«Мы тогда могли гордиться тем, что москвичей тоже вдохновила борьба латышей за свободу, особенно в дни баррикад января 1991-го. Мы к тому времени уже доказали, что сила народного духа может оказаться сильнее военной силы агонизирующей империи. Было доказано и то, что судьба Латвии решается на берегах не Москвы-реки, но Даугавы», - сказал Иванс.
Он признал: с учетом того, насколько нейтрально западные лидеры отнеслись к кремлевским путчистам, куда вероятнее была возможность, что следующий день будет полон отнюдь не цветов и оваций. И нападение солдат советской армии и подразделений МВД на здание парламента именно в момент принятия конституционного закона тоже, конечно же, не было случайностью.
«До более чем возможного нападения на обитель законодателя нам следовало успеть одно: проголосовать за подготовленный накануне депутатом Андреем Крастиньшем законопроект и за его вступление в силу с момента принятия.
Мы успели. И военная техника, которая нападала на здание на ул. Екаба, словно утратив цель нападения, отступила», - вспоминает Иванс.
Свежепринятый закон был размножен в нескольких экземплярах и тут же провозглашен на площади перед памятником Свободы, поскольку пресса в тот день не выходила. Лишь вечером 21 августа вышел тот самый, увековеченный теперь на юбилейной почтовой марке номер газеты Diena с триумфальным заголовком «Провозглашена независимость Латвии». Здание Латвийского радио было освобождено бойцами ОМОН в шесть вечера, а телевидения – в восемь. Они уходили под ироничное пение прохожими латышской народной песни «Домой пора».
Конечно, затем Верховный совет принял еще ряд решений, за чем последовало перенятие помещений Комитета госбезопасности и Военного комиссариата, демонтаж памятника Ленину, арест вождей коммунистов. Было и решение срздать народное ополчение – Земессардзе, в которое вступили и многие тогдашние депутаты. За пару месяцев число добровольных защитников Латвии выросло до десятка тысяч.
Только 24 августа латвийская делегация во главе с Анатолием Горбуновым отправилась в Москву, улаживать межгосударственный договор с Российской Федерацией.
«Да, победить путч в Москве мы не могли, но независимость Латвии – это наша собственная победа», – подчеркнул Иванс.
