- Это — авторская русская версия текста.
Оригінал українською можна прочитати тут.
Андрей — опытный акушер-гинеколог и хирург. Елена — терапевт и гастроэнтеролог, профессор Института последипломного образования Университета им. Богомольца в Киеве. Кроме того, она еще и психотерапевт, это ее второе образование.
Начало войны Елена и Андрей встретили в Киеве. Как и большинство украинцев, они не ожидали столь масштабного вторжения, которое вскоре превратилось в сплошную трагедию для всей страны.
24 февраля Елена проснулась словно от внутреннего толчка: «Последние дни будто бы висели черные тучи ожидания... В телефоне — пропущенный вызов от моей коллеги из Донецка. Которая знает, что такое война». Не дозвонившись,
коллега отправила СМС. Сообщение состояло из единственного слова: «Война».
Затем Елена увидела переписку других коллег — медиков.
«Вот таким странным образом я и узнала, что такое война», — рассказывает она.
Реакция Елены была необычной: хотелось сделать еще что-то полезное. Она сразу же написала объявление, что готова проводить сеансы психотерапии тем, кому это необходимо. В те первые дни и ночи киевляне не понимали, что делать, где прятаться, были в состоянии стресса, дезориентированы.
«Я встретил войну специфически. Я был после ортопедической операции, почти обездвиженным. Поэтому за войной наблюдал с балкона: живу в 5 км по прямой от Бучи и в 15 км от Гостомеля. Поэтому — сидишь дома, все равно не можешь никуда пойти. Слушаешь канонаду… — рассказывает Андрей. — И, главное, на связи со своими ребятами, которые на передке... У меня после многих лет волонтерства много друзей, которые раньше находились в ВСУ. И теперь многие вернулись в армию. Так получилось, что
у меня на всех отрезках фронта есть друзья,
всегда есть возможность получать информацию из первоисточника».
Первый месяц войны Андрей день и ночь слышал взрывы, бои шли очень близко — Буча, Гостомель, Ирпень. Было слышно, как работает артиллерия. Один раз вражеская техника чуть не доехала до его дома, ее сожгли в полукилометре. В первый месяц войны у киевлян не было уверенности, что не дойдет до уличных боев. Поэтому многие горожане пытались покинуть столицу, вывезти женщин и детей. В общем, была и паника.
Андрей же вопрос — покидать ли Киев — даже не рассматривал. Единственное, что его волновало — необходимость защитить жену. По просьбе мужа Елена на некоторое время уехала из города.
Выздоравливавший после операции Андрей в начале войны не мог никуда ездить, поэтому его волонтерская деятельность в то время была информационной, что тогда было тоже чрезвычайно важно. Некоторые проблемы врач решал, не выходя из дома. Родильный дом «Лелека» («Аист» по-украински — Rus.LSM.lv), в котором работал Андрей, в марте 2022 года был поврежден попаданием снаряда. Клиника репродуктивной медицины «Надия» («Надежда» — Rus.LSM.lv), где он также работает, в самом начале войны также вынужденно закрылась. Поэтому у Андрея и была возможность, несмотря на физическое состояние, заниматься волонтёрской деятельностью. Кроме консультаций онлайн, он координировал поставку гуманитарных грузов и вещей, нужных для фронта.
На тот момент в Киеве было очень сложно найти самое необходимое.
Наиболее тяжелым временем для Киева и области стал март: прямая угроза городу, бои на окраинах, обстрелы, паника и массовая эвакуация, гуманитарный кризис, отсутствие бензина…
И самое тяжелое — оккупация российскими войсками многочисленных городков и сел Киевской области и те страдания и опасности, которым подвергались местные жители.
Буча, Гостомель, Ирпень, Бородянка, Иванков...
После освобождения этих населенных пунктов от оккупантов появилась острая необходимость помощи пострадавшим местным жителям. Ситуация была ужасной. В первую очередь была необходима работа врачей.
«6 апреля у нас с Еленой появилась возможность поехать в населенные пункты, которые побывали под оккупацией, ведь люди там долгое время находились без медицинской помощи, — рассказывает Андрей Головатенко. — Отправилась группа врачей, но с нами были и военные, потому что ездить самим было всё ещё опасно».
Населенные пункты, только что освобождённые от оккупационных войск, на тот момент были всё ещё частично заминированы, мосты через речки — взорваны.
Можно было столкнуться и с одиночными группами российских оккупантов, оказавшихся в окружении. Поэтому сопровождение военных и специальные пропуска были необходимостью.
