«В первом всеобщем Празднике песни латышей в Риге в 1873 году еще не звучали голоса латгальских певцов. Латышам тогдашней Витебской губернии было запрещено образовывать общественные организации и хоры. Только в третьем Празднике песни в 1888 году в списке участников праздника появляется хор из Крустпилса, в пятом празднике присоединяются певцы из Резекне и Даугавпилса. В 1926 году, уже во времена независимого государства, из Латгалии в Празднике песни участвуют только семь хоров. Наверное, из-за этого все жители Латгалии с таким трепетом ожидали первого Вселатгальского Праздника песни в Даугавпилсе в 1940 году, когда на только что построенной эстраде в Стропах свои голоса объединили более восьми тысяч певцов (не считая духовых оркестров — Л. В.) из всей Латгалии. Песенной силы хватило на все последующие 50 лет. Этот Праздник песни в свободном Латвийском государстве оказался последним», — пишет поэт и публицист Анна Ранцане.
Большому празднику, над которым с осени 1939 года работал организационный комитет, предшествовала «неделя латгальских культурных торжеств» (определение рижской газеты «Сегодня» за 17 июня 1940 года). С 10 июня в Даугавпилсе проходили ярмарки и выставки, в Дубровинском парке играли гарнизонные оркестры, в клубе железнодорожников демонстрировали фильм «Сын рыбака». Литераторы на творческих встречах общались с читателями, Даугавпилсский театр показывал свои лучшие спектакли.
«Музыкальная программа праздника началась уже 15 июня, — рассказала Rus.Lsm.lv руководитель исторического отдела Даугавпилсского краеведческого и художественного музея Валентина Славковская. — Состоялся концерт симфонической музыки, в его рамках наградили победителей конкурса народных костюмов, объявленного ранее. Конкурс проходил серьезно: организаторы всем участникам высылали журнал «Народные костюмы края» и даже проводили курсы по изготовлению аутентичных национальных костюмов. Призы победителям предоставил президент Карлис Улманис. Серебряный подсвечник был вручен Бебренскому хору, хор Ликсненского отделения айзсаргов был награжден кофейным сервизом, хор Даугавпилсского государственного учительского института — серебряной шкатулкой. Призы также получили индивидуальные участники конкурса».
С утра 16 июня прошли праздничные богослужения в храмах всех конфессий, высокопоставленные рижские чиновники, в том числе министры, посетили православные и старообрядческие церкви, а также большую хоральную синагогу. В Даугавпилс приехали министр общественных дел Алфред Берзиньш, министр просвещения Юлий Аушкапс, министр земледелия Янис Бирзниекс и министр народного благосостояния Янис Волонтс, занимавший должность городского головы Даугавпилса с октября 1923 года по декабрь 1937-го. Днем в концертном зале Дома Единства был дан обед на 500 персон.
«В 16:00 состоялось праздничное шествие. У почетных ворот в Стропах официальных гостей встречал президиум оргкомитета праздника и городской голова Даугавпилса Андрей Швиркстс. По обе стороны центральной аллеи выстроились руководители всех городов и волостей Латгалии. Участники Латгальского праздника песни ожидали прибытия Карлиса Улманиса, однако было объявлено, что из-за неотложных государственных дел он приехать в Даугавпилс не сможет, и участники праздника слушали трансляцию его речи по радио», — продолжает рассказ В. Славковская.
Вот фрагменты выступления главы государства (цитаты по газете «Сегодня» от 17 июня 1940 года, № 167). Он начал с того, что «стремительное развитие международных событий требует моего присутствия в Риге», и далее — «Латгалия непосредственно граничит с нашим великим восточным соседом, с которым нас связывают чрезвычайно важные общие интересы. Они касаются безопасности нашей и Советского Союза, и требуют в первую очередь взаимного доверия. В этом направлении должны работать мы все — как правительство, так и население — и тут на долю также Латгалии в силу ее положения выпадает важная роль».
После такого тревожного начала Улманис перешел к праздничному пафосу: «Я обращаюсь к вам с признательностью, преисполненной уважения и почтения, как того заслуживает трудолюбивое, энергичное и одухотворенное святым идеализмом племя, которое всё это наглядно доказало в последние годы. Это племя было носителем древней истории, пронесло ее на протяжении веков, было хранителем и стражем духовной силы народа, путь которого шел вниз и на гору, в солнечном блеске и под темным небом, чтобы, наконец, снова началось восхождение на гору, которое теперь пусть уже никогда не останавливается.
Ярким выражением этого усердия и развития является устроенный сегодня Латгальский певческий праздник, когда, неся приветствия на берег Даугавы, встречаются с даугавцами мужи и жены из Резекне, Лудзы, Абрене, Аглоны, Ерсики, Риги и всех остальных округов Латвии, чтобы упрочивать и расширять основы единодушия, уживчивости, сотрудничества и народного единства».
Далее Улманис упоминает свою первую поездку в Латгалию в 1920 году и посещение Латгалии в 1934-м: «Тогда я сказал, встретив ваше восторженное и воодушевленное согласие: «Латгалия — третья звезда в венке и созвездии Латвии». (В следующем номере «Сегодня», тоже на первой странице, но уже без парадной фотографии, было опубликовано уже другое обращение правителя. То самое, в начале которого говорится, что «в нашу страну с сегодняшнего утра вступают советские войска. Это происходит с ведома и согласия правительства» и финальным предложением которого было «я останусь на своем месте, вы оставайтесь — на своих».)
