Недавно под его руководством вышла в свет полнометражная кинокомедия «Счастье вдруг», созданная по рассказам «короля смеха» начала двадцатого века Аркадия Аверченко. Кинокартина почти сразу же получила признание множества международных кинофестивалей. Поражает география — премии кинофестивалей в Лондоне, Париже, Риме, Милане, Мадриде, Венеции, премия «Гильдии кинорежиссеров России» и премия лучшего режиссера «Мосфильм-фестиваля»… даже на острове Бали получили премию за лучшую женскую роль.
— Роман, можете представить себя публике в паре абзацев?
— Роман Нестеренко — родился в Риге, закончил тринадцатую школу, уехал в Санкт-Петербург, где поступил в Театральный институт (курс великого артиста Игоря Горбачева, кстати!), по окончании которого работал в театре Михаила Боярского «Бенефис», затем создал собственный театр «Алые паруса», в котором играем русскую классику. Это недалеко от Бирюзовой мечети на Петроградской стороне. И неподалеку «Ленфильм», очень удобно.
Накопил собственный опыт, работая с произведениями Достоевского, Маяковского, Чехова, Аверченко... Потом меня занесло в кино. У Кирилла Серебренникова снимался в сериале, большая роль, интересная — там я и игрок, и наркоман! Была центральная роль царевича Алексея в сериале для BBC («Иконы власти», про Петра Первого). Когда я узнал, что буду там сниматься, это был такой восторг! Последняя работа — в сериале «Вертинский» Авдотьи Смирновой.
И соответственно — все питерские сериалы. Где только не снимался. «Улицы разбитых фонарей», «Агент национальной безопасности», «Тайны следствия», ну, в общем все вот эта обыденное «криминальное чтиво» наших экранов.
— Судя по вашей внешности и бесконечному отрицательному обаянию, вы там играли роли «плохих парней»?
— Да-а-а! Злодеи — это вообще все мое! Я это дело люблю! Вот посмотришь на меня со стороны и поймешь: «Ну, какой я мальчик-принц? Я типичный злодей».
— Какими судьбами приехали на родину?
— Приехал от-ды-хать! После того, как я снял свой (то есть совсем-совсем «свой») первый полнометражный фильм, то есть за свои деньги, со своей идеей и по своему сценарию — надо отдохнуть. Тем более что в Риге живут мои родители. Отец Виктор Нестеренко — известный футбольный тренер, обладатель Кубка чемпионатов Латвии, создатель двенадцати команд высшей лиги в Латвии за все это время. Мама свободный художник, дизайнер жилого интерьера.
— О фильме «Счастье вдруг»...
— Начать с того, что перед этим я поступил на Высшие режиссёрские курсы при «Ленфильме». Там я снял дипломную работу по Аверченко, потому что на базе анекдота можно коротко, ёмко и серьезно поговорить о волнующих актуальных вещах.
Аверченко был настолько популярен, что Ленин после его эмигрантского цикла «Сто ножей в спину революции» в газете «Правда» написал большую статью: «Оставьте в покое Аверченко!». И она, «новая Россия», ждала его возвращения из эмиграции!
Так вот, сделав ту дипломную работу, я понял, что можно сделать и полнометражный фильм. Хорошо получилось — почему бы не сделать еще? И в итоге теперь по Аверченко я снял хорошее, качественное кино. Если диплом назывался «Аспирин для Командора» (2018), то нынешняя полнометражная кинокомедия называется «Счастье вдруг».
В основе «Аспирина...» достаточно простой анекдот: любовный треугольник, в котором муж хочет отомстить любовнику за измену жены. Он берет ружье и приезжает убивать любовника. А любовник «переформатирует» его мозг. Любовник выдвигает тезис, что никакого «преступления» (измены) и не было, потому что верности нет как таковой. У каждой женщины свой идеал и просто жена ваша встретила в моем лице свой идеал. А для какой-то другой женщины вы идеал. Фильм про Выбор и право на поступок.
А дальше... а дальше был снят « Счастье вдруг». Кинокомедия об осознанности. Сегодня, постольку-поскольку наша картина получила семь лавровых венков кинофестивалей, имеющих лицензию самого большого в мире рейтингового агентства IMDB, мне, как правообладателю, предлагают включить фильм в базу с созданием страницы на IMDB.
«Счастье вдруг» — легкая комедия о счастье, жизненном пути, миражах и осознанности. Действие происходит в начале ХХ века в Санкт-Петербурге. Творческая группа с уважением и любовью воссоздала атмосферу времени.
Отметим работу художника–постановщика Василисы Решетняк. Используя частные коллекции — костюмы, украшения и предметы домашнего обихода — она приглашает зрителя поехать в реальный мир прошлого.
Украшением проекта стали эскизы известного петербургского художника Алексея Точина. Существующие в ярком и жизнерадостном абсурде актеры фильма Аверченко несут во втором плане тонкую драму в стиле Антона Чехова. Фильм поддерживается музыкой в исполнении Государственного симфонического оркестра (предоставлено концерном «Мелодия») и Российского оркестра народных инструментов «Северный город» дирижера Олеси Ивановой. Волшебная скрипка Лейла Урмуева.
— Название фильма напоминает песня в исполнении Золотухина, есть такая в «Иван Васильевич меняет профессию»...
— Абсолютно верно, и вы ее вспомнили, потому что я продумывал фильм, рассматривая его с разных точек зрения, в том числе и маркетинговой. Чтобы название было на слуху. И история «полного метра» фильма «Счастье вдруг» — не просто анекдот, а история об осознанности. История с тремя уровнями смыслов, с темой субъективности счастья и ретроспективным взглядом на русскую революцию, через призму сегодняшнего дня.
