СЕРИЯ
В любом городе есть заведения, проходя мимо которых нет-нет и задаешься вопросом: как они выживают, кто их клиент? Например, кто сегодня ходит в Интернет-кафе, когда Интернет чуть ли не у каждого в телефоне? Или магазинчики с вывеской «Товары из Германии» (Preces no Vācijas) — кажется, сама бизнес-идея из реальности начала 90-х. Но зачастую эти на первый взгляд «странные» места – местные «динозавры» района, со своей историей, и работают порой по 20 лет и более. Значит, это кому-то нужно, а мы в своем «пузыре» просто чего-то не видим? Или это чудом задержавшаяся, но все же уходящая натура, от которой скоро не останется и вывески?
О жизни и бизнесе в отдельно взятом районе Агенскалнса -- серия статей Rus.LSM.lv.
Ареал Агенскалнского рынка, примерно 200 метров в любую сторону, в некотором смысле — особая экономическая зона. Наряду с итальянским гастрономом, двумя частными клиниками и несколькими ресторанами — четыре (!) ломбарда (также можно оформить быстрый кредит без залога), три секонда-хумпалы (одна — специализированная детская), две мастерских по ремонту обуви и одежды (в одной, говорят, лучший в Задвинье сапожник), одна чебуречная, два игровых зала, а также три аптеки (все три — одной фирмы) и одно похоронное бюро.
И если по ряду мест сразу видно, что там «есть бизнес» (в аптеках всегда люди), то о других, когда идешь мимо, задаешься вопросом: как они выживают. Зачастую эти «странные» места — «с историей», работающие по 15-20 лет и более. Например, интернет-кафе Pele, что в старом деревянном доме прямо напротив рынка, — 1,2 евро за час работы, а если что распечатать, то 10 центов за лист, — кажется, оно тут было всегда. И люди там сегодня работают те же самые, что и в начале «нулевых» годов.
Правда, лет 15 назад через большие окна первого этажа было видно, как стайки детей рубились в игры, а в последние годы — чаще либо пусто, либо сидит пара человек. Причем зачастую это очень скромно (если не сказать бедно) одетые местные, в возрасте за 50. Читают новости в Интернете?
«А я знаю, что они там делают», — просвещает меня коллега, которая живет неподалеку, и регулярно ходит туда распечатывать документы. И выдает свою версию: это в основном две группы людей. Первая — безработные, ищущие вакансии на ss.lv. Вторая — те небогатые люди без Интернета, у кого родственники уехали за рубеж — вот с ними и созваниваются по скайпу.
И этого хватает, чтобы бизнес выживал?
Бизнес. Начало.
Айтишник и выпускник РТУ Андрис Бирзе ушел в свой бизнес в 1998 году — торговал компьютерами, которые сам же и собирал, работал в основном с корпоративными клиентами. В 2001-м — расширился, открыл Интернет-кафе. Интернет тогда был не то, что сейчас, а услугой-люкс для продвинутой молодежи; портал Delfi.lv работал второй год, и в основном перепечатывал чужие новости; народ больше читал бумажные газеты; звонил по кнопочным Nokia и Eriksson (и те были далеко не у всех), а до появления первого iPhone и зари эры смартфонов и вовсе оставалась вечность — целых 6 лет.
«Интернет-кафе я хотел открыть еще задолго до 2001 года, когда в Риге еще ни одного такого не было. Но не хватало денег. — рассказывает Андрис, которого мы застали вечером на рабочем месте. — В итоге взяли кредит в банке, чтобы купить 13 компьютеров — и открылись. Поначалу вся прибыль уходила на выплаты. Вернули кредит — пришлось брать новый, купить новую технику. «Зарабатывать» — это громко сказано: хватало на кредиты и зарплаты самим себе.» Владельцев в компании четверо: сам Андрис, его жена (по 47,6%), и два миноритарных партнера (по 2,4%).
Вначале 90% посетителей были дети, которые приходили поиграть в игры: как раз был бум игры Counter Strike, вспоминает Андрис. Взрослые тогда заходили редко. Потом был новый бум — все сидели в Draugiem (социальная сеть заработала в 2004 году, чуть позже появился One.lv — С.П.). «Потом игрушки пропали, и дети пропали, — последние массово ходили играть годах в 2006-2007».
Впрочем, на игры Андрис упор не делал: по тем временам и обычные компьютеры «для Интернета» стоило дорого, а мощные, годные для «шутеров», — еще дороже. Сколько стоили те, что покупались для Интернет-кафе? «Ой-ой-ой! Лучше не вспоминать. В районе 800 латов за штуку. Теперь техника для интернета намного дешевле — покупал «бэушные», привозят из Швеции, немного дороже, чем по 100 евро.»
Поиграть в игры на них уже не получится? — «Counter Strike — можно, он особых мощностей не требует.» Разве в него еще кто-то играет? — «Иногда. Раз в месяц кто-то зайдет. Но это уже так… забыто». А второй или третий Quake?. — «Нет, их уже вообще никто не помнит».