Андрей, Елена и другие врачи начали регулярно ездить в такие населенные пункты. Раздавали лекарства, осматривали больных, делали электрокардиограммы и УЗИ при помощи взятых с собой аппаратов, набирали анализы. То есть — все то, что делает обычная поликлиника, только совсем в других условиях.
Расположиться врачи обычно старались в местных амбулаториях, если не получалось — использовали другие зданиях. По приезду
могло оказаться, что на месте нет ни света, ни воды. Выручали военные
— предоставляли генератор, чтобы доктора успели осмотреть и сделать обследование всем, кто в этом нуждался. Про потребность в медицинской помощи в том или ином населенном пункте также узнавали у военных. Кроме этого, важно было доставлять гуманитарную помощь — лекарства.
Из-за острого и длительного стресса во время оккупации, из-за ситуаций, когда люди оказывались буквально на грани жизни и насильственной смерти, у многих местных жителей, а среди них немало пожилых, начинались обострения многочисленных заболеваний, прежде всего, сердечно-сосудистых.
Смерти во время этой варварской войны не приносят только лишь прямые попадания бомб и снарядов агрессора. Ни одна статистика не в состоянии учесть гибель мирных жителей от инфарктов, инсультов, обострения какой-нибудь другой болезни, спровоцированного стрессом и усугубленного отсутствием в условиях оккупации элементарной медицинской помощи и лекарств.
«Именно поэтому мы выезжали туда и делали все, что можем. Киевская область была почти два месяца без медицинской помощи.
Некоторые люди не дожили до освобождения. Например, старики. Мы до конца войны такую статистику не увидим. Но очень много людей во время оккупации погибли из-за отсутствия медицинской помощи и лекарств. Например, большинство онкобольных,
что не получали специфическую терапию. Люди просто умирали все это время», — рассказывает Андрей.
Елена и Андрей вместе с коллегами приезжали в населенные пункты Макаровского и Иванковского района, в Славутич. Врачи обычно не рассказывают много о своей работе, но эти поездки оставили глубокий след в душе. Елена и Андрей записывали воспоминания местных жителей, фотографировал... Это живые свидетельства тех ужасных страниц современной истории, которые ещё недавно невозможно было и вообразить.
Особенно запомнился первый выезд — в село Богдановка Броварского района Киевской области, и увиденное и услышанное там.
Полуразрушенный детский сад, почти уничтоженная школа, разрушенный медицинский пункт. Надписи на заборах «Тут живут люди», следы от пуль и осколков. Андрей даже обнаружил поставленную оккупантами мину-растяжку — возле медицинского пункта.
Во время работы врачи разговаривали с пациентами, те рассказывали об оккупации. Вот фрагменты некоторых рассказов, что записали Андрей и Елена:
«В детском садике у них был склад боеприпасов. Когда отступали — сами его из танка расстреляли. Взрывалось ещё сутки. А школу просто так спалили...»
«Зашли в наш дом, сказали, чтобы все, кто есть, выбегали во двор. Мой муж уже старенький, замешкался. Ему ногу прострелили. Загноилась рана. Потом ногу отняли в больнице, после освобождения. А сосед раненый — помер...»
«Зять пошел в соседнее село и пропал. Через неделю в поле у дороги нашли застреленным. Еле узнали...»
«В амбулатории двери танком вырвали. Что не украли, то испортили. Один гранату в окно манипуляционной кинул. Хорошо, что там никого не было...»
Многим местным жителям своевременно оказанная помощь в буквальном смысле спасла жизнь: например, в той самой Богдановке у ещё молодой женщины благодаря портативному аппарату ЭКГ удалось зафиксировать острый инфаркт, ее успели довезти до больницы, там ее вытащили.
Иногда врачи оказывались бессильными. Андрей и Елена вспоминают мужчину, раненого осколком в ногу в самые первые дни войны. Гангрена. Госпитализация и ампутация стали возможны только после освобождения. Он ушел в больнице.
Каждый такой случай медики тяжело переживают. И они понимают, что населенные пункты, которые они видели лично — не единственные. Что такая ситуация — во многих городах и сёлах страны. Что у врачей сил помочь всем просто не хватит. Что преступная война так и будет забирать жизни многих мирных жителей.
Но и понимая это, украинские врачи продолжают выполнять свое предназначение — спасать человеческие жизни, хотя объем этой работы невозможно себе представить. Как и невозможно представить себе все последствия этой чудовищной войны.
Наверное, мир держится на таких людях — которые продолжают творить добро, вопреки опасностям, трудностями и усталости.
