Пребывание в отставке дало бывшему политику больше свободы в распоряжении собственным временем, отметил Кулеба. «Я действительно наслаждаюсь новой свободой, которая у меня есть. Это свобода создавать свой собственный распорядок дня и решать, кого я хочу видеть, а кого нет. Конечно, если вы министр, у вас нет такой роскоши. Кто-то другой всегда составляет вашу повестку дня с мероприятиями, и вы должны посещать их, хотите вы этого или нет».
Теперь нет нужды вести переговоры, но свои усилия для защиты интересов Украины в мире Кулеба, по его словам, смог удвоить.
«Это одна из причин, почему я сразу принял приглашение приехать в Ригу. Вторая причина в том, что Рига — замечательный город, и здесь приятно находиться в кругу друзей. Но
я по-прежнему делаю то, что делал в должности министра. Я использую свои контакты, свою репутацию и свой голос, чтобы заручиться поддержкой решений, которые приблизят победу Украины».
Дмитрий Кулеба был приглашен выступить на Рижской конференции в панельной дискуссии, посвященной отношениям Украины и НАТО и будущему альянса. Он отметил, что главный посыл Киева — не тратьте время зря, примите Украину в НАТО и не предлагайте ей никаких половинчатых решений, никакого «альтернативного участия» или форм ассоциации с НАТО. Экс-политик предвидит, что это будет «стратегически важнейшей» темой и в последующие месяцы.
На вопрос LTV, сам ли он ушел с занимаемой должности или его попросили уйти, Кулеба рассказал, что это была просьба президента Зеленского, но он воспринял ее спокойно.
«Я счастлив, когда могу помогать и быть полезным. За время своей публичной карьеры я усвоил, что
способность быть полезным не зависит напрямую от конкретной должности. В тот момент, когда меня назначили министром иностранных дел, я был готов в любой момент уйти с этой должности, потому что это политика. У всего есть начало, у всего есть конец.
Я проработал министром иностранных дел четыре с половиной года. Я руководил украинской дипломатией во время пандемии и начала полномасштабного вторжения России в Украину. Мне не о чем сожалеть и не о чем стыдиться. Я покинул министерство с чистой совестью и огромным уважением к команде, которой мне выпала честь руководить.
Когда президент пригласил меня в свой кабинет, и я вышел из него, понимая, что мне пора уйти и что он хочет другого министра иностранных дел, я не был особо взволнован, потому что просто принял тот факт, что теперь буду делать то же самое — служить моей стране, но уже как гражданин Украины, используя тот социальный капитал, который я приобрел за все годы работы на посту министра».
Кулеба опроверг допущение, что какие-то его наработки могли лечь в основу недавно представленного союзникам плана победы Украины:
«Я никогда не присваиваю плоды чужого труда. План победы — это идея и видение президента Украины. Но да, когда я еще был министром, он собрал небольшую группу, круг людей, чтобы обсудить с нами эту идею своего победного плана. Я высказал некоторые мысли и предложения по тексту. С тех пор план развился дальше, но в принципе то, что я видел в публичных заявлениях, почти соответствует тому, что мы обсуждали полтора месяца назад».
Бывший глава МИД пояснил, что знающие Владимира Зеленского люди хорошо осведомлены, что тот всегда задает высокую планку. Эмоциональная реакция отдельных стран на план, предложенный Зеленским союзникам, Кулебе поэтому понятна, но он считает это «началом очень важного разговора».
Как прозвучало в эфире LTV, Кулебе по роду службы доводилось встречаться со многими министрами иностранных дел всех европейских стран, США, он сидел за одним столом с людьми, которые решают, давать Украине оружие или нет. На вопрос, как бы он объяснил нежелание стран Запада разрешить ВСУ использование ракет большой дальности для поражения военных целей в России, бывший дипломат прямо сказал: дело в их страхе, что Украина победит — они боятся последствий.
«Точно так же, как в 1990 и 1991 годах, когда Запад был в полном ужасе от возможных последствий распада Советского Союза. Даже сегодня они не могут просчитать, что будет означать эта потеря для России и каковы будут ее последствия.
Я знаю, что говорю нечто такое, что сейчас не очень популярно, потому что об этом очень мало дебатов. Но в моих разговорах с коллегами они всегда были крайне осторожны или даже боялись говорить о возможности поражения России в войне.
Даже те, кто говорит, что Украина должна победить — они представляют себе, как может выглядеть украинская победа, но им очень трудно представить, как будет выглядеть российское поражение.
Я всегда им говорю: послушайте, если Украина победит, это будет означать конец Российской Империи. Не России, а Российской империи. Если Россия победит — тогда это будет конец украинской государственности и начало конца Европейского Союза как места процветания и безопасности.
Потому что Путин до последнего вздоха не позволит Европе жить в мире и благополучии. Он попытается подорвать его, нападать, продолжать разрушать. Это сейчас поставлено на кон. И тем, кто принимает решения, не нужно бояться конца проекта Российской империи. Потому что — что бы ни случилось дальше, это будет представлять меньшую угрозу для Европы, чем Российская империя в ее теперешнем виде».
Дмитрий Кулеба отметил, что он надеется на оптимистичный сценарий развития событий:
«Дуайт Эйзенхауэр, командующий союзными войсками в Европе во время Второй мировой войны, а позднее — президент Соединенных Штатов, однажды сказал, что пессимисты не выигрывают войны. И после начала широкомасштабного вторжения я принял это как один из своих принципов. И да, я оптимист. Я рациональный человек — по крайней мере, я на это надеюсь, — но я оптимист. Потому что если ты не веришь в победу, бороться не стоит.
Подлинный вопрос, самый трудный, ответ на который нельзя найти ни в одном интервью, это — что значит слово «победа» и что жители Украины воспримут как победу.
Я верю в победу Украины. Я считаю, что мы уже победили, выжив. Потому что это первый случай в истории Украины, когда украинское государство не прекратило свое существование под натиском России. Во все времена, много веков назад, любое военное нападение России на Украину приводило к гибели украинской государственности.
Сегодня мы уже достаточно сильны, чтобы защитить нашу государственность, существование своего государства, что, на мой взгляд — великая историческая победа. И тогда вопрос — как далеко мы сможем ее пронести. В чем еще мы можем победить?»
