В четыре утра встречаемся на Адажской автозаправке. В 9 утра Гатис должен быть в кабинете у врача Кадри Путник. Как будет дальше – не знаем, а свою историю он рассказывает по пути в Таллин. Тогда он еще не знал, что приняв лекарство, он почувствует себя настолько плохо, что у него не будет сил, чтобы сесть за руль и вернуться домой. Но что это, в сравнении с тем, что рак все же удастся победить.
Гатису 40 лет, классный парень. Еще в 19 лет Гатис возглавил предприятие Keramserviss, выпускающее различные печи. И уже шесть лет он борется с раком кожи или меланомой.
О том, что вариантов не осталось, латвийские врачи ему говорили уже дважды.
«Выросли образования размером с виноградину на горле. В 15-м году мне сказали в «Гайльэзерсе», что в Латвии решения нет. Тогда подняли с женой все свои связи, всех знакомых. Искали. Не хотелось сдаваться! Через три дня, с помощью друзей, поехали в Германию на консультацию. И только тогда узнали, что надо было делать и чего в Латвии не было сделано».
В Латвии не проверили тип рака. Гатис сделал это сам.
«Пытался получить из Гайльэзерса образцы, взятые во время операций в 2012 и 2015 году. Чтобы отвезти в лабораторию Гулбиса. Там мне пошли навстречу,
буквально за день провели все необходимые анализы, про которые в больнице мне говорили, что их сделать невозможно.
Да, конечно, пришлось это делать за свой счет, но люди должны знать, что анализы можно сделать в Латвии. И когда выяснилось, что мутация позитивная, могли выбрать правильные лекарства», - рассказал Гатис.
Для приобретения медикаментов Гатис сумел получить государственное финансирование. «Результаты были фантастические… 8 января, на свои именины, я впервые смог поесть рыбный бульон. Это было как второй день рождения», - вспоминая об этом, Гатис практически не может говорить – наворачиваются слезы.
Во второй раз чувство беспомощности Гатис испытал, когда у него нашли опухоль в голове. Он был на выставке в Швеции, представляя Латвию и свое предприятие. И упал в обморок. Было ясно – это может быть связано с раком, который уже казался побежденным.
«Снова анализы за свой счет, потом магнитный резонанс в частной клинике ARS… И там люди моментально поняли, в чем проблема: в голове была метастаза размером с яйцо, три с половиной на три сантиметра. На «скорой» привезли в «Гайльэзерс». Там продержали с четырех дня до часу ночи – не могли открыть записанные в ARS диски, технологии у наших не работали. А к двум часам ночи меня выписали, выставили на улицу. И сказали – завтра со своей проблемой можешь идти в 16-е отделение, может, найдешь, кто тебя прооперирует.
Тебе однажды сказали, что вариантов не осталось. И во второй раз говорят то же самое. А не то, что тебя надо отвезти в другое отделение, в другую больницу. Никто не говорит: мы будем решать, будем бороться за твою жизнь», - вспоминает Гатис.
Счет за проведенные в Гайльэзерсе часы Гатису все равно пришлось оплатить. И именно потому ему кажется, что онкобольные в Латвии чувствуют себя беспомощными и одинокими.
У Таллинской региональной больницы Гатис уже знает и нужную ему стоянку, и что надо брать с собой. С женой Ириной они захватили пакет с бананами и бутылку с водой. «Уже подготовились. В прошлый раз хотел поесть, супчик тут 4,5 евро стоил. А бутерброд с селедкой – еще дороже. Вот я только суп себе и позволил», - говорит Гатис.
Больница выглядит довольно большой, но скопления пациентов не наблюдается. На каждых четырех онкологов – своя регистратура. Гатис называет это огромным плюсом.
«Везде указатели, тебе не надо ничего искать. Если у тебя прием в час дня, ты приходишь, берешь номерок и попадаешь. Это не Рига, где приходится часами сидеть за дверьми. Есть запись, нет записи. Опаздываешь на встречи, не можешь ребенка забрать из школы».
