Встреча, однако, прошла не в столице, а в сочинской резиденции «Бочаров ручей», что теоретически могло послужить дополнительным подтверждением неофициального характера переговоров. Хотя могло и не иметь никакого особого подтекста. Не секрет, что Путин проводит в Сочи едва ли не больше времени, чем в Москве, а уж после длительного затворничества, вызванного карантином, для него тем более было вполне логичным сбежать на теплый юг. За последние дни в центральной России заметно похолодало. Некоторое недоумение мог вызвать интерьер помещения, в котором проходила встреча друзей. Оба сидели будто на сцене, лицом к залу, наличие в котором зрителей, между тем, вроде бы не подразумевалось. И не слишком удобно было вести диалог, сидя вот так, не лицом друг к другу. На видео это хорошо заметно. Разве только если после завершения протокольной съемки они не развернули кресла.
Пока же съемка продолжалась, оба участника всеми силами стремились представить происходящее как встречу двух президентов независимых государств, что подчеркивали не только выставленные за их спинами государственные флаги. Путин особо выделил свои слова, очевидно предназначенные для последующего цитирования в прессе: «Вы нашу позицию хорошо знаете: мы за то, чтобы белорусы сами, без всяких подсказок и давления извне, в спокойном режиме и диалоге друг с другом разобрались в этой ситуации, и пришли к общему решению, как выстраивать свою работу».
К этой теме невмешательства российский президент вернулся потом снова. Упомянув проходящие как раз в эти дни совместные военные учения, он особо отметил, что учения были запланированы ранее, и после их завершения все задействованные воинские формирования «вернутся в места постоянной дислокации». И как сообщил уже по завершении встречи пресс-секретарь российского президента, вопрос о размещении в Белоруссии российской военной базы в обмен на поддержку по ходу переговоров «не поднимался».
Далее общение продолжилось уже за закрытыми дверями, и о его содержании можно только догадываться. Единственное, что можно утверждать, домой Лукашенко вернется не совсем с пустыми руками. Еще в протокольной части разговора Путин отдельно проинформировал, что Россия выделит Белоруссии «государственный кредит» на сумму в полтора миллиарда долларов. Хотя некоторые источники указывают, что на самом деле это вовсе не новый кредит, а лишь реструктуризация уже выделенного ранее. И все же, как бы там ни было, формальную поддержку Лукашенко получил, в чем, правда, почти не было сомнений, куда более важный вопрос – в какой форме была неформальная. Если таковая была.
Понятно, что Путин не может допустить победы протестного движения где бы то ни было. Тем более, глядя на происходящее в соседней стране, он легко может представить себе, что ждет Россию и его самого в не таком уж далеком будущем. Итоги прошедшего накануне «всероссийского дня голосования» могут показаться убедительными только если не принимать во внимание два немаловажных обстоятельства. Во-первых, голосование проводилось по новым правилам, в течение нескольких дней, в том числе и дистанционно, что предоставляет дополнительные возможности для фальсификаций. Во-вторых, объявленные в понедельник результаты очень похоже и были сфальсифицированы.
Иначе почти невозможно объяснить, как, к примеру, губернатор Тамбовской области умудрился переизбраться на новый срок, набрав более 80 процентов голосов. Такого результата даже Путин не получал на президентских выборах. Для губернаторских, исключая некоторые северокавказские регионы со своими, местными особенностями, это и вовсе рекорд. В теории, конечно, все возможно, практика же позволяет усомниться. В том же Тамбове на выборах Городской думы партия «Единая Россия», которую представляет столь триумфально переизбранный губернатор, заняла лишь второе место, уступив первое партии «Родина». Между тем, областной центр с почти трехсоттысячным населением – это примерно треть избирателей области.
При всем при этом, даже для Путина, по крайней мере, для тех, кто дает ему советы и к чьим советам он прислушивается, не может не стать очевидным тот факт, что сама фигура Лукашенко уже вызывает отторжение у слишком значительной части граждан Белоруссии. Продолжающиеся более месяца протесты тому доказательство. Что бы там ни говорил сам Лукашенко своему собеседнику, изогнувшись в неудобно поставленном кресле, люди снова и снова выходят на улицы, рискуя попасть под полицейские дубинки, оказаться за решеткой, потерять здоровье в результате избиений. Все это само по себе о многом говорит.
Продолжая упорно поддерживать такого, в буквальном смысле «национального аллергена», официальная Москва сильно рискует лишиться всех остатков дружеского отношения со стороны жителей страны, которую называет самым верным союзником. Можно добавить, в сложившейся ситуации, единственного союзника, даже среди ближайших соседей. Наконец, жестокость с которой верные пока что Лукашенко белорусские силовики раз от раза разгоняют протестующих, поставила его в положение изгоя практически во всем мире, за исключением, разве что, столь же одиозных режимов, которые, однако, слишком далеко, чтобы к ним часто наведываться с официальными визитами.
После того как согласно действующему законодательству президентские полномочия Лукашенко истекут 5 ноября, приехать и поговорить вот так, под государственным флагом и со всеми полагающимися по дипломатическому этикету почестями, он сможет только в Россию. Пожалуй, даже в Казахстане и Азербайджане, лидеры которых поспешили в августе поздравить его с победой, могут и не принять. Повод, при необходимости, найдется. Так что, с точки зрения Путина, для него было бы наиболее разумным постараться уговорить Лукашенко на, как с недавних пор принято говорить в России, «транзит власти».
Не быстрый, постепенный, с тем, чтобы, обеспечить себе безопасность, по возможности, и влияние в будущем, при этом отойдя от формальной власти. Упоминание Путиным конституционной реформы, ранее предложенной Лукашенко, которую российский президент, со своей стороны, назвал «логичной, своевременной и целесобразной» позволяют предположить, что именно такой или похожий способ выбраться из тупика, в котором оказались, на самом деле, оба, и будет реализован в дальнейшем.
Понятно, что это может не устраивать Лукашенко, явно мечтавшего об иной судьбе несменяемого лидера (возможно даже, с передачей власти по-наследству). При мягком, но настойчивом давлении со стороны своего партнера, ему ничего не останется, кроме как согласиться. Подтвердится такое предположение или нет, скорее всего, мы узнаем в ближайшее время. Как и о том, насколько подобная договоренность устроит белорусское общество. Опять же, практика показывает, общества очень часто имеют свойство руководствоваться совсем иными соображениями, чем люди, которые называют себя лидерами.
