Более 20 процентов опрошенных уверены, что «Пражская весна» была «попыткой антисоветских сил в руководстве ЧССР оторвать страну от социалистического лагеря», примерно столько же расценивает те события как «подрывную акцию и попытку расколоть соцлагерь».
Социологи отмечают, что если в ходе подобного исследования 2013 года не одобряли введение в Чехословакию советских войск 29 процентов опрошенных, теперь так ответили лишь 19 процентов. 45 процентов затруднились с какой-либо оценкой. Но что еще показательнее, почти половина – 46 процентов опрошенных вообще ничего не знали ни о «Пражской весне», ни о советском вторжении. Порядка 20 процентов «что-то слышали, но не могут точно сказать», лишь 11 процентов смогли уверенно ответить на вопрос, что именно тогда произошло.
Разумеется, чем дальше событие во времени, тем меньше остается непосредственных свидетелей и участников. Тем больше накладывается воспоминаний о других событиях, порой, не менее, а то и более важных.
Когда советские танки подавляли «Пражскую весну», наше поколение мамы и папы водили за ручку в детский сад. Нынешние шестидесятилетние учились в начальной школе, а нынешних сорокалетних еще не существовало, как говорится, даже в проекте.
Но вот что любопытно, разгром нацистов в 1945 году своими глазами видело не так уж много ныне здравствующих. Полет Гагарина и те, кому теперь вокруг шестидесяти, застали в едва ли сознательном возрасте. Однако оба эти события известны практически всем.
Можно, конечно, сослаться на учебники истории. Откуда еще среднестатистическому человеку, особо историей не интересующемуся, узнавать о том, что случилось, когда его еще не свете не было. Хотя и учебники в памяти особо не откладываются. Сдал и забыл, а если и сдавать не пришлось, тем более. К тому же,
не такое уж это было событие, о котором приятно вспоминать. И парадокс в том, что относится это не только к тем, кто считает вторжение 1968 года преступлением. Советские танки в Праге наглядно продемонстрировали непрочность «социалистической системы». Вдруг оказалось, что держится эта система исключительно на страхе. Когда страх исчез, система посыпалась подобно карточному домику.
Официальная Москва позднее, уже в период горбачевской перестройки, признала события августа 1968 ошибкой - хотя, скорее всего, не по доброй воле. К тому времени в Чехословакии произошло то, что принято называть «Бархатной революцией», коммунисты утратили власть, и еще остававшимся «социалистическим странам» поневоле приходилось налаживать отношения с новым руководством. Но и такое признание не помешало Чехии стать одной из первых стран бывшего Восточного блока, присоединившихся к НАТО. Историческая память оказалась куда более действенной, чем заверения уже как бы новой России в своем миролюбии.
И ведь как в воду глядели. Август 1968-го, пусть и не буквально, но во многом повторился сначала в августе 2008-го, потом в марте 2014-го.
И снова, в том числе и под очень похожим предлогом. Согласно опросу «Левада-центра», в современной России около 15 процентов искренне верят, что если бы в 1968 году в Чехословакию не вошли советские войска, там появились бы «войска НАТО». Как не сравнить с совсем недавним интервью полковников запаса и в отставке, утверждающих, что не вернись Крым «в родную гавань», быть бы там военной базе НАТО с ядерными ракетами.
Между тем, «Пражскую весну» давили не только советские танки. Свои войска ввели тогда на территорию Чехословакии и некоторые другие страны «Варшавского пакта». Польша больше всех: по официальным данным, 5 пехотных дивизий, - Венгрия мотострелковую дивизию, Болгария, два полка. Ввели, конечно, по приказу из Москвы, от исполнения которого не решились уклониться, как это сделала Румыния. Вот только почему-то теперь, полвека спустя, этот исторический факт никак не мешает всем этим странам сосуществовать вместе с Чехией и Словакией и в Североатлантическом альянсе, и в Евросоюзе. Еще один парадокс?
