота нужника нет. И поэтому многим беженцам, которым надо было выйти по известной надобности, приходилось следить, чтобы поезд не ушел без них. По пути случалось также много событий и курьезов. Так, однажды на горке порвался поезд; как только это заметили, вернулись за оторванной частью эшелона. В это время беженцы вышли из вагонов и отправились вдоль железной дороги собирать ягоды»

Из книги Вилиса Ансвиесулиса
Rīdzinieki pasaules kara bēgļu gaitās

«В 20-е годы было соглашение между Латвией и Россией, что жители Латвии, которые хотят, могут вернуться, и мы поехали обратно в Лиепаю. Мы ехали в вагоне для скота... Было лето. В каждом вагоне было 4 семьи на 2 этажа. На одном этаже были доски сложены, на втором этаже доски сложены, напротив тоже, и выдвижная дверь была. И я помню, что мы ехали с кузиной. Сидели оба на горшках, поезд едет, двери открыты... Долго ехали... очень медленно, везде стояли. Когда останавливались у какого-нибудь луга или поля, все высыпали наружу, из кирпичей собирали такие костры и там что-то готовили. В Резекне всех этих приезжих сразу отправляли в карантин»

Из книги Язепа Эйдусса
Pagājība

«В Москве у Арбата был пункт беженцев, где нас поселили с латышами и литовцами. Ждать пришлось целый месяц. Чтобы не голодать, на Сухаревке я продал папаху. Днем ходил по галереям Щукина и Морозова. Беженцев хоть как-то, но кормили. Я пошел в Латвийский комитет беженцев. Тогда латыши, которые жили в Москве и у которых была возможность и в Латвию уехать, спекулировали»

Из книги Уги Скулме
Atmiņu grāmata

Хватает и случаев, когда Россия использует возвращение беженцев, чтобы вызволить арестованных в Латвии большевиков. Один из наиболее значительных случаев — возвращение из-за рубежа художника Юлия Мадерниекса. Его требуют обменять на сидящего в Латвии большевика Яниса Биркенфелдса (Биркенфельда). Обмен происходит. Мадерниекс в истории латвийского искусства остается одним из наиболее значительных представителей народного романтизма. В свою очередь, Биркенфелдс продолжает разведдеятельность в нескольких странах Европы, а в 1938 году во время сталинских репрессий его арестовывают. В заключении он проводит 12 лет.

Комендант Лудзенского уезда Александр Ласманис пишет: «Лейтенант Калейс с нашей стороны и комиссар Приеде со стороны Советской России договорились о порядке обмена. После этого начали пускать через мост по пятеро. Приговоренные к смерти Грицманис и Пакалниетис от имени своих товарищей на станции поблагодарили за хорошую еду и обращение в тюрьме. Какой-то сержант 13-го пехотного полка спросил Грицманиса, вернется ли он когда-нибудь в Латвию. ''Когда угодно, — ответил Грицманис, — если мне прикажут''»*.

12. Хозяйственный мост

Экономическим аспектам и возвращению собственности в мирном договоре посвящены 7 из 23 статей. Причина в том, что Латвия раньше была частью России, и это определяет процедуры и объемы, в которых собственность, а также архивы и другая документация, которая попала на территорию России, должны быть передана Латвии.

Эти пункты усложнены замечаниями и пояснениями. Например, 11-я статья предполагает, что Россия за свои средства перевезет в Латвию эвакуированные библиотеки, архивы и предметы искусства. Следует добавление: если «выделение их не причинит существенного ущерба Российским архивам, библиотекам, музеям, картинным галереям, в коих они хранятся»**.

Важной темой мирного договора становится возвращение промышленной собственности. Латвия просит реэвакуировать 185 предприятий — вернуть 108 российская сторона по разным причинам отказывается. Репатриацией собственности занимается созданная обеими странами комиссия, которая работает до 1923 года.

В течение ближайшего года Латвии возвращают достаточное количество железнодорожного оборудования, однако совсем мало подвижного состава. Россия отдает 6 больших пароходов и 20 меньших судов. В целом за 9 лет возвращают имущества и ценностей кредитных учреждений на 14,4 млн золотых рублей. Стоимость реэвакуированных предприятий не превышает 1,4 млн латов — примерно 1% увезенных ценностей.

