ПЕРСОНАЖ
Антонія Преде (Antonija Priede), 28 лет
Родилась в Риге в обеспеченной, но не богатой семье. Закончила Ломоносовскую женскую гимназию. Мечтала об университете, однако родители не могли оплатить учебу за границей. Антония устроилась работать секретарем. Незадолго до начала войны девушка влюбилась в русского чиновника и, когда летом 1915 года началась эвакуация из Риги, вопреки воле родителей отправилась за ним в Петроград. Там роман закончился. Антония в Петрограде сдружилась с русскими и латышскими меньшевиками, увлекшись их политическими идеями. После Октябрьской революции девушка вернулась в Видземе и поселилась в Валмиере. Когда началась германская оккупация, Антония решила тайно вернуться в Ригу. В рамках проекта #LV99plus она делает записи в дневнике и на Facebook.
Военное время ожесточает сердца человеческие. И сколь же ярко безжалостность выражается в отношении к животным!
Многие рижские извозчики обходятся со своими лошадьми так, как пристало скорее дикарям, чем цивилизованным людям.
Сегодня* только видела, как один возница истязал свою клячу. Несчастная лошадь была совершенно измучена, но тащила полную телегу дров.
В какой-то момент она и двинуться с места более не могла.
Реакция ломовика на усталость животного не заставила себя ждать — он начал в сердцах лупить скотину большой палкой.
Я вмешалась и спросила: неужели возница не видит, что у лошади уже пена белая на губах! Извозчик меня крайне грубо обругал и заявил, чтоб не совала нос, куда не надо.
Когда он понял, что я не отступлюсь, сообщил, что немного покормит животное и позволит ему ночь передохнуть.
Если кляча не будет возить грузы, ее забьют.
Ломовик привязал лошадь к ближайшему дереву и дал ей «корм» — измельченную солому с гнилыми картофельными очистками.
Изголодавшееся животное эту омерзительную смесь даже до конца не доело.
Я поняла, что больше ничем помочь не могу, и отправилась своей дорогой.
ПРОЕКТ
#LV99плюс включает в себя и попытку реконструкции исторической реальности в сети Facebook.
Но это не единственный раз, когда я наблюдала жестокость рижских извозчиков. Они к своим вымотанным лошадям относятся все безжалостней.
Я не помню, чтоб в Риге до войны видела столько насилия.
Но я ничем не способна помочь, кроме как по возможности не ездить на извозчиках.
(* 1918 год, 11 апреля. Запись в дневнике.)
