Артист Марат Эфендиев: «Как и герой моего нового мини-спектакля, я молодой, пластичный и наглый…»

Обратите внимание: материал опубликован 4 года назад

Латвийской публике молодой артист Марат Эфендиев хорошо знаком по ролям в Рижском русском театре им. М. Чехова. Впрочем, в этом году для многих артист поступил неожиданно — ушел из стационарного театра в «свободное плавание». Насколько ему интересно быть в таком статусе и каковы его дальнейшие планы, об этом Rus.Lsm.lv и побеседовал с Маратом.

- Марат, как долго ты уже в профессии?

- С того момента, как вошел в театр. Это было девять лет назад, Рижский русский театр.

- И как это было?

- Это было чертовски необычно! Ты приходишь в театральную студию при театре и Латвийской академии культуры, руководимой Игорем Коняевым и Еленой Черной, — весь такой легкомысленный, инфантильный. И вдруг, оказывается, это все очень серьезно! Надо серьезно переживать, думать, ходить, говорить и даже дышать. Буквально всему нужно учиться заново! Я только окончил школу и вдруг пришел в Университет (с большой буквы). То есть на курс артистов в Латвийскую академию культуры. Тогда очень помогла Дана Юрьевна Бйорк, ныне директор театра, — она курировала наш курс. Слава Богу, что в нашей стране это оказалось возможным! Так сегодня думаю я.

- Что побудило стать артистом?

- Сердце, только сердце. И душа.  Мы люди творческие и понимаем, что... То есть сперва не особо понимаем, почему мы этого хотим. А потом начинаешь разбираться, что это некая предрасположенность творить, чувствовать, некая актерская натура. Скажу так — нужда. Это желание быть умнее. Это ни в коем случае не кривляние.

- Зрители интересуются, почему ты все-таки ушел из Рижского русского театра?

- Обстоятельства так сложились. Честно говоря, до того, как ушли мои мастера из театра, я даже зарплату не считал... Я был целиком и полностью человеком театра и его Воли! Но жизнь имеет свойство круто удивлять и меняться. Так вот после их ухода, оказалось, удобнее быть свободным артистом. Мне можно свободно ездить куда угодно. И даже туда... Сейчас эта свобода играет мне на руку. Многие артисты «штатники» меня поймут хотя бы потому, что театр их не всегда отпускает. У меня появились новые предложения, появилось больше свободного времени, которое я с удовольствием трачу как раз на эти предложения! Например, Москва...

- А что в Москве?

- Пробы, конечно. Сейчас не хочу раскрывать все карты, но в Москве ждет очень любопытный и серьёзный проект, чему я очень рад. Как мне пообещали недавно: «Марат, на 80% есть уверенность». Это кинопроект. Но есть еще и театр, но об этом я тоже пока что молчу. Я почему не уезжаю в Москву жить, как говорится, с концами? Потому что я этого не хочу. А работать мне страшно нравится! А если уезжать, то это означает менять судьбу. И надо думать... Но пока мне в Латвии хорошо.

Несколько проектов в Риге, в Резекне (театр «Йорик»). И главное — в Риге у меня проект. Назовем его «коммерческий», который мне очень помогает не хвататься за что попало, чтобы заработать денег. Это немецкий проект для канала Deutsche Welle, где я являюсь артистом Motion capture (захват движения, метод анимации персонажей и объектов — Rus.Lsm.lv), на которого клеят датчики. И что интересно — в Латвии подобного артиста с таким опытом пока что нет!

- А что с театром?

- В Риге рядом с Национальным театром находится государственный техникум, а внутри — большой зал, где буквально вчера я сыграл премьеру спектакля «Злачный понедельник». Это постановка Эдгара Никлассона (он недавно ставил спектакль в Русском театре про путешествие Нильса на лебедях), но он еще и драматург. Сочинил из реальных, живых историй пьесу. Очень непростую, даже жесткую. О том, что абсолютного счастья нет, а чтобы все-таки почувствовать это мгновение счастья, необходимо почувствовать и его антипод — несчастье. И вот с каждым персонажем его пьесы происходит это роковое несчастье, которое, наверное, потом приведет к желанному покою.

Я играю школьного молодого тренера — красивого, пластичного, все его уважают. Любят до одного момента, когда, видимо, он оступается. В этом спектакле с нами играет замечательный оркестр и 25 молодых ребят-артистов. Это дети. Они дико непосредственные и у них нет никаких правил. Хотя вру, есть: они ведут себя так, как мы — взрослые актеры — от них требуем, но в определенных рамках.

А другой спектакль — это пьеса Никласона «Трубкозуб», которую мы играем в Резекне, в театре «Йорик». Знаете, что такое трубкозуб? И мы не знали, что в Африке есть такое животное, которое носом врывается в землю, ест термитов, муравьёв... Выглядит как огромный ежик, только без иголок. И вот Никлассон придумал такую историю, что в город Икс привозят трубкозуба! Никто не знает, что это вообще такое и требуют отвезти его в зоопарк. И я как раз играю работника зоопарка, который подрабатывает летом. Пытаюсь как-то расположить его к нашей жизни в зоопарке… Как вдруг за один день происходит нечто страшное — сгорает весь зоопарк, но кто-то успел открыть все клетки.

