Если в данной ситуации попытаться взглянуть на событие глазами прежде всего меломана, то, судя по всему, это не вопль отчаяния, как случалось в былые, более суровые времена. Но... настроение меланхолическое. Это предположение подтвердили слегка печальная «Ария» Мединя и знаменитый «Меланхолический вальс» Дарзиньша – данные произведения оркестр под управлением Андриса Поги исполнил на сильном ветре, и
картинка в целом, конечно, получилась точно меланхолическая.
В общем, здесь две проблемы. Одна маленькая, а вторая большая. Начнем с маленькой – то есть с небольшой зарплаты. Как сказала мне уже потом член правления ЛНСО Индра Лукина, до уплаты налогов средняя зарплата музыкантов ЛНСО составляет 930 евро, но у большинства оркестрантов на бумаге она не превышает 867 евро. Много это или мало? Для деклассированного элемента это целое богатство, для среднего класса – мало. А после того, как недавно объявили, что средняя зарплата в Латвии в районе тысячи, становится ясно, что это ниже среднего.
В общем, не скажем, что это как в советские времена, когда музыканты должны были подхалтуривать в лучшем случае на кладбищах (а что, музыка во время проводов усопшего востребована всегда!), в худшем — дворником (а ведь для музыканта руки — главное). Но до мечты по-прежнему далеко.
Лично я никогда не забуду, как на эту мечту смотрели в 1993-м году латвийские музыканты... Тогда в Ригу, в филармоническую Большую гильдию (кстати, до сих пор резиденция ЛНСО) приехал великий скрипач (в тот вечер он только дирижировал) сэр Иегуди Менухин со своим оркестром Filarmonica Hungarica из Будапешта. И оркестр-то вроде не в топе самых-самых в мире, да и коллектив выходец хоть из прогрессивной, но социалистической страны, но... Вот
звучит надрывно, как какое-нибудь скрипичное глиссандо, но это правда: уже после концерта за кулисами наши музыканты смотрели на холеные руки этих музыкантов, на их лица... И завидовали.
Понимаете ли, это были довольные, я бы даже сказал, весьма сытые лица, которым во всяком случае точно не надо думать, как заплатить вовремя все коммунальные. Казалось бы, главная забота той первой скрипки была — какого размера купить бриллианты на следующий концерт и, ну конечно, как будет звучать Иоганнес Брамс? А уж инструменты у всех — первоклассные, духовые — из серебра и золота. Короче, круто. «Нормально для высокодуховных людей!» (с) «Покровские ворота». То есть по идее это нормально должно быть и для наших музыкантов, которым по статусу надо обеспечить такой уровень, чтобы им думать только о творчестве. Ну, и о любви, конечно — к музыке, к музыке.
Так что понятны плакаты, которые фигурировали в руках сотрудников ЛНСО: «Лучше пусть звучит в парке, чем в Гильдии», «Зарплатам быть!», «Presto! Presto! Presto!» («Быстро! Быстро! Быстро!»).
А вот со вторым вопросом сложнее. ЛНСО требует строительства нового концертного зала. Вопрос, который поднимается постоянно последние пятнадцать лет. Ясно одно — новый акустический концертный зал Риге, конечно, нужен. Вопрос, какой именно? Ну, раз уж мы позиционируемся как центр Балтии, то понятно, что он должен быть достойным. Во всяком лучше, получше нынешней Большой гильдии, которая вмещает 700 слушателей и где для артистов нет даже душевых комнат (говорят, из-за этого отказались выступать здесь несколько выдающихся музыкантов, которые, видите ли, не могут дотерпеть до гостиницы).
Один из плакатов гласил: «Васкс заслужил выдающегося звучания». Ясно, что, как ни крути, Васкс лучше звучит в Albert Hall или в Royal festival hall. У меня до сих пор не выходит из головы тот культурный шок, полученный мною в ноябре 1996-го, когда в Лондоне попал на концерт Венского филармонического под управлением сэра Джорджа Шолти – ладно с оркестром и дирижером, но зал какой! Мечта! И это далеко не самый ведь сегодня лучший зал в мире.
Пятнадцать лет назад концептуально решено было строить в Риге зал. Говорят, даже есть резервный фонд в 21 миллион евро (за счет еврофондов), который, впрочем, надо реализовать в ближайшие два года. Иначе деньги утекут. И тут начинается борьба амбиций.
Очень уважаемый мною латвийский музыкальный деятель, например, считает, что если строить – то уж строить. То есть, монументально и на века, вкладывая сотни миллионов евро. Ну, почти как здание новой Эльбской филармонии в Гамбурге, которое строили-строили-строили и построили наконец-то. За миллиард. И многие деятели культуры мечтают именно о таком проекте.
У всех у нас наглядный пример с реализацией такого амбициозного проекта, как Латвийская Национальная библиотека. За которую мы все, кто платит налоги в латвийский бюджет, до сих пор, между прочим, расплачиваемся. Потянем ли мы еще один такой мощный проект? Учитывая, что и Рижский цирк надо восстанавливать, и Латвийский Национальный архив, и Государственный театр кукол вот уже жалуется...
Есть много вариантов той или иной степени «финансовой легкости» — строительство нового концертного зала на дамбе АВ, на Андрейсале. Есть вариант с перестройкой театра Дайлес в современный театрально-концертный комплекс. Красиво бы, конечно, выглядел зал на дамбе – уже и проект от знаменитого архитектора Андиса Силиса есть. Но это все же дорого... И мозг подсказывает — а может, действительно взять да перестроить полностью Дом конгрессов, превратив его в современный зал? Благо, пространство есть, место топовое.
Плакат «Обещать обещают, а не строят 15 лет». Госпожа Лукина вышла с плакатом «Мы не можем ждать еще 15 лет».
Зажрались? Но жизнь ведь проходит... Тот же Паулс однажды со свойственным ему черным юмором брякнул: «Ну, концертный зал построят уже, видимо, после моей смерти, мне его не увидать...» А
пока политики размышляют, музыканты вот в меланхолическом настроении. Потому что они-то знают, что Vita brevis, ars longa («Жизнь коротка, а искусство вечно»), а им со своим искусством хочется увидеть мечту еще при своей жизни.
