Ирина Зейбарте, замдиректора по научной работе Национального исторического музея, говорит, что это была большая потеря:
«Территорию Латвии оставляет треть жителей — 750 тысяч. Каждый третий. И те, кто из сельских районов, и те, кто отправляются вместе с эвакуируемыми промышленными производствами из Риги, те, кто мобилизованы в армию — их нет на этой территории».
Голод и в городах и на селе. Уже с 1915 года введены продуктовые карточки. Вот как сохранившаяся в музее лиепайская. На соль, сахар и главное — на хлеб.
«Немецкая оккупационная власть в 1918 году наложила запрет на еще не выросший урожай! Было указано, когда он соберется — он предусмотрен для немецкой армии, — продолжила Зейбарте. — будущие граждане Латвии были в безвыходном положении — город стоял, промышленные предприятия ничего не производили. Крестьяне не могли привезти продукты в Ригу, потому что большинство продуктов было реквизировано немецкими оккупационными войсками».
На старинном фото — очередь за хлебом в Валке. Очереди за продуктами стали нормой. Цены строго регламентируются. Расцветает спекуляция. В дефиците не только продукты, но и одежда. И другие вещи.
«Сидят молодые девушки. Но чем занимаются? Не было обуви! Во время Первой мировой войны девушки из Айнажи делают обувь. Нет кожи, и они из веревок делают подошвы и ходят в том, что можно самим изготовить».
Инфляция бьет рекорды. В ходу сразу 10 валют. В качестве денег используют даже бумажные копейки. А также обычные почтовые марки. Многие города вводят собственные денежные знаки. Зеленые — Лиепая, синие — Вентспилс, желтые — Елгава.
«Курс, сколько можно купить за царские рубли, за рубли Керенского, немецкие марки Германии, немецкие марки, изданные в Балтии — сколько можно купить — этот курс я не знаю, кто мог его просчитать».
Перемещаться можно только с разрешения немецких войск.
«Паспорт в котором было фото не только лица, а почти в полный рост — и без этого паспорта никто не мог передвигаться. И он служил, чтобы получать продукты — владелец этого паспорта получил карточки на хлеб, суп».
Холодная осень приносит еще одну проблему — нет дров:
«Цены на дрова подскочили до астрономической высоты! И это тоже стало проблемой, которую надо было решать одной из первых, когда провозгласили Латвийскую республику», — рассказывает Зейбарте.
Люди выживают как могут. Об этом говорят последние страницы газет, где печатались объявления.
«Очень многие предлагают свои услуги как курсы — люди стараются заработать как могут. Кто-то учит языку, кто-то подготовит к профессии, кто предлагает что-то купить-продать».
Но несмотря на все проблемы, поэтическая и театральная жизнь продолжается. Как и общественная. Первая мировая заканчивается лишь 11 ноября 1918 года. По словам Зейбарте, остается лишь удивляться, насколько отважными были люди, которые провозгласили республику — и насколько тяжелым был труд, которым они вытягивали Латвию из разрухи и голода.
