По его наблюдениям, популярность мероприятий 9 мая растет и в России, и в Латвии. Культуролог связывает это с символическим значением даты.
«За исключением очень некачественно сообщенных населению идей о реформе образования, которые смогли мобилизовать — и десятилетие назад, и сейчас — часть русскоязычного населения Латвии, 9 мая является, прежде всего, символом. Давайте не забывать, что уже десятилетиями Европа и весь мир находятся в политике символического: мы отходим от каких-то социоэкономических показателей, от социальных сдвигов и механизмов и переходим в пространство памяти, пространство прошлого. Все это живет в образах и символах. [...]
Мы находимся в символической политике, и в этой области очень легко производить манипуляции, которые прежде всего влияют на наше эмоциональное состояние, а оно уже потом превращается в политический капитал — будь то голоса во время выборов или же создание новых партий.
Так как политическая элита Латвии за эти годы не смогла предоставить национальным меньшинствам какую-либо существенную рамку для политического участия, для создания политической нации, а не этнических общин, то да, 9 мая — это тот день, когда люди уходят в прошлое. По двум причинам: во-первых, у миллионов людей во время этой жуткой войны погибли родственники. С другой стороны, люди прекрасно понимают, что сейчас здесь, в Латвии национально-консервативный ничего не может им предложить. Понятно, что люди бегут.
9 мая — это не только индивидуальная память о трагедии, это еще и эскапизм. Это возможность забыться.
Возможность не слышать то, как, например, некоторые политики называют или сравнивают русскоязычное население со всевозможными инфекциями, вошью или еще с чем-то, — причем, без каких-либо политических последствий для этих политиков. Российская политика памяти предлагает этим людям своеобразный символический апгрейд, извините за англицизм. Люди во многом не чувствуют принадлежности к этому обществу. Не было создано предложение для включения в латвийскую политическую нацию — такой пока что не существует. Есть latvijas tauta, но он все больше и больше размывается этническим романтизмом. Но романтизм этот существует с обеих сторон», — отмечает Ханов.
Исследователь считает, что основной причиной популярности празднования Дня Победы в Латвии остается дезинтегрированность и отчужденность русскоязычной общины.
«Исследователь Вита Зелча очень правильно это подметила уже много лет назад: 9 мая становится сосудом, в который стекаются всевозможные понятия, ожидания, комплексы, недостатки. В нашей стране этот недостаток в том, что русскоязычное население не нашло себя здесь. Во многом. Ему не помогают себя найти, не помогают обрести ту часть себя, которая была бы связана с латвийским государством, с латвийской историей, с латвийской и латышской культурой и языком.
К примеру, гражданство Латвии не является ценностью для политической элиты. Я не вижу информационных кампаний или каких-либо обращений к русскоязычным или к негражданам, чтобы они присоединялись к политической общине.
Мы воссоздаем какие-то фрагментированные этнические общины, но мы не работаем над созданием общего политического пространства. Тем самым мы теряем то, что для нас должно стать самым важным, особенно в контексте войны и тоталитарных режимов: это свобода, демократия и права человека. [...] [9 мая] — Это симптом. Симптом проблемы, симптом болезни нашего общества — разъединения нас по этническому признаку, манипуляций нашим прошлым. [...] Нас всех объединяет то, что Вторая мировая война стала чудовищной трагедией для европейского населения, для всех нас. [...]
Проблема разрозненной памяти будет существовать еще достаточно долго, потому что отсутствует желание для создания общего пространства.
Его нет ни у русскоязычных партий, ни у латышских партий. Нет этого желания уже и у большинства латвийского населения — мы слишком бедны и слишком заняты выживанием, чтобы заняться темами принятия и понятия другого. [...] Капитуляция [Германии] была подписана поздно вечером 8 мая, и всего лишь разница часовых поясов превратили эту тему в сюжет для наших дебатов. Речь идет о том, что европейцы все-таки смогли победить чудовищные режимы нацизма и фашизма», — указал исследователь.
В беседе с радиостанцией Ханов также выразил сожаление по поводу недостаточного, по его мнению, обсуждения актуальных проблем, уступающих историческим спорам. В частности, это касается коррупции и недостаточной демократии в современной Латвии.
«Совсем недавно исследователи понизили рейтинг латвийской демократии, указали на целый ряд дефицитов. И это прошло, по сути дела, незамеченным. Нет протестов, общественных дискуссий. Почему? Потому что мы застряли в болоте прошлого.
Мы не закрыли страшные главы истории XX века. Для себя я их закрыл в прошлом году, 8 мая, в англиканской церкви, попросив прощения за то, что было сделано, и на русском языке — на языке, который является большой частью моей идентичности. Я для себя эту главу закрыл, я хотел бы идти дальше.
Для меня важно, например, то, что олигархи и коррумпированная политическая элита постепенно сокращает пространство моей свободы»,
— подчеркнул исследователь.
Более подробную беседу с Д.Хановым слушайте в подкасте выпуска программы.
