Маша Насардинова: Вечер на Эльбе

Обратите внимание: материал опубликован 2 года и 5 месяцев назад

«Вы же не думаете, что мы ездим на гастроли за счет наших налогоплательщиков? Мы всегда ездим за счет принимающей стороны», — на всякий случай уточнил директор хора «Латвия» Марис Ошлейс, когда речь зашла о Международном музыкальном фестивале в Гамбурге. Конечно, не думаем!

Уж на что тихи и смиренны наши налогоплательщики, но и им идея привезти из другой страны 50 человек ради участия в исполнении Третьей симфонии Малера, где для хора всех дел минут на 20, показалась бы дикой. В Германии, однако, считают [деньги] иначе.  

Чтобы был ясен масштаб: Международный музыкальный фестиваль в Гамбурге 2022 года — это 59 концертов за месяц с небольшим, причем концертов самых разных, от детских и камерных до грандиозных оперных и симфонических.

Более подробное изучение программы вызывает сложные чувства. С одной стороны, расстраиваешься, потому что за весь рижский филармонический сезон столько не услышишь; с другой — гордишься, ведь в шести концертах из этих 59 заняты латвийские музыканты. Андрис Нелсонс дважды дирижирует оркестром Мюнхенской филармонии и дважды — оркестром лейпцигского Гевандхауза. Хор «Латвия» дважды поет с Гамбургским филармоническим под управлением Кента Нагано.

В промежутке между своими выступлениями хор почти полным составом идет в Оперу на новенького «Тангейзера». Причиной не только естественное музыкантское любопытство. В Опере — свои. Во-первых, сценографию для спектакля создавала Моника Пормале. Во-вторых, ставил спектакль Корнель Мундруцо, с которым (и опять же с Моникой Пормале) «Латвия» тесно сотрудничала на Рурской триеннале в 2019 году: тогда венгерский режиссер заставил хор трижды за вечер спеть Реквием Дьердя Лигети, действо называлось «Эволюция» и разворачивалось в Jahrhunderthalle города Бохума («Входишь в помещение в 250 метров длиной, с невероятной перспективой, и уже от самого пространства дух захватывает», — рассказывала мне Моника о знаменитом Зале столетия). В-третьих, в Гамбурге, как и в Вене, Филармонический оркестр является одновременно оркестром Оперы.

Представить, что одни и те же музыканты сегодня играют монументальную Третью симфонию Малера, завтра — еще более монументального вагнеровского «Тангейзера», а послезавтра опять Малера, может только человек с безграничным воображением. Но именно так в Гамбурге и было.

И все три вечера за пультом стоял 70-летний американец Кент Нагано, длинноволосый, до прозрачности стройный, небольшого роста титан. Которому, наверное, было тяжелей всех.

Потому что Третья Малера в Гамбурге больше, чем симфония.

Именно в Гамбурге Густав Малер утвердился в репутации великого маэстро. (Чайковский, приехав сюда дирижировать премьерой своего «Евгения Онегина» в 1892 году, отказался от этой затеи, написав потом в Москву: «… Здесь капельмейстер не какой-нибудь средней руки, а просто гениальный… Вчера я слышал под его управлением удивительнейшее исполнение “Тангейзера”». Капельмейстером, то есть музыкальным руководителем Городского театра был, разумеется, Малер.)

И именно в Гамбурге Малер, преодолев адский творческий кризис, сочинил Третью симфонию. Огромную, шестичастную, философскую, прекрасную.

Вряд ли к дирижерской интерпретации применимо слово «ответственность», но как в подобной ситуации без него.

Кент Нагано выстроил Третью симфонию по заветам композитора: как вселенную. Процесс сотворения происходил в Эльбской филармонии. Все его участники — сам дирижер, Гамбургский филармонический оркестр, контральто Герхильд Ромбергер, Гамбургский хор мальчиков и хор «Латвия», точнее, его женская половина, — были безупречны.

Таких захватывающих музыкальных приключений за жизнь выпадает мало.  Каждая нота была на вес золота. Зал не дышал.

За те почти два часа, что шел концерт, не то, что мобильник ни разу не зазвенел — никто из 2 100 слушателей не чихнул и не кашлянул. Что, конечно, удивительно, потому что средний возраст посетителей был никак не меньше семидесяти. («Если кто-то кашлянет, по всему залу грохот разнесется», — сказал Марис Ошлейс, когда я спрашивала его перед началом о качестве акустики. Знаменитый Ясухиса Тойта этого специально добивался — чтоб ни один звук не пропал. В каждом ряду, даже самом дальнем, будет ощущение, что рядом со сценой сидишь.)

Овации после исполнения длились примерно столько же, сколько пели в шестой, заключительной части симфонии наши девушки.

Потом они шли через фойе тринадцатого этажа самой грандиозной и дорогостоящей филармонии мира в служебные помещения, и публика аплодировала им вслед.

Не знаю, насколько правы те, кто уверяет, что вложения в культуру — как и в образование — являются для государства наиполезнейшими. Но в случае с хором «Латвия» деньги налогоплательщиков, что наших, что немецких, явно тратятся не зря.

Гамбург — Рига

Заметили ошибку? Сообщите нам о ней!

Пожалуйста, выделите в тексте соответствующий фрагмент и нажмите Ctrl+Enter.

Пожалуйста, выделите в тексте соответствующий фрагмент и нажмите Сообщить об ошибке.

По теме

Еще видео

Еще

Самое важное