В село Ягодное Черниговской области российские войска вошли 3 марта. Анна Пономаренко вспоминает: услышала выстрелы — и всё стало ясно.
— Мы испугались, спрятались в погреб, и они сразу зашли к нам во двор. Зашли во двор и начали всех шманать: в пол, в землю. Я сидела с сыном в погребе, они сказали выйти, я с сыном вышла, упала на колени и говорю: «Только не стреляйте в сына».
Российские военные заперли Анну, ее ребенка и родителей ее мужа в погребе. В этом время в доме находилось очень много российских солдат.
— Когда ребенок попросился в туалет, а я понимала — там некуда сходить, я попросила их принести горшок. Они сказали: «Выходи сама, но если мне не понравится твое движение, как ты себя будешь вести...» Достал гранату. И говорит: «Я брошу в погреб ее».
Так Анна и ее семья провели двое суток. После чего российские военные под дулом автоматов согнали жителей села в подвал местной школы — несколько сотен человек.
— Бывало такое, что нас закрывали на целый день. Вот нет настроения у их главного, командира — нас не выпускали. Давали ведра. Но эти ведра были переполненные, вот это запах, везде антисанитария — вот там мы везде были.
Анна рассказывает, что российские военные разрешили нескольким пленным мужчинам отвечать за кухню — готовить и кормить для людей в подвале. Только кормить часто было нечем. Пленным давали только то, что не хотели есть сами.
— Хлеба не было, они выбрасывали хлеб на мусор, пусть он даже был по сроку действия не пригоден — они могли нам отдать. Но они выбросили это демонстративно на мусор, люди, когда выходили, брали эту еду — лучшее отдавали детям. Ну, наши выходили и выбирали лучшее из этого хлеба деткам, а остальное обшкребали — мы кушали. А они в это время снимали на телефон, как мы берем с мусора хлеб.
Большая часть пленных — женщины, дети и старики. За почти месяц прибывания в подвале 10 пожилых людей умерло.
— Они сначала сходили с ума, в прямом смысле — начинали говорить какую-то ересь, а потом буквально через 2-3 дня умирали.
Тела погибших выносили наверх, но хоронить не разрешали. По словам Анны, похоронить людей удалось только через 10 дней — под обстрелами. В таких условиях пленные жили неделями, а в конце марта российские военные покинули село.
— Там темнота, мы только слышали гул техники, идет, придет или уходит — непонятно. Это было час, два, три, четыре — нас никто не открывал. Потом мужчина через щель двери увидел, что нет движения никакого — он тихонько приоткрыл дверь, спросить, можно ли детям что-то приготовить, потому что это было уже где-то 4 часа вечера. Он открыл — а никого нет. Ни техники, ни людей.
Из страха выйти из подвала пленники решились лишь спустя сутки, когда стало известно, что в село зашли украинские войска. Волонтеры помогли женщинам и детям эвакуироваться — сейчас Анна и ее ребенок выехали из Ягодного.
