Международные кредиторы настаивают, что правительство Греции обязано выполнять ранее оговоренные условия, продолжать политику затягивания поясов, проводить масштабные бюджетные сокращения и урезания социальных программ. В стране, сильнее других пострадавшей от глобального кризиса 2008 года, такая политика популярностью пользоваться не может, и к власти на последних выборах пришли левые партии, пообещавшие избирателям прекратить прозябание в режиме жесткой экономики.
На этой неделе стало ясно, что договориться грекам с кредиторами не удалось: их план списания части долга отклонен. А программа помощи прекратит свое действие 28 февраля. Дальше – полная непредсказуемость, вплоть до выхода Греции из ЕС (потому что покинуть только еврозону законодательство альянса – сюрприз! – не позволяет).
Пытаясь говорить о политике, которой необходимо придерживаться в условиях депрессивной мировой экономики, говорит Кругман, многие апеллируют к опыту Германии в эпоху Веймарской республики. Она оставила миру наглядный урок – показала, чем может кончиться огромный дефицит бюджета и накачивание рынка деньгами. Однако история Веймарской республики, по наблюдению экономиста, «цитируется на редкость избирательно»:
«Мы слышим бесконечно о гиперинфляции 1923 года, когда люди возили вокруг тачки, полные денег. Но мы никогда не слышали о гораздо более актуальной дефляции в начале 1930-х годов, так как правительство канцлера Брюнинга – усвоив уроки – попыталось защитить Германию, привязав [ее] к золоту с жесткими деньгами и к суровой аскезе.
А как насчет того, что произошло до гиперинфляции, когда победоносные союзники пытались принудить Германию платить огромные репарации?»
Между тем это история, имеющая большое значение для современности, указывает Кругман. Она имеет прямое отношение к кризису, назревшему в Греции. И сейчас больше, чем когда-либо, европейским лидерам следует помнить правильные уроки прошлого. «Если они этого не сделают, европейский проект мира и демократии через процветание не выживет», - убежден эксперт.
Что касается веймарских репараций, главным историческим фактом тут является то, что Англия и Франция рассматривали недавно созданную немецкую демократию не в качестве потенциального партнера, а как побежденного врага, требуя, чтобы он покрыл потери военного времени.
«Это было глубоко неразумно – и требования, предъявляемые к Германии, было невозможно удовлетворить. По двум причинам. Во-первых, экономика Германии уже была разрушена войной. Во-вторых, подлинное бремя этой сморщенной экономики окажется... намного больше, чем прямые платежи мстительным союзникам».
В конце концов (по мнению Кругмана, это было неизбежно), союзники собрали в виде репараций куда меньшие суммы, чем предполагалось изначально. Последовала попытка собрать дань с разрушенной нации: Франция практически оккупировала германский промышленный регион Рур, чтобы вытянуть оттуда платежи. Германская демократия была искалечена, отношения между двумя странами были испорчены.
«Что приводит нас к конфронтации между Грецией и ее кредиторами, - указывает Кругман. -
Вы можете возразить, что Греция принесла себе проблемы сама, хотя ей немало помогли в этом безответственные кредиторы. На данный момент, однако, простой факт таков, что Греция не может оплатить свои долги в полном объеме.
Строгая аскеза опустошила ее экономику так тщательно, как военное поражение [в Первой мировой] опустошило Германию. Реальный греческий ВВП на душу населения снизился на 26% с 2007 по 2013 год, по сравнению с немецким снижением на 29% с 1913 по 1919 год».
Но, несмотря на эту катастрофу, Греция ведь продолжает выплаты своим кредиторам, работает с первичным профицитом – превышением доходов над расходами, кроме процентов, – в размере около 1,5% ВВП. Новое греческое правительство готово продолжать работать с профицитом, но от него теперь требуют профицита в 3%. Греки просто не готовы выполнить то, что от них требуют кредиторы: резко повысить профицит и создавать огромные резервы в течение многих лет в будущем.
Кругман предлагает подумать: а что произойдет, если Греция попытается сформировать те огромные резервы? Это означало бы дальнейшие урезания госрасходов, но урезания уже загнали Греции в глубокую депрессию, и дальнейшие сокращения лишь усугубят ее. Падение доходов госказны, однако, окажется неизбежным – в виду падения налоговых поступлений.
Так что дефицит будет сокращаться намного меньше, чем начальное снижение расходов – вероятно, меньше, чем в полтора раза. И чтобы достигнуть цели, Греция придется провести еще один раунд сокращений, а затем другой.