И вот тут кульминация уже другая:
это уже не любовный треугольник получился, а любовный квадрат. И там ситуация, настолько неожиданная для учебников драматургии и сценарного мастерства... Там нет прямой линии: вот главный герой идёт от точки до точки, как Александр Митта учит. Дескать, вот у него есть сверхзадача и он, преодолевая препятствия, идет, возникает саспенс, и он всего достигает.
У меня все немножко не так, поскольку получилась интересная форма сценария. У меня там присутствуют четыре антагониста, которые и составляют любовный квадрат. Женщина, вокруг которой крутится трое мужчин. Вот они крутятся-крутятся-крутятся вокруг нее, но главные герои не они. И не она. Главный герой — молодой писатель, талантливый, которому приходится писать рутинную работу в юмористический журнал «Сатирикон», чтобы жить. Зарабатывает рассказами «на потребу публики», и мечтает, а вот о чем он мечтает… вы узнаете, посмотрев фильм. И финал — борьба этих четырех антагонистов, взбитая ими пена выталкивает нашего героя к счастью.
— Интересно. Но самое интересное, что ваш фильм действительно отмечен на целом ряде известных фестивалей, как это получилось?
— О да! Мы начали в России, где я получил премию от Гильдии кинорежиссеров России «Золотой Феникс». Дальше мы получили специальную премию в Сочи, потом на международном кинофестивале «Белые ночи» в Санкт-Петербурге у нас приз зрительских симпатий и... Гран-при! Потом на фестивале «Мосфильм» меня отметили как лучшего режиссера, после чего фильм поехал по миру.
Мы получили приз за лучшую главную роль на международном кинофестивале в Милане, на международном кинофестивале в Лондоне — приз за лучший режиссёрский дебют. В Париже на фестивале «За пределами кривой» — за лучшего художника, за лучшие костюмы и лучшую комедию. В Мадриде награда за «лучшую комедию», в Риме — за лучший фильм на иностранном языке, а на Бали мы получили за лучшую женскую роль. И про том, что была очень серьезная борьба — фильмы Японии, Южной Кореи, США, Россия, Южной Африки… со всего мира. И ведь лучшие! Триста, четыреста заявок на каждый фестиваль! «Дважды рожденный» Хероши Акабене, Ёсино Такэмото «Слева от Шопена», «Простой карандаш» Натальи Назаровой, Радда Новикова «Московская горка» (Россия) фильм созданный под руководством Федора Бондарчука.
Кинокартина — это игра командная, и ее успех зависит от слаженности команды. Команды, в которой каждый человек — личность!
Василиса Решетняк, художник-постановщик нашей кинокомедии «Счастье вдруг», получившая два приза за лучший дизайн проекта и лучший костюм на международном кинофестивале в Париже, оператор Дмитрий Ратушный — лауреат Московского международного кинофестиваля, главная героиня нашей комедии Мария Синяева, получившая премию за лучшую женскую роль на кинофестивале в Малайзии, Петр Куртов — лучшая мужская роль на МКФ В Милане... Все участники, все кто составил коллектив нашего фильма, отмеченные и не отмеченные, все вели его к успеху!
— При этом мы не видим ваше кино в широком прокате. У вас что, артхаус, «фестивальное кино»?
— Нет. Абсолютно жанровое кино. Комедия! Пока на фестивалях. Но работаем над тем, чтобы выйти в прокат. Есть надежда, что этот фильм, снятый в России, но отмеченный за рубежом, даст прямую дорогу... в российское кино.
— Вспоминается, как когда-то так же сложно пробивал себе дорогу ныне легендарный «Беспечный ездок» с еще не всемирно знаменитым Джеком Николсоном...
— Ну, он попал в свое время и свое место. Не скажу, что у «Счастья вдруг» такая аналогия, но если она и есть, то она простая — мы попали в полосу пандемии, когда люди устали от тяжести и все жесткие фильмы сейчас очень тяжело смотрятся. Жизнь тяжелая, все закрыты по домам, а зрители хотят расслабиться в этой самоизоляции, им хочется хорошего смеха, который, как известно, продлевает жизнь.
— Извините за банальность, но можете назвать трех своих любимых режиссеров кино?
— Я могу сразу назвать самого любимого — Иоселиани. Он потрясающий, умный и при этом не давит зрителя. То есть бывает такое: сейчас я сяду смотреть классическое произведение и буду ломать голову. А у Иоселиани так: его смыслы — просто как река, они втекают в зрителя. Да, и могу добавить упоительного Георгия Данелию. И плюс — наверное, я все-таки люблю французскую новую волну, я люблю итальянский неореализм. Йоса Стеллинга люблю!
— Ага, ну тогда — ваши творческие планы?
— Снимать, снимать, снимать... А пока что пишу одновременно три сценария. В дальнейшем не знаю, буду ли я продюсером, но за свои и своей семьи деньги снимать теперь уже точно не буду. (Смеется.)
Наверняка буду снимать еще одну комедию, и наверняка это будет опять же Аверченко. Но я не собираюсь замыкаться в жанре комедии, потому что есть интересные проекты про русскую революцию. Меня, например, интересует такой персонаж, как Блюмкин, убивший графа Мирбаха. Сегодня в мире как никогда актуально произведение «Преступление и наказание». И в моей версии я бы сделал из него, революционера Блюмкина, пламенного идеалиста, который в поисках «справедливости» превращается в монстра. И не просто монстра, а цепного монстра. Хотя я не знаю, каким он был на самом деле. Но в кульминации у меня он поймет, что он марионетка в руках куратора.
Пробегая по многоэтажке смыслов, я не устаю смотреть вверх. А там есть мечта. Снять фильм про Николая Рериха. И это не фильм — это полотно. Полотно о том, что один в поле воин. И жизнь, посвященная высшему благу, может изменить мир!