В России остается существенное число принадлежащих Латвии исторических и художественных ценностей. Например, в начале Первой мировой войны из знаменитой коллекции серебра Рижского дома Черноголовых вывозят 3400 предметов. Возвращают 21. Из вывезенных из Риги бронзовых памятников возвращают только несколько. Из примерно 2000 колоколов латвийских храмов удается получить только четверть, в том числе колокола Домского собора и церкви св. Екаба. Кроме того, Латвия получает имущество Домского собора и Рижского городского музея. Часть предметов теряется во время перевозки, за некоторые приходится бороться еще несколько лет.

Латвийские экономисты и политики начинают работу над разработкой модели государственной экономики. Юрист Фрицис Мендерс пишет: «Латвия — транзитная земля, и ей свою безопасность надо строить не на основании военных альянсов или постоянной армии, но на хозяйственных связях с Россией и западом»*. С Мендерсом соглашается и министр иностранных дел

Мейеровиц: он говорит, что Латвия может стать хозяйственным мостом — а не барьером — между Россией, Германией и другими странами. Однако, как показывают следующие годы, эта идея в латвийской экономике не приживается.

13. Развитие приграничья и Яунлатгале

В начале XX века в Латгалии живут полмиллиона человек. В окрестностях Пыталово — чуть меньше 50% русских и почти 29% латышей. При этом многие упомянутые «русские» — потомки латышей, чьи предки жили в Псковской и Витебской губерниях, но были вынуждены перейти в православие, поскольку иначе не могли получить землю. Однако уже во время Первой мировой войны процент латышей там значительно увеличивается, и через 20 лет перепись населения в уездах Яунлатгале показывает: латышей 55%, а русских — почти 42%. Небольшую часть составляют евреи, белорусы и другие.

После проведения границы с Россией новая Латвия думает об укреплении рубежей. Это возможно, только если развивать и полученные по договору территории, и приграничный регион. Во времена независимой Латвии город Яунлатгале (с 1938 года — Абрене) строят с нуля. После заключения мирного договора там находится только железнодорожная станция, жилой дом железнодорожников и склады. Остальная территория не обжита. Во времена независимой Латвии Яунлатгале превращают в достаточно развитый центр хозяйственной и культурной жизни.

Историк Сомс рассказывает, что на развитие хозяйства в восточной Латвии обращают особенное внимание. И сами жители Латгалии создают общества, которые поощряют развитие не только «новохозяйств», но также образования и культурной жизни. Землю дают участникам Войны за независимость и пограничникам.

Оживают и другие приграничные регионы. В Карсаве Рейнхолд Матисс покупает участок земли, который называет Līči. Там создают шерстобитную мастерскую, а также ткут, прессуют ленты и красят ткани. В северной пристройке работает мельница, где не только крестьяне мелют зерно, но действует единственный в крае прокатный цех, а рядом — лесопилка. Предприимчивые Матиссы дают работу 30 людям, а мастер прокатного цеха получает сравнительно крупную зарплату — 150 латов. Позже Матиссы покупают дизельный генератор, ток которого не только питает фабричное оборудование, но и освещает карсавскую станцию и поселок Малнава. Хотя через Карсаву идет железнодорожная линия, Матисс выбирает не роль «моста», или транзитного пути, а успешно развивает производство.

Большой вклад в развитие Яунлатгале и границы с Россией делают и приезжие — и специалисты в различных профессиях, и прошедшие войну за независимость — они там на льготных условиях получают земли — и пограничники, которые нередко женятся на местных девушках и остаются жить именно в приграничье. Как и во всей Латвии, в Яунлатгале создаются разные общества и объединения, куда входят муниципальные работники и торговцы, ремесленники и промышленники. Патриотические настроенные люди объединяются в кружки айзсаргов, скаутов и мазпулков. Любители культуры поют и в латышских, и в русских хорах, действуют культурно-исторические общества и спортивные клубы.