За визит он заплатил 12 евро 85 центов. «И мы еще считаемся иностранцами. И записываемся за неделю». Это вдвое меньше, чем плата за визит к специалисту в Риге.
Врач Кадри Путник сперва отправляет Гатиса сдать анализ крови. Консилиум признал, что ему нужны определенные лекарства - Keytruda. Но их цена – уму непостижима. В письме, полученном от Национальной службы здравоохранения, говорится, что государство готово выделить на все необходимые дозы 14 тыс. евро. В год. Но Гатису этого не хватит даже на три месяца.
Гатис говорит откровенно: «Мне было четко сказано, что мне нужны 54 дозы лекарства. Каждая – по 6000 евро. Можете сами посчитать, сколько стоит то, чтобы я жил.
И где я такие деньги в Латвии достану? Что мне делать через три недели? Может, повезет и что-то соберем… И я еще приеду. А еще через три недели? Что мне сказать жене, сыну? Спасибо, я извиняюсь, но нам пора попрощаться? Как им сказать это? Как мне сказать ребенку, что папы больше не будет? Это просто немыслимо! Чтобы можно было жить и работать!».
На работу Гатис ходил каждый день. Даже, когда после операций чувствовал себя совсем плохо. Вместе с женой Ириной он был на концерте «Музыка и жизнь», где можно было пожертвовать средства для онкобольных, нуждающихся в дорогостоящих медикаментах. Пока Гатис ходил сдавать анализы, Ирина рассказала, что только на концерте поняла, сколько вокруг таких людей, как ее Гатис.
«Я проплакала весь концерт. Не знала, куда деться. Гатис еще зимой пошел в Ziedot.lv и спросил: вы мне все время помогаете, а чем могу я вам помочь? Ему дали задание – развезти рождественские подарки семьям. Он взял сына и развозил. Оба были очень счастливы!», - рассказывает супруга Гатиса Ирина Ежова.
«Всегда стараюсь поехать с ним. Второй может со спокойным рассудком все выслушать», - рассказала Ирина о поездках с мужем в больницы.
Гатис следит за тенденциями в лечении меланомы за границей. По его информации, те проценты, что во всем мире с этим диагнозом выживают, у нас- умирают. 90-90%. Остальные борются, как могут. Но сами. Ни разу латвийские врачи не предлагали Гатису форму S-2, где Национальная служба здравоохранения гарантировала бы бесплатное лечение за границей.
Ирина вспоминает, насколько отличались консультации в Латвии и в Германии:
«Там все было написано на бумаге. С печатью врача. Доктор написал рекомендацию и подписал. Оказалось, надо сделать компьютерную томографию. Мы приехали с четкой картиной. Здесь нам этого просто не предлагали. Обо всем надо узнавать сами, спрашивать, требовать, читать».
Во время всей болезни Гатис ходил на работу. А как иначе? Ведь у него свое предприятие, которое производит и экспортирует продукцию. И нередко - именно в Эстонию.
До приема медикаментов Гатис держится смело, но честно признает: «Есть волнение. Надо смотреть, какая будет реакция, как все пройдет. Доктор обещала, что все будет хорошо. Надеюсь, моя иммунная система будет бороться…», - ему надо держаться. Нужно растить сына, вести фирму. «Куда же без начальника», - улыбается он.
Врач Кадри Путник подтвердила, что в Эстонии этот медикамент дается пациентам бесплатно – он включен в список компенсируемых государством препаратов. В Латвии идут переговоры с пациентов – если удастся сбить цену, эти лекарства попадут в корзину компенсируемых государством со следующего года. Сейчас разница цен – примерно в 2 тыс. евро.
Необходимая доза зависит от массы пациента. В Латвии, в Mēness aptieka при Латвийском центре онкологии, выписанный Гатису счет составлял 6 тыс. евро. Счет на эти же лекарства в Таллине - 3989 евро. Через три недели Гатису понадобится новая доза лекарства. И за ней он вновь поедет в Таллин.
