Уж сколько сказано и написано о том, что в самые трудные моменты жизни помочь воспрять унывшей душе человека могут различные виды искусства. Я кратко добавлю один феноменальный пример из личного опыта, раз уж тут блог и можно поделиться сокровенным.
Единственный раз в жизни, когда мне было по-настоящему плохо и даже аж жить не хотелось - это был январь-апрель 1994 года, ровно 27 лет назад. Не буду сообщать причину, отчего так, скажу лишь, что, не смотря на то, что тогда мне был всего 21 год, причина была совсем не любовно-романтическая. А тут еще и февраль, который, как известно,
заставляет «достать чернил и плакать».
Но зато тогда вдруг приехал театр имени Моссовета и показал в нашей Русской драме спектакль по пьесе Эрнеста Томпсона «На золотом озере». В главных ролях - народные артисты Советского Союза Людмила Шапошникова и Георгий Жженов. История о стариках, у которых натянутые отношения с детьми, но в конце концов они остаются одни у своего дома и смотрят на золотое озеро. Они все понимают, и они счастливы, что они вдвоем. В финале два великих артиста смотрели молча на «золотое озеро» — на публику. После этого не только у меня, но, кажется, у всех зрителей был такой необычайный подъем духа, на неделю хватило. а уж воспоминаний — на всю жизнь. Учтем еще и тот факт, что Георгий Степанович Жженов провел семнадцать лет на «курортах солнечного Магадана», то есть в ГУЛАГе, так что есть с чем сравнить степень печали.
Поверьте, сейчас, когда уже почти год деятели искусств (зрители-слушатели тоже) в некоторой растерянности, а в последние четыре месяца чуть ли культурная блокада вокруг, тяжело и тем, и другим.
И именно в этот момент ЛНСО с подачи дирижера Гунтиса Кузмы предложил программу весьма мажорную. То есть концерт для флейты Вольфганга Амадея Моцарта, «Моцартиану» (четвертая сюита) Петра Ильича Чайковского и концерт для фортепиано и ударных Таливалдиса Кениньша (латышский композитор, в прошлом веке эмигрировавший в Канаду).
На первый взгляд, печальные моменты во время этого концерта все равно видны даже невооруженным взглядом. Например, то, что между музыкантами дистанция в два метра (обычно они же вплотную на сцене), да и состав вообще-то камерный, а не как привычно. Но - встает первая скрипка Георгий Саркисян и начинается настройка оркестра, как и в прежние времена. Правда, публики в зале нет, но - аплодисменты все равно будут.
Как сказал ведущий концерта. музыковед Орест Силабриедис, аплодисменты вполне «аутентичные», они записаны во время одного из предыдущих концертов ЛНСО, когда еще была публика в зале. Ну, и дирижер после каждого номера программы аплодировал - музыкантам.
В концерте Моцарта отлично солировал итальянский флейтист Томаззо Пратола. Не гастролер, кстати - уже более года он штатный концертмейстер нашего оркестра.
Живет в центре Риги, на то, что пандемию проводит в Латвии, а не в родной солнечной Италии, не жалуется. Латышский язык, кстати, начал изучать с того, что выучил названия цифр - чтобы понимать во время репетиций слова дирижера: «С такой-то цифры, пожалуйста».
А уж в Моцарте, и особенно этом концерте есть все - и вера, и надежда, и любовь. Но более всего мне понравился следующий момент - когда по окончании вышла девушка из-за кулис (в маске, конечно) и вручила музыканту букет цветов. Флейтист поклонился и, уходя, легким движением руки вручил половину букета скрипачке (она уже в элегантном возрасте), которая все это время сидела и играла позади него.
Потом еще была и «Моцартиана», и Таливалдис Кениньш, в котором солировали пианистка Агнесе Эглиня и исполнитель на ударных Эдгар Саксонс. И было понимание, что все не так уж отчаянно плохо, а жизнь, как известно, развивается по спирали. Было плохо, но будет лучше. В конце концов, первый год, что ли, живем?