…Оркестр начинает играть и — весь зал в едином порыве встает. Звучит «Ще не вмерла України». Кто бы мог подумать еще месяц назад, что жители Латвии будут узнавать гимн Украины с первых тактов, как родной латвийский?! Затем на авансцену стремительно выходит директор Лиепайского театра Херберт Лаукштейнс. Он говорит о том, что мы не можем быть безразличными, о Свете и Тьме, о том, как важно хранить Свет на своей земле, о любви и сочувствии. О важности для каждого хорошо делать свое дело. «Мы, наш театр, делаем свою работу. Чтобы нашему театру никогда не пришлось быть местом, где люди укрываются от бомбардировок, как это произошло в Украине…» — обращается он к залу.
А теперь поговорим про «Больше о жизни/Театре», долгожданном спектакле, премьера которого должна была состояться еще в феврале — но из-за ковида ее пришлось перенести на месяц. Сначала — о главном. Режиссер Лаура Гроза с самого начала не уставала подчеркивать, что не надо сравнивать нынешнюю интерпретацию романа Уильяма Сомерсета Моэма и легендарный фильм «Театр» Яниса Стрейча с Вией Артмане в главной роли. Постановка создавалась по пьесе Гая Болтона — сценической адаптации Моэма. И, как выяснилось, с романом происходящее на подмостках тоже не надо сравнивать. Потому что события литературные взболтаны и перемешаны, линии поведения и действия многих героев изменились весьма основательно. А потому — этот спектакль совершенно отдельное произведение. Не надо его ни с чем сравнивать. Его надо смотреть. И наслаждаться.
Потому и спойлеров не будет, хотя очень хочется. Прямо по рукам себя бить приходится — и пару раз уже готовый написанный и даже переписанный абзац в стиле «А вот он! А она! А на самом деле! И тут тоже не так, а вот так!» безжалостно стирался. Хотя скажу, что главная героиня в финале восторжествует. Причем гораздо эффектнее, чем в романе и фильме.
«Мы делаем постановку в жанре кабаре, но не в чистом виде, наше более эстетизировано. И тем более не было цели делать что-то совсем наоборот, нежели у Яниса Стрейча. Мы делали только то, что нравилось. Мне всегда хотелось попробовать себя в этом жанре, и еще лучше — с музыкой, созданной специально для этой постановки. Хотелось сделать что-то свое, это наш авторский проект вместе с композитором Карлисом Аузансом, автором текстов песен Инесе Зандере… У нас есть отсылки к известным в Латвии произведениям, такие «локальные комментарии», близкие нашему менталитету. И вообще — это смесь жанров, всего, что я знаю о театре, весь мой уже имеющийся опыт — и тот, который я еще хочу получить… Всё это сложено вместе в свободную композицию», — рассказывала Лаура Гроза незадолго до несостоявшейся в феврале премьеры.
Одна из основных линий всей истории — старение. Великая актриса Джулия Ламберт (Инесе Кучинска) боится стареть. Это и у Моэма достаточно ехидно описано. Но — ведь мы все этого боимся, с определенного возраста начиная. В возрасте и опыте есть свои неоспоримые плюсы, но и минусов по сравнению с молодостью — ох как немало.
«Это большая роль, на раз-два не сделать. Моя героиня — мощная личность, самоироничная, трогательная, но в то же время и несколько наивная, в поиске себя. Она в том возрасте, когда меняются представления о жизни, и она ищет и ждет всяческих заверений своей ценности от других — пока не понимает, что она сама по себе ценна, и как актриса в том числе. И музыка в нашей постановке отличная, на уровне лучших бродвейских образцов. Этот музыкальный материал дает возможность спеть, станцевать, услышать то, что не выражено словами. Это дополнительное измерение спектакля», — рассказала Инесе Кучинска.
