— Татьяна, расшифруйте кинематографическое понятие «шапка», вдруг кто не знает...
— «Шапкой» называют прощальную вечеринку. А первый съемочный день – «тарелкой». В первый съемочный день режиссер разбивает о штатив тарелку с автографами творческой группы, на счастье. Съемочный период – это многодневный трудовой марафон, смены длятся по 12 часов с коротким перерывом на обед. Выходных дней крайне мало, есть «отсыпные» дни, чтобы поспать. Съемки могут длится несколько месяцев.
ПЕРСОНА
Татьяна Гнедаш — украинский сценарист, продюсер, режиссер. Родилась в Киеве. Работает в жанрах мелодрамы, комедии, драмы. За двадцать лет на ее счету более шестидесяти фильмов, среди них «Спасти босса», «С кем поведёшься», «Надежда как свидетельство жизни», «Авантюра на двоих», «Худшая подруга».
Например, этот проект был снят за 54 смены. Все устали. Поэтому по старой традиции после окончания съемок все собираются, чтобы повеселиться, сказать друг другу на прощание какие-то слова. После съемок все разбегутся по новым проектам и, не факт, что снова встретятся на одной съемочной площадке.
Почему называют вечеринку «шапкой»? Еще со времен немого кино в последний съемочный день кто-то снимал свой головной убор (кепку, шапку, панамку) и обходил с ней съемочную площадку, собирал деньги у коллег. Все скидывались, кто сколько мог или хотел? и на собранные деньги накрывали стол. Важно заметить – в съемочный период действует сухой закон. Но в день «шапки» можно все!
— Расскажите, как вы пришли в кино?
— Мой первый сериал «Завтра будет завтра» в 2003 году вышел в эфир. Его показали одновременно в России на канале СТС и в Украине на канале «Новый». Были высокие рейтинги и я, как говорится, проснулась знаменитой или, как минимум — востребованной.
Довольно долго я работала только как сценарист. И, как все сценаристы, я редко была довольна тем, как выглядела моя история в готовом виде. Между тем, что я сочиняла и тем, что показывали зрителям, порой была пропасть.
Какое-то время я терпела: профессиональные сценаристы — люди коммерчески ориентированные. Как говорится: «Любой проданный сценарий является хорошим». Но всех денег не заработаешь, есть ещё самолюбие, амбиции, кураж, в конце концов. И вот десять лет назад у меня наступило прозрение, и я подумала: «Татьяна, слабо написать историю, под нее самой найти финансирование, набрать команду, как продюсер, а потом снять и смонтировать историю так, как ты хочешь?..» Оказалось, не слабо. И у меня всё получилось.
С тех пор я не просто сценарист, я продюсер и шоураннер — есть такой вид и форма творческого продюсирования. Это человек, который от идеи до экрана ведет историю. И в любой момент, на любом этапе создания он может внедриться в процесс. Он определяет творческий состав, выбирает режиссера, оператора постановщика, художника постановщика, кастинг и общую эстетику повествования. От него многое зависит, но и спрос с него максимальный. Я отвечаю за все, за конечный результат.
— На этом фильме режиссера менять не пришлось?
— Режиссера не меняла, это замечательный Николай Пелихов. Николай возник в моей жизни примерно три года назад благодаря одной актрисе, известной не только тем, что она очень талантливая и популярная, но и тем, что у нее тяжелый характер...
— Значит, не Ада Роговцева, у нее волшебный характер!
— (Смеется.) У Ады Николаевны отличный характер, я с ней много работала. Снималась, например, у меня в большом стосерийном сериале «Дворняжка Ляля». И в комедии «Рецепт Любви», она играла британскую баронессу в годах. Ада Николаевна украсит собой любой проект, конечно.
— О чем ваш сериал, завершение съемок которого отмечаем?
— Он называется «Цена побега», шестнадцать серий, по 47 минут каждая. Это история девочки, которая волею судеб росла в чужой семье, не зная, кто ее настоящие родители. Она попадает в мир криминала, но понимает, что отличается от всех, что она другая и хочет другой жизни. Но в этот мир вход копейка, выход — две. И побег из этого мира — сложное, опасное и захватывающее для стороннего взгляда приключение. И у этого побега есть цена, которую этой девочке придется заплатить.
Наверное, это иносказательное описание того, что мы все сейчас переживаем — и вы, и я, вся наша цивилизация. Мы сейчас зависли в таком межвременье. Наш мир, к которому мы привыкли, в котором научились как-то жить, сосуществовать, коммуницировать, исчез. И вот наша прежняя жизнь, можно сказать, уже закончилась, а какой будет новая — мы еще до конца не понимаем, не ощущаем. Мы в состоянии побега из одной реальности в другую. И какой будет цена этого нашего побега — я даже не берусь предсказывать.
— Интересно, чем закончится эта история?
