Концерт получился воистину королевский. Солист оперы, не раз певший в «Ла Скала» - на переполненной галёрке. Раймонд Паулс с супругой в партере. Потому что это Паулс и друг семьи Гаранчей. И Андрейс Жагарс. Потому что с его лёгкой руки в бытность директором Оперы вышло столько мировых звёзд (Антоненко, Ополайс, Гаранча)! Ну, и много-много випов. Билеты от 90 до 250 евро.
На сцену под аплодисменты вышел оркестр Латвийской Национальной оперы и балета. Затем – дирижёр Карел Марк Шишон.
Для начала – знаменитый вальс из «Лебединого озера», как торжественная арт-подготовка к последующему выходу примы. Элина вышла под мощные аплодисменты зала – в черном с синим отливом роскошном платье.
Вообще, наряды всемирно известной певицы – отдельная тема, светские хроникёры о них пишут диссертации ещё с тех пор, как она победила на международном конкурсе в Финляндии. Деталь: впрочем, тогда, на стыке веков, ещё никто не мечтал, что Элина, с которой встречаешься на рижской улице или в модном салоне, где по просьбе владелицы этого салона берёшь интервью у молодой оперной красавицы, вдруг через пару лет станет недосягаемой.
Гаранча исполнила арию из оперы Петра Чайковского «Орлеанская дева»: «Да, час настал». Все понимали, что это посвящение матери и час этого посвящения настал. Финал: «Прости! Прости!» И тут Элина после аплодисментов в тишине и сказала: «Сегодня в 12.30 умер отец Карела. Я бы попросила почтить его память минутой молчания». Зал местами ахнул, все встали. Элина сказала: «Я посвящаю этот концерт памяти своей матери и памяти отца Карела Марка Шишона».
И зазвучала, как и было заранее запланировано, пронзительная «Ария» Яниса Мединьша, одно из самых гениальных произведений латышской композиции (эту мелодию некогда даже великий Мстислав Ростропович исполнял на своей великой виолончели). Шишон ею дирижировал впервые.
Далее – гвоздь первого отделения королевской программы. Божественная ария Далилы из «Самсона и Далилы» Сен-Санса. Сложнейшая ария, которую исполняли все великие певицы. Если уж вспоминать идеал, то, например, прежде всего - как пела эту арию пострадавшая ныне от налогов Монсеррат Кабалье. Она пела с глубоким и чувственным, если угодно, артистическим надрывом в голосе. Элина эту знаменитую арию исполнила с лирическим и драматическим наполнением. С любовью. И без надрыва.
И затем – «Вакханалия» из этой же оперы в исполнении оркестра. Оперный оркестр звучал! Вообще-то Шишон слывёт в профессиональных кругах весьма строгим – результат есть. Под занавес первого отделения - «Гранд-данс» и ария из оперы Шарля Гуно «Королева Сабы» (весьма малоизвестное у нас произведение).
Понятно, что концерт-посвящение, тем более по печальному поводу, не обязано быть трагическим по сути. Извините, но это как в «Похоронном марше» Шопена, где печальная часть непременно сменяется светлой, дающей надежду. Второе отделение началось с большого музыкального фрагмента, светлого и прекрасного – «Танца часов» из оперы Амилькаре Понкиели «Джоконда».
После этого вышла Гаранча. В роскошном красном наряде! Лицо певицы чем-то и напоминало, возможно, ту самую Джоконду. Особенно в такой момент. И она великолепно исполнила арию Эболи из «Дон-Карлоса» Верди. Как известно, действие в этот момент (по сюжету оперы) происходит на кладбище – потеря близкого человека, трагедия и... последняя надежда.
После чего – легендарное интермеццо из «Сельской чести» Пьетро Масканьи, одна из самых возвышенных и проникновенных мелодий мировой оперы, к которой не остаются равнодушными даже те, кто не знает, что такое «Метрополитен-опера», «Ла Скала», Венская опера и «Гранд-опера» - все те театры, в которых наша Гаранча выступала и будет выступать.
И после этого, на взгляд Rus.lsm.lv, центральное событие этого концерта – ария из «Сельской чести» «O, mama!»
Знаменитая «Фарандолла» из «Арлезианки» Жоржа Бизе. И – выход Элины для исполнения одной из коронных её ролей, Кармен. Задорная «Цыганская песня» (не путать с «Хабанерой»). Овации, зал встаёт.
Все понимали, что будет бис. Их было целых три. Первые два – очень знаменитые, испанские, Элина их исполняет во многих своих сольных концертах, поражая вокальными данными. В этих произведениях специально такие места, которые должны подчеркнуть виртуозность голоса, но не каждому эта виртуозность подвластна, Элине – вполне.
Но третий бис был самый неожиданный. Элина обратилась к залу и сообщила, что у Карела был друг-гитарист, испанец, который должен был участвовать в предрождественском концерте 10 декабря. Но именно в этот день он... умер. «Пусть прозвучит это его произведение, а каждый из вас пусть подумает о тех, кто ушёл, кто остался с вами». И зазвучала «Аве Мария» этого испанца (извините, имя-фамилию было трудно расслышать, Элина говорила очень тихо). Кто-то плакал.
Концерт на грани жизни и смерти – вечные темы. Такое бывает редко, очень – и, наверное, всё-таки к счастью. Хорошо, что редко.