И что интересно — все животные после пожара вернулись. И тут вопрос: почему? Вам нужна свобода? Так бегите, вот она! Но животные возвращаются обратно в клетку. Золотая клетка! История получилась очень доброй.

В «Йорике» у меня еще есть «Немаленькие трагедии» по Пушкину.

- Почему «немаленькие...»?

- Потому что режиссер из Санкт-Петербурга Антон Прокопенко решил немного слукавить, осовременить. Он соединил разные фрагменты произведений Пушкина, объединив «Пир во время чумы» с «Русалкой», и еще взял «Моцарта и Сальери». Я играю Князя в «Русалке» и Моцарта.

- Кстати, что сейчас читаешь?

- Читаю новеллы рижского литератора Ноя Берсона. У меня с ним проект — 21 декабря в 19.00 в галерее МО на ул. Майзницас, 3 (это первое ответвление от ул. Миера, в самом ее начале). Ной мне написал: «Я видел Вас в спектаклях. Кажется, мы друг к другу подходим, у меня есть для Вас дельный материал, давайте вы попробуете его почитать». Я подумал: «Так, Шекспира мы читали и делали, Чехова делали, Достоевского с Тургеневым делали, а вот Берсона не делали, так что надо за это взяться». Я прочитал его рассказы, один из них я выбрал — понял, что хочу играть!

Это новелла «Якорь». Оказывается, прежде его читал мой коллега по Русскому театру Андрей Можейко, Царствие ему небесное... Я видел кадры, как это делал Можейко. Делал это очень органично, но я ни в коем случае не смогу так. Я даже не буду этого делать. Я это буду делать по-другому.

Это в хорошем смысле слова очень современная история. Девушка и взрослый парень (тут есть некоторая набоковская «лолитовщина»), возникли чувства, и все идет замечательно, но вдруг возникает страх предательства, страх потери, и потеря случается.

Я люблю людей, когда у них есть какая-то воля. «Я хочу и это будет так!» Мне это нравится! Но это опасно, конечно. Такие люди к себе привлекают невероятно. Но здесь я автора поддерживаю. Хотя сам в жизни никогда так не поступлю. Как в итоге поступил автор новеллы — надо прийти и посмотреть. Кстати, постановщиком этого мини-спектакля стал легендарный Лев Островский, много лет проработавший арт-директором зала «Дзинтари». Будет музыкальное сопровождение Дмитрия Калашника (гитара) и актриса Гауя.

- Что для тебя самое главное сейчас в жизни?

- Главное, Андрей, конечно состояние любви! Любовь и работа... Работа помогает не мучиться проблемой безделья. Иногда от безделья можно сойти с ума!

- О чем мечтаешь?

- Я по сей день, когда вижу на часах все четыре одинаковые циферки, то загадываю одно и то же желание! У меня есть мечта, о которой я ничего не скажу! И есть мечты: невероятно хочу сниматься много, бесконечно много в авторском кино!

- Твои любимые артисты?

- Их много. Половина Голливуда. А из русских... Не знаю, насколько удобно говорить, но я для себя сейчас открыл как театральную актрису Евгению Добровольскую. Она столь невероятно острая, мощная. А какими она владеет ритмами... Я недавно был в Москве и зашел в «Гоголь-центр». Приятно приехать и убедиться, что есть такая хорошая игра. Она так очевидно работает диафрагмой! Такое «чувствилище»... Есть такое профессиональное выражение, которое я как раз услышал в Москве, и оно мне страшно нравится — «работает на кишках»!

- И все же спрошу. Думаешь ли ты о возвращении в Рижский русский театр, с которого начал?

- Ой! (Долгая пауза). Ой, какой Вы провокатор! Если это театр с эстетикой, которая меня когда-то воспитала, то, конечно, да. У меня же и не было планов уходить из театра. Мне было плевать на свою потешную зарплату. Зато я получал такую долю любви, работы и дозу ума за это! И вдруг уходит твоя эстетика из театра, и ты начинаешь думать о совсем другом. Например, о том, почему ты должен тут сидеть и выполнять нечто. До этого я такие вопросы себе не задавал. Казалось, не имею права, что ли?! Как и не думал о будущем, я знал, что оно есть... Прекрасное ощущение, состояние души, когда ты понимаешь, что у тебя есть будущее...

Но сейчас я взрослею и хочу я этого или нет, но нужно думать, как получать любимое удовольствие и зарабатывать чуть больше. Я должен себя уважать, как актера и человека. Возможно, я совершаю детскую ошибку, но я себе пока такое позволяю. А может, вовсе и не ошибку. Но все-таки я себе еще разрешаю говорить иногда, что я молод, так что делаю так, как хочу! Поэтому, проходя мимо театра, я обязательно заскочу к любимым друзьям как бывший коллега!

И я играю! Приходите на наш мини-спектакль в галерею МО, он будет музыкальный и даже билингвальный. Мы будем стараться делать его живым, интересным и чувственным. «Якорь» — это вообще моя история, герой новеллы, как и я, — молодой, пластичный, наглый!

Заметили ошибку? Сообщите нам о ней!

Пожалуйста, выделите в тексте соответствующий фрагмент и нажмите Ctrl+Enter.

Пожалуйста, выделите в тексте соответствующий фрагмент и нажмите Сообщить об ошибке.

По теме

Еще видео

Еще

Самое важное

Еще