Мэр Нефтеюганска Владимир Петухов действительно был убит в июне 1998 года. Вскоре появились и подозреваемые. Но следствие велось так небрежно, что суд вынужден был их отпустить за недостатком улик. Позднее оба предполагаемых киллера сами были убиты, и дело перешло в разряд тех, которые на языке следователей называются «висяк» или «глухарь». Лишь в 2003 году обвинение было предъявлено главе службы безопасности компании ЮКОС Алексею Пичугину. Якобы тот организовал убийство по распоряжению вице-президента компании Леонида Невзлина. Пичугин был арестован и позднее приговорен к пожизненному заключению. Невзлин ареста избежал, покинув Россию, и был осужден заочно.
Вскоре арестовали и главу компании Михаила Ходорковского, но по совсем другому обвинению – в уклонении от уплаты налогов и мошенничестве при приватизации. На последующем судебном процессе, длившемся не один год, все попытки связать Ходорковского с убийством Пичугина, успеха не имели. Сам предприниматель категорически отвергал свою причастность к этому делу, равно как причастность Пичугина и Невзлина. В дальнейшем, когда Ходорковский уже отбывал назначенный ему судом срок заключения, генеральная прокуратура и Следственный комитет неоднократно, но по-прежнему безуспешно пытались доказать его участие в организации убийства Петухова.
В последний раз угроза снова оказаться перед судом именно по этому обвинению нависла над бывшим предпринимателем в конце 2013 года, когда даже Владимир Путин публично заявил, что у Ходорковского «руки по локоть в крови». Но всего через пару месяцев после этого заявления Путин неожиданно подписал указ о помиловании Ходорковского. И еще до того, как указ был опубликован, Ходорковского выпустили из колонии, где он отбывал срок, доставили в Москву, вручили заграничный паспорт и посадили в самолет, улетавший в Берлин. Все это так напоминало практиковавшиеся в советское время «обмены» политзаключенных, что мало кто сомневался: Путин помиловал Ходорковского, как говорится, не за красивые глаза.
Равно как тогда же отпали и последние сомнения в политическом характере всего «дела ЮКОС». Однако вопрос – на что именно обменяли Ходорковского – оставался открытым. Одни предполагали, что Путину банально хотелось увидеть лидеров ведущих стран мира на открытии сочинской Олимпиады 2014 года. Другие – что за этим кроется желание Кремля погасить ряд громких скандалов, связанных как с убийством в Лондоне бывшего сотрудника КГБ Александра Литвиненко, так и расследованием связей российских государственных чиновников с преступными группировками, ведущимся в ряде европейских стран.
Действительно, дело ЮКОС сильно повлияло и на имидж России в целом, и президента Путина в частности. Политическую подоплеку обвинений в адрес главы компании разглядели еще в 2003. Прежде не участвовавший в политике Ходорковский тогда начал публично выражать свое недовольство складывающейся системой. На одной из встреч с президентом он открыто заговорил о коррупции в высших эшелонах власти, а позднее заявил о намерении поддержать на предстоявших в конце года парламентских выборах оппозиционные Кремлю партии. Наконец, ЮКОС был крупнейшей в стране частной нефтяной компанией, что явно не устраивало Путина, уже тогда взявшего курс на восстановление государственного контроля над экономикой.
Все это не прошло мимо внимания общественности, как в самой России, так и ее за пределами. Явно надуманное обвинение, показательно издевательский судебный процесс сделали Ходорковского, даже, может быть, помимо его собственной воли, политической фигурой. Под давлением общественности и зарубежные партнеры Путина все чаще и чаще стали при встречах задавать российскому лидеру очень уж неудобные вопросы. Заключительным аккордом стал разгром ЮКОС, когда активы доведенной до банкротства компании выкупили явно подставные лица исключительно с тем, чтобы тут же перепродать государственной корпорации «Роснефть». Фактически это была национализация, законных оснований для которой не имелось.
Сам Ходорковский уже после освобождения намекал, что выпустили его, вероятно, в том числе, и в обмен на отказ от политической деятельности. Но последовавшие события 2014 года поневоле заставили его заняться политикой. А тут еще выяснилось, что иностранные акционеры ЮКОС вовсе не смирились и требуют вернуть потерянные деньги. Да и расследование связей высокопоставленных российских деятелей с криминалом отнюдь не прекратилось.
Свидетельство тому – обнародованные минувшей весной результаты работы испанских следственных прокуроров Хуана Каррау и Хосе Гринды. В докладе, представленном ими Центральному суду Испании 29 мая нынешнего года приводятся данные о деловых связях очень близких к Путину людей с лидерами так называемой Тамбовской преступной группировки, активно действовавшей в Санкт-Петербурге в начале 90-х годов, глава которой позднее перебрался в Испанию. Причем установить эти связи испанцам помог не кто иной, как Александр Литвиненко, убитый в 2006 году. Наконец, в январе будущего года Высокий суд Лондона должен объявить вердикт по этому убийству, следы которого вполне могут привести не просто в Москву, но и в очень даже высокие кабинеты.
Очевидно, что показательный вызов на допрос направлен Ходорковскому вовсе не для того, чтобы довести дело об убийстве 17-тилетней давно до завершения. И стряхивая пыль с дела Петухова, Кремль посылает «сигнал» вовсе не испанским прокурорам или Высокому суду Лондона. Все это адресовано, прежде всего, тем жителям России, которые связывают с Ходорковским какие-либо надежды на изменения в стране, пусть и не в ближайшие годы. Разумеется, и самому Ходорковскому, которого Путин по-прежнему считает своим политическим противником, причем, видимо, очень даже опасным. Что, собственно, и требовалось доказать.
