У Светлова впечатляющая биография. Тут и две премии Telerama от французов, и номинация на Grammy, и записи на Deutsche Grammophon, Naxos, BMG Classics,Virgin Classics, и такой список площадок, что голова кругом: от Большого до Мет, от Карнеги-холла до Альберт-холла. Отдельной строкой — люди, с которыми ему довелось работать: Покровский и Аббадо, Светланов и Смоктуновский, Росторопович и Рождественский. Тут много еще чего можно перечислять, Михаил с 23 лет пел в Большом театре, сейчас ему 56, стало быть, сценическая карьера его длится 30 лет и 3 года – длится и развивается (басам на эту тему все завидуют), но речь сейчас не об этом, а о совершенно конкретной рижской программе под названием «Шаляпин».
Светлов был не один. С питерским пианистом Станиславом Соловьевым и с Михаилом Казиником, который много лет занимается просветительством, читает лекции, преподает, выступает на радио и по телевидению. У него масса поклонников cреди университетской публики, он нравится даже некоторым музыкантам — Евгений Кисин, например, очень тепло отзывается о его книге «Тайны гениев» (информация из первых уст). Комментарии Казиника размашисты, мимикой он напоминает де Фюнеса, щедростью, с которой делится своими познаниями — Дед-Мороза с мешком подарков.
Хорошо бы включить в себе внутреннего ребенка и порадоваться, но не получается. Вместо этого включается внутренний музыковед.
У Казиника, например, Шаляпин Федор Иванович (1873, если что) по какой-то неизъяснимой причине идет исключительно в связке с Хейфецем Иосифом Рувимовичем, ну то есть Яшей (1901); не даю голову на отсечение, сидела в последнем ряду, но показалось, что его назвали уроженцем Тбилиси, хотя он вообще был наш сосед, из Вильны, а про то, что Хейфец — скрипач, не сказали точно.
Еще было жалко Мусоргского. Да, он пил. Да, друзья-композиторы ласково дразнили его идиотом. Да, для многих пришедших на концерт «Шаляпин» это была неприятная новость. Но кажется, в этот вечер они без нее запросто могли бы обойтись.
Чайковскому повезло больше, его сомнительная ориентация не упоминалась, хватило анекдота о поездке Петра Ильича во Францию, где местные уроженцы наивно сравнивали его с великим Жюлем Массне.
Опять же Римский-Корсаков с его родственниками-адмиралами и морской болезнью. Как выяснилось, для всех своих опер он выбирал сюжеты, связанные с морем. («Псковитянка», ага. «Царская невеста», «Снегурочка», «Моцарт и Сальери», «Ночь перед Рождеством», «Золотой петушок» и далее по списку.)
У меня нет всему этому объяснения, честное слово. Простите.
На самом деле Казиник много интересного рассказал, не только анекдоты, народ его слушал с удовольствием. Я, наверное, просто конферанс не люблю. Даже когда диджеи на радио между песнями заводят разговоры и конкурсы всякие, переключаю сразу. Простите еще раз.
А Светлов все эти шаляпинские вещи, басовые сливки сливок — Арию варяжского гостя из «Садко», «Элегию» Массне, Серенаду Мефистофеля из «Фауста», «Песню о блохе», Арию о клевете из «Севильского цирюльника», Кававтину Алеко, «Серенаду Дон Жуана» — спел просто замечательно. И очень по-разному: Россини у него на Мусоргского был совсем не похож, Чайковский на Массне тоже. Да, вы правы, так и должно быть, но бывает — редко. Это высший пилотаж. Что еще? Верхний регистр, которому позавидует любой баритон. Мощь голоса такая, что кажется — если Михаил отпустит его на волю, штукатурка с потолка посыплется. И эти вот мефистофельские «ха-ха» знаменитые, от которых вечно глаза прячешь, до того фальшиво они звучат, у Светлова совершенно естественны.
Очень бы хотелось его в опере послушать. Может, доктор Калнс не просто так в Реформаторскую церковь приходил, а? И «Вдоль по Питерской» дело не ограничится?