«Теперь те дети, которые ходили ко мне, гуляют уже со своими детьми, — иногда заходят, купить компьютер или что-то еще. Но очень многие из них уехали за рубеж, — иногда приезжают сюда, ну и заходят поговорить. Если оценивать, как тут изменились потоки людей за 20 лет, — кажется, примерно треть уехала из Латвии. И насколько я разговаривал с теми из них, кто иногда приезжает — не припомню случая, чтобы кто-то выразил желание вернуться насовсем. А что им тут делать, если они там уже лет 10 прожили, укоренились в тамошней жизни… У нас же им нечего предложить реально».
Facebook ушел, принтер остался
Рассказываю Андрису про версию с ищущими работу на ss.lv и звонящими родне по Skype — и выясняется, что да, был такой тренд, но лет пять-шесть назад. Сегодня — не актуально: люди научились звонить в телефоне через WhatsApp и скайп.
«Может, осталось 5-6 человек, у которых нет ни Интернета, ни компьютера дома, и которые изредка приходят сюда именно за Интернетом. А в основном сегодня идут что-то распечатать: билеты, документы, какие-то рабочие тексты написать, что-то отсканировать. Особенно часто просят распечатать документы для социальной службы, которая находится тут по соседству. Вторая группа — что-то переслать в Интернете. И все. Draugiem давно не актуальны. Даже Facebook нам погоды не делает — он у всех в телефоне. Если смотреть реально, я сейчас больше занимаюсь ремонтом компьютерной техники. Если бы тут было только Интернет-кафе — закрылись бы еще три года назад. А так, — обслуживаем компании, ремонтируем компьютеры. Интернет-кафе уже давно как социальный бизнес, его даже субсидируем. Как долго еще здесь будем? Мне все равно нужно место, почему бы не здесь… Привычка.».
Если смотреть на цифры в финансовой отчетности, — обороты Pele за последние 5 лет снижались почти каждый год: в 2014 году — 86 тысяч евро, в 2018 — 55 тысяч. Прибыль в 2018 году была мизерной — 133 евро. До этого бывало по 3-4 тысячи. Работников — трое. По сути, — действительно работа на зарплаты самим себе.
Андрис говорит, что оборот — не лучший критерий, там многое зависит от торговли компьютерами, которая сходит на нет. «Раньше я собирал эти «ящики» (системные блоки компьютеров, — С.П.), процент прибыли там маленький, а оборот большой. Теперь больше идет сервис, а не сборка новых компьютеров. Время от времени какой-нибудь геймер заказывает новый компьютер, — в прежние времена они стоили минимум 1000 латов. Теперь подготовил одно предложение — там может быть и за 2 тысячи евро. Такие уж цены, на новые видеокарты они вообще ненормальные. Но такой клиент появляется раз в году, а когда-то они шли каждый второй день. Вот это был бизнес.» — улыбается Андрис. По его словам, собрать обычный комп теперь почти никто не просит — в основном покупают или б/у, или ноутбук.
«Посиди на остановке, посмотри на публику»
Какие социальные изменения заметны за без малого 20 лет наблюдений за районом из окон с видом на остановку и рынок? Как меняются люди, их привычки?
«Пропадают люди. — говорит Андрис Бирзе. — Все меньше и меньше их остается на районе. Пока был старый рынок, и там были все торговцы, которые сюда приезжали, и в том числе приходили к нам… Теперь половина торгует летом по району, так как плата за место на рынке для них теперь высоковата. Реально ведь Калнциемский рынок как бы поделили на две части. Но нельзя сделать Калнциемский рынок и тут, и там. Нельзя в этом районе просить цену [за место], как на Центральном рынке, где постоянный поток людей. Это несерьезно. Тут весь общественный транспорт идет транзитом, кто здесь будет выходить? Посмотри вокруг — все старые дома, новых почти нет, разве что «Аврора» (жилой проект на месте одноименной фабрики, что у Торнякалнса, — С.П.). После перемен на рынке у нас тоже немного вниз ушло, но не так, что впору застрелиться.»
Спрашиваю, что Андрис думает про работающие Интернет-кафе в Вецриге, в том числе открывшиеся сравнительно недавно — там внутри сидит молодежь. «Это, по сути, уже игровые залы. Там каждый компьютер стоит по 2-3 тысячи евро, и туда идут играть продвинутые игроки, многие даже со своими мышками. Это уже не Интернет-кафе. И их спонсируют. Те производители, которые делают комплектующие, им то-се оплачивают. Это уже такой особенный бизнес. Здесь, в Агенскалнсе, таких реальных геймеров почти нет».
За те полчаса, пока мы разговаривали, в Pele зашли три человека: один местный парень «в адидасе» — что-то распечатать, и два иностранца, один из которых — молодая девушка азиатской внешности — купила наушники.
«Да, иностранцы иногда заходят, в том числе студенты, которые рядом живут в общежитии. Но в целом, сам видишь: днем на улице люди еще есть, а вечером (мы разговариваем в шесть вечера, — С.П.), — посиди на остановке, посмотри на публику. Не тот район, чтобы тут особо Интернет предлагать».
Раньше было иначе. Еще одно Интернет-кафе работало буквально в 200 метрах от Pele, на улице Лапу, — на доме до сих пор висит вывеска. Около года назад закрылось, говорит Андрис: «Мы — последние могикане».
