Директор Рижской 49-й школы Юрис Лиепиньш говорит, что школа будет бороться в суде, чтобы доказать, что вежливость выше хамства.
«Это не просто вопрос принципа, это вопрос о том, что можно и чего нельзя допускать в отношениях между учителем и учеником», - говорит директор школы.
Хотя в объяснительной записке на имя директора парень признал, что использовал слово «сука», в ней ясно не сказано, что оно было адресовано именно учительнице. По словам директора, это обстоятельство и позволило начать ответчику лавировать — отец школьника на суде заявил, что мальчик во время урока думал о своей собаке — милой маленькой суке, которая ждала его дома.
Аргументы, приводимые на суде, не имеет права разглашать ни одна из сторон. Заседание велось в закрытом режиме, чтобы защитить личную жизнь истца. К тому же процесс еще не завершен, так как школа подала апелляцию.
«В данный момент мы просто не видим других вариантов. Я не хочу сказать, что решение суда нас шокировало, так как общественность уже воспринимает ругань как норму, а мы надеялись, что они выслушают и комментарии, которые появились в средствах массовой информации. Но аргументы суда основывались на том, что мы не убедили их, что слово «сука» было адресовано учительнице, потому что он к ней лицом не повернулся, слово предназначалось не для этого и так далее. Мне это кажется просто жалким», - говорит Лиепиньш.
Адвокат Ингмара Бергмане, которая представляет интересы школы, отмечает, что правила школы позволяют директору в одностороннем порядке исключить школьника из учебного заведения. «Закон позволяет отчислись школьника из школы, если другие средства влияния не оказали желаемого результата или школьник грубо нарушает правила внутреннего распорядка», - говорит Бергмане.
В законе об образовании сказано, что школьник должен соблюдать внутренний распорядок школы. Он не должен применять к другим эмоциональное или физическое насилие. Ученик имеет право получить образование, но это право не может быть использовано в нарушение интересов других лиц. Важно и то, что другие педагогические методы воздействия эффекта не оказали. «Школа имеет право сначала пригласить школьника на переговоры — с родителями или без, попросить его исправиться, потребовать объяснения и т. п., что фиксируется в школьных документах», - говорит Бергмане.
Оказывается, это был не первый случай нарушения правил мальчиком, но поскольку в документах школы нарушения не фиксировались, официально проступок считается первым. Родителей школьника в школу вызывали неоднократно, в том числе и по вполне серьезному поводу: мальчик бросал некие предметы из окна 4 этажа школы в стоящих на остановке людей. Одной женщине он попал в грудь — был синяк, женщина обратилась за медицинской помощью. Родители оплатили пострадавшей расходы на лечение, а мальчик извинился, и директор счел, что тот осознал свою вину.
По мнению специалистов, исключение из школы не может являться методом борьбы с неудобными или неуспевающими учениками. Родительские ассоциации полностью их поддерживают и даже оплатили судебные издержки из своих фондов.
Адвокат Бергмане же считает, что из-за большой судебной нагрузки рассмотрение дела может затянуться на целых пять лет. Тем не менее, директор не собирается сдаваться.
«Для нас это существенно ничего не меняет — нужно будет только выложить больше денег (..) А школа вообще не должна обучать шестнадцати-семнадцатилетних парней — уже взрослых мужчин — элементарной вежливости», - говорит Лиепиньш.