«Лаура Гроза уже представляла, какой должна быть музыка, вначале написал две вещи — такой «пилот-проект», стало понятно, что это именно нужная стилистика. И начал работать, всего 17 песен в оркестровой аранжировке. Для меня это первый подобный опыт — писать для такого жанра. Здесь очень много стилизаций, парафразов на музыку начала XX века, и для целого симфонического оркестра первый раз так много писал. К тому же музыканты Лиепайского симфонического играют прямо во время спектакля, нельзя было упускать возможность создать музыку для оркестра и поющих актеров! И должен сказать, что Лиепайский театр звучит лучше Рижской оперы, а я знаю, о чем говорю. Нам всем повезло, что тут такая хорошая акустика. И музыканты молодцы, очень стараются сделать всё как можно лучше. Думаю, что публика услышит и оценит эту музыкальную виртуозность», — рассказал композитор Карлис Аузанс.
Всяких отсылок к хорошо известным вещам в постановке действительно немало. Так, в самом начале Джулия — в черном парике и коротком блестящем платье — точь-в-точь Лайза Миннелли в «Кабаре». Позже, в другом парике и платье, она предстает уже в образе Вии Артмане из фильма. В одной из сцен звучит короткий отрывок главной темы из киноленты, музыка Паулса. Для внимательного зрителя такие аллюзии — сплошное удовольствие. Есть и чисто лиепайские фишки. Так, личный помощник семейства Джулии Ламберт и Майкла Госселина Вилсон (Гатис Малик) в какой-то момент вдумчиво устанавливает мобильный телефон на штативе, включает съемку и говорит, мол, записываем очередной эпизод «Разговоров в курилке» — это проект, начатый им и драматургом Расой Бугавичуте-Пеце во время первого локдауна.
Всё действие происходит в театральном баре для актеров театра и своих, публика тут не бывает. Тут носятся стайки танцоров (молодые актеры театра), тут же обсуждаются и важные дела. Есть и верхний уровень — оббитая красной тканью сцена. Действие то происходит отдельно в этих «двух измерениях», то сплетается. Сценограф Мартиньш Вилкарсис свое дело знает — и пространство тоже буквально играет. А костюмы!.. Илзе Витолиня отлично поработала, и «птичья тема» — то есть перья на и в костюмах — это очень интересно. Забавно смотреть, как персонажи постепенно «оперяются».
Прекрасные актерские работы. Впрочем, что уж тут удивляться — Инесе Кучинска способна сыграть вообще всё и вся. И каждый раз — великолепно. Майк Госселин Эгона Домбровского — красавец-мужчина, но в этой версии «Театра» он комплексует из-за успехов жены, потому и творит странные вещи. Лорд Чарлз Эдгара Пуятса — персонаж милый, но несколько пришибленный, что ли… Эгон и Эдгар актеры отличные, они сыграли уже так много разнообразных ролей, что даже странно, как у них получается каждый раз находить какие-то любопытные нюансы в новых образах. А вот Валт Скуя — актер из нового поколения, его путь на сцене только начинается. И он очень хорош в роли Тома Феннела, паскудника-воздыхателя великой актрисы, который ее использует. Но в итоге жестоко обламывается, да. Еще одно удивление трактовкой образа — Долли. В романе это сильная самодостаточная женщина, а здесь — нежное трепетное существо. В исполнении Карины Татариновой — просто хрупкая ромашка. Полный восторг — это Роджер, сын Джулии и Майкла, в исполнении Роланда Бекериса. Эдакий манерный юноша. Нет, от любви к своему полу он далек, достаточно увидеть, как он вьется вокруг девчонок из танцевальной труппы. В спектакле есть роскошный танец, где Роланд в вечернем облегающем платье. И он — сногсшибательная изящная красотка, а не пародия на женщину. Говорят, что так изобразить женщину — особый актерский талант. Танцевальные номера — это еще один повод для восхищения. Хореограф Лиене Грава отлично поработала.
Вся постановка — это невероятный драйв, сплетение музыки и танцев, всё это пронизывает довольно драматичную, хоть и вполне безумную историю, рассказанную душевно и иронично… Это «Больше о жизни». Но это театр. Нет — Театр. Он жизнь. И люди в нем актеры. Браво! Брависсимо!