Чтобы укрепить государственные границы образованными людьми, 10 марта 1921 года крупнейшее на востоке Латвии сельскохозяйственное учебное заведение — Латгальскую сельскохозяйственную среднюю школу — создают не в центральных районах, например, в Гулбене, а в Малнаве. Это дает возможность именно латгальской молодежи получить хорошее образование. Руководит школой один из лучших латвийских агрономов — член Учредительного собрания Петерис Саулескалнс. На 4-летних курсах готовят не только профессиональных фермеров, которые знают земледелие, животноводство, народное хозяйство и бухгалтерское дело, но также всесторонне образованных интеллигентов, которым преподают геологию, историю культуры, гигиену и юриспруденцию. Ученики Саулескалнса возвращаются в родной край и не только существенно улучшают навыки хозяйствования, но создают новые сорта. Они выращивают даже виноград и арбузы. Школу называют культурным оазисом на задворках страны.

14. Международно признанная страна

Двадцать шестого января 1921 года в Париже на Верховном союзном совете Антанты Латвию на международном уровне признают de iure. Как свидетельствует отношение влиятельнейших западных стран, этого не могло бы произойти без мира с Россией. С этого момента государство может начать развиваться по-настоящему. Латвия как полноценный член вступает в Лигу Наций, однако это не спасает от оккупации СССР в 1940 году, когда уничтожают не только все достижения страны, но и значительную часть ее граждан.

15. Вопрос Абрене

Во время советской оккупации большую часть жителей Абрене репрессируют или высылают в 1941 году, кто-то во время войны эвакуируется и на родину не возвращается. Двадцать второго августа 1944 года Президиум Верховного Совета ЛССР обращается к России с просьбой принять обратно город Абрене, а также волости Пурвмале, Линава, Кацени, Упмале, Гаури и Аугшпилс, поскольку там очень велика доля русских жителей. Латвия теряет 1293,6 кв.км. — и людей.

Двадцать второго января 1992 года Верховный Совет Латвийской Республики принимает решение о непризнании аннексии города Абрене и шести волостей Абренского уезда. Вопрос о принадлежности Абрене еще долго является препятствием для определения современной границы Латвии и России.

Латвии, которая надеется вступать в ЕС и НАТО, надо считаться с требованиями западных партнеров о заключении с Россией договора о границах. Они не хотят допустить никаких территориальных разногласий с Россией после того, как восточная граница Латвии станет границей ЕС и НАТО. Латвии приходится уступить, и 9 декабря 1997 года парафируется проект соглашения, где de facto приняты существующие границы Латвии и России.

В мае 2005 года, когда возвращаются к дискуссиям о возможном пересмотре границы Латвии и России, латвийское правительство сообщает, что к законопроекту добавит одностороннюю декларацию с отсылкой к мирному договору 1920 года, согласно которому Латвии полагается Абрене, но без претензии на абренскую территорию как таковую. Россия отказывается подписать этот договор, а президент Владимир Путин резюмирует: «Не Пыталовский район они получат, а от мертвого осла уши».

Двадцать седьмого марта 2007 года в Москве премьер-министр Латвии Айгар Калвитис и глава российского правительства Михаил Фрадков подписывают соглашение без декларации  и с включением бывшего Абренского уезда в состав Российской Федерации. 

Почему это важно: договор как основа взаимодействия с РФ

После 50 лет оккупации — в 1991 году — с восстановлением независимости латвийские дипломаты возвращаются к мирному договору 1920 года, чтобы на его основании создать историю уже восстановленной Латвийской Республики.

Современные отношения Латвии и России основаны на 66 двусторонних договорах. Однако министр иностранных дел Латвии Эдгар Ринкевич соглашение 1920 года считает документом, который стоит над всеми. Хотя Россия, в отличие от Латвии, ставит под сомнение, что договор до сих пор имеет силу, он включен в регистр ООН и является основой для построения отношений с Российской Федерацией.

*Перевод Rus.lsm.lv (вернуться >)
**Цит. по «Документы внешней политики СССР» Том 3. — М.: Госполитздат, 1959.(вернуться >)
*Перевод Rus.lsm.lv (вернуться >)
*Перевод Rus.lsm.lv (вернуться >)
**Цит. по «Документы внешней политики СССР» Том 3. — М.: Госполитздат, 1959.(вернуться >)
**Цит. по «Документы внешней политики СССР» Том 3. — М.: Госполитздат, 1959.(вернуться >)
*Перевод Rus.lsm.lv (вернуться >)
*Перевод Rus.lsm.lv (вернуться >)
**Цит. по «Документы внешней политики СССР» Том 3. — М.: Госполитздат, 1959.(вернуться >)
*Перевод Rus.lsm.lv (вернуться >)