После речи последовали овации и троекратное всенародное исполнение гимна Латвии. Были еще краткие приветственные выступления А. Берзиньша и А. Швиркстса. В приветствии Улманису прозвучал такой факт: даугавпилсское городское и уездное самоуправление учредили фонд постройки нового здания объединенной больницы и уже собрали 330 тыс. латов. Министру общественных дел Берзиньшу был передан подарок для главы государства — сборник латгальского народного творчества.
По статистике, предоставленной Rus.Lsm.lv Даугавпилсским краеведческим и художественным музеем, в большом праздничном концерте в Стропах участвовали 257 хоров (240 смешанных и 17 мужских) и 36 духовых оркестров. Иные данные приводит мультимедийный проект Dziesmotā Latgale, созданный Латгальской центральной библиотекой в 2010-2011 годах при поддержке Государственного Фонда культурного капитала: 208 хоров (142 из Латгалии, 66 — из других регионов Латвии) и 29 духовых оркестров. Главным дирижером праздника был назначен Теодор Рейтерс. Вход на концерт был платным — билеты стоили от 30 сантимов до трех латов.
«Праздничный
концерт состоял из трех частей. Началось всё с патриотических композиций, закончилось латгальскими народными песнями.
В начале второй части наградили лучшие хоры. Министр общественных дел Берзиньш вручил призы от президента: хорам айзсаргов из Медни и Пасиене — серебряные блюда, хору Даугавпилсского латышского общества — хрустальную фруктовую вазу, Ливанскому мужскому хору — комплект письменных приборов. Серебряный подсвечник получил духовой оркестр Первого кавалерийского полка. После концерта начались танцы, и прогремел фейерверк», — рассказала руководитель исторического отдела городского музея.
А теперь дадим слово участникам первого Латгальского праздника песни.
Петерис Зелч, хорист из Тилжи: «Зима 1939-1940 годов выдалась очень суровой и снежной, мы иногда на репетиции по сугробам шли 20-30 километров На праздник ехали в грузовой машине — вначале из Тилжи в Резекне, потом из Резекне в Даугавпилс. Всю дорогу пели.
Когда возвращались назад, в Резекне уже было много советских танков, коммунисты ходили с красными флагами. Нам это не нравилось, но мы не чувствовали страха — толком не осознали, что случилось…»
Алберт Рудзатс, гимназист из Аглоны: «Мы ехали в Даугавпилс на поезде, на каждой остановке входили всё новые и новые участники праздника. Приближаясь к каждой станции, мы пели, поезд превращался в единый странствующий хор… Приехали на место ночёвки, увидели солому на полу и подумали — какой же будет наша гимназическая форма после ночи на соломе… Почти никто не остался здесь ночевать, все ушли к знакомым или просто пошли гулять по улицам. Одна ночь без сна — это не страшно».
Луция Горбик, хористка из Калкун: «В Калкунском хоре пели три-четыре латыша, остальные — литовцы, русские, поляки.
Мы не делили никого по национальностям, как это делают сейчас наши политики.
Разговаривали мы по-латышски. Репетиции начинались поздно, когда все заканчивали учебу и работу. Мне отец говорил: «Выдоишь коров, тогда беги петь…» Перед праздником — с зимы 1939 года до 15 июня 1940-го — репетиции проходили каждый день. Однажды февральским вечером я видела над Даугавпилсом как будто северное сияние — весь горизонт был в огне. Мама сказала, что это к войне…
Помню, что на празднике певица Скрузмане (она солировала в первой части концерта в белом народном костюме Абренского уезда — Л. В.) пила яйца перед репетицией. У всех участников были очень красивые костюмы, наш хор тоже всю зиму шил и вышивал. Пролетел праздник как-то быстро. Потом начались танцы, но было громкое объявление — участники из Резекне и Абрене должны поспешить на поезд. Возможно, организаторы понимали, что на следующий день многим будет нелегко попасть домой. У границы стояла Красная армия.
Я после праздника пришла домой в пять утра и рухнула в постель — последнюю неделю никак не удавалось выспаться. Мама разбудила меня около полудня и сказала, что по дороге движется армия.
Красноармейцы скупили все товары в Доме Единства, там цены были ниже, чем в еврейских лавочках.
Начался обмен денег, я успела за пять латов купить электрический утюг. И было мне тогда 19 лет…»
(Воспоминания опубликованы на Dziesmotā Latgale,
перевод — Rus.Lsm.lv)
Вместо постскриптума: цитата
«Песня, песенка! Вот ты какая — тихо про себя пропетая, словно жужжание пчелы, громко вознесенная в весенние небеса вместе с жаворонком. Наша песня теплая и нежная, как весенняя вербная веточка, легкая, словно цветение орешника, тяжелая, как пашня осенью. В одной песне совокуплено всё — миртовое украшение невесты и венок из еловых веток в день поминовения усопших — бесконечное сплетение вечности, которой никогда не будет конца. Песня, пропетая одним человеком, имеет длину только одной жизни. В Празднике песни этот век умножается в тысячу раз. Когда поет большой хор, земля соединяется с небесами, чтобы стать одним дыханием, одним биением сердца. В это время певцами забываются усталость и боль. Большой хор Праздника песни похож на огромное, цветущее поле ржи. Песня ступает по этому полю легко, словно божество из латышской народной песни Lēni, lēni Dieviņi brauca no kalniņa lejiņā, не затрагивая ни цветки, ни колосья.»
Анна Ранцане
- Автор благодарит за помощь Валентину Славковскую и весь коллектив Даугавпилсского краеведческого и художественного музея.
