Ну, совершенно, абсолютно нет в этом спектакле новаторских ходов, что, с другой стороны, по нынешним временам как раз новаторством и является.
И это в то время, когда прогрессивные режиссеры, коим Херманис до сих пор категорически являлся, взывают к сознанию масс, интеллигенции, политической прослойки и прочая. Алвис тоже взывал и вполне успешно. Об этом все его последние спектакли — и Post. Scriptum c Чулпан Хаматовой, и возымевший признание недавний его спектакль «Жижек и Питерсон. Дуэль века», и неординарная «Операция Mind (fuck)».
И вот после всего этого — резкий поворот, и перед нами пьеса об истинных ценностях. О семейных. И — чуть более того.
Впрочем, не так уж и неожиданно, зная, что Херманис некогда поставил в Москве «Горбачев», в котором говорилось как раз о любви и семейных ценностях, которые перекрывают всякую политику, которая все же преходяща.
Но в нынешнем спектакле нет ничего «херманисовского». Нет трех очень хороших главных его «штампов», к которым привык не только я.
Первое — нет сценографии, «в которой я бы пожил» (целый ряд спектаклей, оформленных самим Алвисом, в которых сценография уютна, прекрасна и в ней реально хочется жить). Потому что в этом спектакле вообще нет сценографии, представляете? Только стол, стулья, в углу — газовая плита.
Второе — нет «паноптикума Алвиса Херманиса», это обычно странные, в разной степени забавные герои и героини, которых виртуозно играют артисты театра, выписанные режиссером, имеющем явно ироничный (реже — саркастичный) взгляд на жизнь и людей.
И третье — нет столь активной динамики, особенно в первом действии. Нет привычных не только для Херманиса, но и для любого другого среднестатистического режиссера современности желания или вынужденной потребности публику развлекать, чтобы она, не приведи Господь, не заснула от скуки.
В общем, перед нами самый настоящий «анти-Херманис». Или Херманис, которого мы не знали. Или о котором только подозревали.
Он взял пьесу современного американского драматурга Ноя Хайдля, которая поначалу рассказывает об очень банальном и иногда даже скучном. Это история Эрнестины с 17 до более чем ста лет, которая в результате не просто подруга, дочь, жена, мать семейства, бабушка, прабабушка, она — центр мироздания большой семьи, живущей под Мичиганом. И все вертится вокруг нее — и симпатичный Мэттью (Янис Грутупс), который станет ее мужем, и любовь детства Кеннет (Герд Лапошка), который после ухода первого супруга станет вторым мужем Эрнестины.
И еще много других героев (их играют молодые артисты Том Харьо, Марта Ловиса, Элвита Раговска, Сабине Тикмане, Ритвар Логинс), у которых есть железная традиция — в день рождения Эрнестины они приходят к ней в гости, она готовит им пирог. После трапезы — обязательно совместное фотографирование. И вот так — девяносто лет подряд.
И по окончании первого действа есть ощущение (буквально — оно в воздухе витает), что вся эта будничность, конечно, неспроста… Конечно, это не просто такой необычный ход режиссера или его усталость. Тут подспудно что-то зреет. И скажу сразу — спокойно вызревает во втором отделении.
Извините, что спойлерю, но ведь не сюжет здесь наиболее важен, а тема… Под конец будет нюанс — все близкие Эрнестины умрут, она поселится в пансионате. Но в последний раз она придет в свой старый дом и будет в одиночестве делать пирог в три ночи. На удивление новым хозяевам, пришедшим на свет на кухне… Потому что это ее работа. И «это мой космос!», — говорит Эрнестина в исполнении легендарной актрисы Регины Разумы, которая почти весь трехчасовой спектакль сидит с краю стола, зачитывая ремарки пьесы, а ее в разных возрастах играет молодая Агате Кристе. Равно как в разных возрастах — от юности до глубокой старости — играют эти роли все молодые артисты театра, выпускники курса Херманиса.
Есть тут один ход — молодые артисты играют стариков без особого грима, но на экран в углу проецируются их фотографии, изображающие, как они будут выглядеть в старости. И непросто в старости, а в глубокой старости. До чего дошли технологии… Мне кажется, что 57-летний режиссер (мальчишка, молодой еще!) тут выстраивает для своих учеников некую диагональ в будущее. Они состарятся, но сохранят ли главное?
А времена у нас такие сумасшедшие и даже, скажем прямо, дебильные, что вы и сами сходу не скажете, что самое главное.
Вот ради чего мы живем? Ради того, чтобы выиграть войну или избраться депутатом? Или все же для нормального семейного и бытового счастья, которое после долгого периода лихолетий кто-то считает мещанством? Но вот после того, как жизнь становится ненормальной, как раз и понимаешь — «мещанство» — это норма жизни и есть.
«Семейные ценности давно вышли из моды, но мы хотим быть радикально немодным театром, — сказал Херманис перед спектаклем. — Более того, уже 9 месяцев мы живем в мире, который может исчезнуть в любой момент. И именно поэтому я хотел сделать спектакль о самых важных вещах в этой жизни. Если отбросить все лишнее».
И вот вам «Пирог ко дню рождения», пьеса, которую Ной Хайдль посвятил своей жене, размышляя о силе любви, которая может соединить прошлое, настоящее и будущее. А режиссер его посвятил всем нам и своим родителям, которые, по счастью, живы и в этот вечер присутствовали в зале на премьере. Пожелаем им крепкого здоровья.
«А напоследок я скажу». Я избалован театрами. С детства.
Скажу честно, меня трудно удивить. Поэтому после этого очень теплого и даже трогательного спектакля, долго вспоминал, а когда я в последний раз плакал в театре?
Помню, в детстве плакал, когда Тоска в одноименной опере Пуччини в очередной раз убилась, бросившись с вершины тюрьмы. Но плакал не потому, что она бросилась и убилась, а потому что она воскресла и вышла на поклоны в гениальном исполнении гастролировавшей тогда украинской певицы Ларисы Шевченко. Народная артистка Советского Союза, между прочим, это звание тогда было «высшим баллом» в искусстве. Еще жива, давно живет в Германии.
Пять лет назад расчувствовался, когда восстановили в Опере «Турандот» того же Пуччини — восстановили костюмы, сценографию, и звучал в финале гимн любви.
Но для меня это все — исключения. Крайне мало что сегодня может перекрыть впечатления, полученные уже достаточно давно. Но тут, идя после нынешней премьеры домой (надо быстро еще успеть в магазин, что работает до 23.00 забежать за продуктами), почувствовал, что прослезился. Слегка. Честно. Особенно когда в магазине том увидел артистов театра после премьеры, кто с супругой, кто с другом…
Потому что вспомнил потрясающий спектакль «На золотом озере», который в январе 1994 года у нас в тогда Русской драме показывал театр им. Моссовета. Там довольно известная еще по голливудскому кинофильму история двух стариков, которые воспитали детей и остаются вместе доживать свои дни у озера. У золотого. Играли великие народные артисты СССР Людмила Шапошникова и столько всего переживший на своем веку Георгий Жженов. Помню, как в финале два артиста безмолвно сидели и вглядывались в зал, в свое и наше будущее. И это было столь чувственно!
Ну а что до Алвиса, то он вовремя угадал именно с темой. Которая, конечно, волнует его всегда, но, наверное, не следует же это постоянно показывать, а то драматический театр превратится в полностью мелодраматический, а тут не знаешь, что лучше, а что хуже.
Главное, чтобы мы эту тему не забывали.
