Если говорить об истоках праздника, Рождество на Руси стали праздновать с X-XI веков. Главный персонаж этого времени — младенец Иисус Христос, спаситель мира. В церкви имеются свои каноны для Рождества, но простой народ в старину отмечал праздник по-своему, у него были свои традиции и обычаи, говорит Тополевская:
«Это ведь совпадало с Новым годом и солнцеворотом. Поэтому всё – неожиданно, всё – опасно, период перехода — очень напряженное время! Что надо было сделать? Задобрить силы природы, от которых человек зависел. Мороз ли, засуха – всё влияло на благополучие человека.
Отсюда масса продуцирующих обрядов (продуцирующая магия), а с другой стороны, надо было обезопасить себя от нечисти, от невзгод (обережная магия). Оттуда и обычаи».
Очень важен был для верующих всегда канун Рождества, Рождественский сочельник. Важнейшие обряды проводились тем вечером. Хозяева готовили стол, дом, двор к тому, чтобы показать изобилие (насколько могли). Использовали такие традиционные средства, как зерно и солому – посыпали ими стол, лавки, пол и двор. Чтобы хлеб на будущий году родился. Лавки застилали шубами овчиной кверху.
«То, что шиворот-навыворот, наизнанку – связано с обережной магией, это означает связь с потусторонним миром и призвано обмануть нечисть, прикинувшись ею. Люди стремились обмануть нечистую силу, показать понарошку, что они — тоже часть ее. Отсюда — маски, ряженые, — поясняет фольклорист. — Ритуальное застолье демонстрировало изобилие, кутья (она же - сочиво; от названия этого блюда и образовалось "сочельник". - Прим. ред.) была основным блюдом. Затем — пироги с начинкой и обязательный кисель.
Чай и кофе пришли [в русскую культуру] гораздо позже, а кисель известен с древних времен. И его якобы любил Мороз. Первую ложку предлагали ему: Мороз-Мороз, киселя поешь, нашу рожь не трожь».
Маски у ряженых были не случайные – люди рядились в важных для крестьянского хозяйства животных: коров, коз. Кстати, и угощали скот этим вечером, проводили защитные обряды.
«Елка, которая сегодня просто елка – на Руси явление довольно позднее, она появилась только в XIX веке. Новогодней она в России стала из-за запрета Рождества советскими властями. У язычников и позднее православных ранее ее роль играло другое дерево – карачун, бревно. Он был символом старого года (потому елки и принято сжигать). Обращались с бревном небрежно, таскали по дворам и потом жгли.
В Латвии эта традиция и до сих пор сохранилась. Карачун символизирует смерть — всё отжившее, с чем наши предки прощались», — поясняет Татьяна Тополевская.
Святки в старину, когда они отмечались в православной традиции по старому стилю, делил пополам Новый год: вечера до — назывались святыми, после – страшными. Гадание было их неотъемлемым атрибутом.
«И были гадания разнообразнейшими. Сохранилось до наших дней выливание расплавленного воска или олова в воду и гадание по получившейся фигурке. Известен по литературе и такой способ, как гадание с зеркалом и свечами. Но оно очень страшное! Вообще гадать опасно, недаром существует столько пугающих рассказов об увиденном в зеркалах», — отмечает исследователь.
Было распространено и гадание с петухом: в деревне приносили петуха, ставили на пол несколько чашек – вода, зерно, деньги и т.д., — пускали петуха и смотрели, куда пойдет. Воду пьет – достанется девушке муж-пьяница, к зеркалу подойдет – будет жених-щеголь, зерно или деньги — значит, суженый будет обеспеченным человеком.
Было и такое популярное гадание, как «чёт-нечет»: гадавшая наугад брала и приносила в дом охапку дров. Если число поленьев было четным, это к добру. Нечетное означало грядущие неприятности.
«И, конечно, известно также подблюдное гадание, когда незамужние девушки усаживались вокруг стола, ставили в центр блюдо, складывали туда колечки и пели поочередно подблюдные песни — каждая песня со своим смыслом. Чашу с украшениями девушек закрывали платком и вытаскивали наугад по колечку под песенку. Содержание песни обещало благоприятные или неблагоприятные перемены в жизни».