— Все мои истории заканчиваются хорошо. Хеппи-энд окончательный и обжалованию не подлежит. Для меня это очень важно.
Я вам расскажу одну притчу, которая еще в детстве произвела на меня большое впечатление. Хотя она, наверное, многим известна. Мне ее сосед рассказал. Наверное, его уже нет в живых, потому что когда я была девочкой, он уже был пожилым человеком. Звали его Яшей, и он был сапожником и нашим соседом. Это было в очень пролетарском районе города Киева, который называется Воскресенка, в нем я выросла. Яша мне рассказал эту притчу. Идет путник по дороге. И видит, на обочине дороги идет огромное строительство, храм строят. Сотни рабов под контролем надсмотрщиков таскают камни. Путник подходит к одному из рабов: «Что ты делаешь? — Ты что, не видишь? Я таскаю камни, будь они прокляты!» Другой отвечает: «Я таким образом кормлю своих детей, их у меня десять!» Третий отвечает: «Я стараюсь не получить удар плетью»... В общем, только один из ста человек ответил: «Как что делаю? Я строю храм!»
Когда группа собирается на очередной проект, я рассказываю коллегам эту притчу. И даже те, кто эту притчу уже слышал, терпеливо слушают ее снова, потому что всем нам важно понимать, чем мы занимаемся. Мы не просто «снимаем кино и сериалы», мы помогаем жить миллионам людей. И наш зритель всегда знает, что все закончится хорошо. Мы позволяем зрителю выдохнуть. И суицидальные мысли, которые, возможно, у кого-то в голове роятся целый день, на то время, пока длится фильм, покинут эту голову. Так что мы не зря топчем эту землю.
— Когда ждать премьеру и на каких каналах?
— Этот сериал снимался по заказу самого крупного украинского канала 1+1. И я полагаю, что уже этой осенью он будет в эфире.
— Снимавшийся в сериале артист Русского театра Никита Осипов знает украинский язык, но играл и его коллега Евгений Черкес, и другие актеры из Латвии... По-украински?
— Да. Сериал на украинском языке. Все молодцы, все справились. Но всегда есть возможность что-то поправить на монтаже и озвучивании. В кино с этим нет проблем, потому что кино — великий обманщик. Кстати, у нас на Go3 недавно прошла премьера сериала Apsūdzēti mīlestībā («Обвинение в любви»). Место действия – Латвия и Литва. Снимались латышские, литовские и украинские актеры.
Основной язык сериала – латышский, но на съемочной площадке одновременно звучали пять языков: латышский, литовский, украинский, английский и русский. Справились. Всё, что надо, продублировали, доозвучили. Звук делали в Лиепае в небольшой, но очень классной студии звукозаписи. Я думаю, это — потрясающий опыт взаимного эмоционального обогащения и обучения.
Перед премьерой Apsūdzēti mīlestībā на TET прошел наш проект Dzelzs nervi («Стальные нервы»). В главной роли снимался известный артист Рижского Русского театра Максим Бусел,
в этом же сериале играла Мадара Вильчука — молодая актриса из Лиепайского театра. Отличный дуэт получился, и у всего проекта был восхитительный актерский состав. Сериал уже продублировали на украинский язык, он тоже будет показан на 1+1 осенью.
— Вы сейчас в Латвии живете?
— Я живу на две страны и на два города. Раз в месяц из Риги езжу в Киев: сутки в автобусе. Привыкла. И примерно десять дней я в Киеве и двадцать дней в Латвии. Сейчас в Киеве мы приступили к съемкам 32-серийного проекта «Никто не идеален».
— «Прилеты» не мешают?
— Все мешает. Но больше всего мешает комендантский час, потому что ночные съемки как таковые практически невозможны. Невозможно получить разрешение ни у Министерства обороны, ни у военкома, нигде. Поэтому режиссер фильма спрашивает: «Татьяна, у вас тут написано: "во тьме ночной крадется злодей", что делать будем?» Выкручиваемся, снимаем ночь днем. Ещё проблема: место действия сериала — Одесса, море, к которому сейчас подойти невозможно, потому что вдоль берега стоят зенитные установки. Так что не исключено, что какие-то сцены у моря мы будем снимать здесь в Латвии, в той же Лиепае или Вентспилсе. Вот такая взаимовыручка.
— Как у вас хватает на все энергии?
— А у меня не хватает энергии! (Смеется.) Когда меня спрашивают, что я делаю, когда иссякают силы, отвечаю: «Притворяюсь!» Я обязана быть батарейкой и не имею права выгорать. По счастью, у меня появился мощный источник энергии – родилась внучка Иванка. Мне удалось за два дня до полномасштабного вторжения российских войск в Украину, на одном из последних самолетов, вывезти в Латвию беременную дочь. И в апреле здесь, в Риге, родилась моя внучка. Спасибо Латвии за помощь.
