«Демон» — это еще один спектакль Лиепайского театра, который публика должна была увидеть весной. Репетиции шли вовсю, премьера была назначена на 28 марта и...
Сначала роль Тамары репетировала Агнесе Екабсоне, но за время чрезвычайной ситуации в ее семье произошло приятное событие, теперь Агнесе и ее супруг, актер Лиепайского театра Эдгар Озолиньш, ждут рождения второго малыша. И режиссер отдал роль Тамары Анете Берке: которая из декретного отпуска недавно вернулась. А роль Демона, как и задумывалось, исполняет Эгон Домбровский. Весь поэтический текст читает именно он, и — совершенно великолепно. Поэзия Лермонтова звучит в переводе Язепа Османиса, режиссер отказался от первоначальной идеи взять устаревший перевод Райниса.
«Мне, как режиссеру, нравятся такие немного «душераздирающие» темы. Когда читаю литературные произведения, то всегда останавливаю на них внимание. И вот вроде клишированная тема о Демоне, о зле, добре и морали... Но мне очень понравилась интерпретация Лермонтова: Демон влюбляется и хочет снова обратиться к Богу, к Отцу, и стать таким, каким был изначально. Сложно ли ставить поэтическое произведение, в оригинале написанное на другом языке? Зависит от перевода. И у нас не так много эпизодов с текстом, мы больше работаем с визуализацией и музыкой. Поэтика никуда не исчезает, но у нас немного по-другому воспринимается и интерпретируется этот поэтический язык», — незадолго до премьеры объяснил Rus.Lsm.lv режиссер Виестур Мейкшанс.
Визуализация и музыка играют в этом спектакле огромную роль. Сценография Моники Пормале лаконична, глубока и многослойна. И очень впечатляюща, один только живой огонь чего стоит!
А оживающий роботоподобный красноглазый ксерокс, временами полыхающий адовым пламенем?!
Музыка композитора Матиса Чударса в исполнении джазового трио Auziņš — Čudars — Arutyunyan — еще одно действующее лицо, звучит то космически необъятно, то адово жутко.
...На огромный экран-занавес проецируется статья из википедии «Грех», ее сменяет статья «Вселенная», а затем — межзвездная бесконечность. Звучит мелодия космических сфер, временами слышится скрежет шестеренок мирозданья... Экран белеет. В центре сцены оказывается ксерокс. Рядом с ним — некто в стеганом пальто с глубоко надвинутым капюшоном. Он распечатывает листы и завершает надпись огромными буквами на экране. Она гласит Es esmu — Tu. Учитывая тематику, хочется перевести несколько вычурно: «Аз есмь — ты». И Демон (зритель ведь прекрасно понимает, что существо на сцене — именно он), разворачивается к залу. По его ладоням бегут языки пламени...
Многообещающее начало, правда? Но — к дьяволу пересказ! Это надо видеть.
Поэтому дальше — лишь несколько восхитительных эпизодов.
...На сцене появляется разбитной конферансье (Эгон Домбровский) — в черном бархатном костюме-тройке, с бабочкой и в черных туфлях с белыми гетрами. Он обрушивается на публику с ее возмутительно слабыми познаниями о дьяволе, несет забавную чушь, обзывается (одно из ругательств — «адовы улитки») и в гневе удаляется через зрительный зал.
...Тамара прибывает в монастырь. Снимает с себя один свитер, другой, третий, остальную одежду, в которую закутана как капуста, остается в белье. Выкидывает всю груду одежек за дверь. Открывает чемоданчик. Достает лицевой щиток, резиновые перчатки, дезинфицирующее средство и — начинает поливать себя санитайзером, а затем отчаянно оттираться, будто пытаясь стереть и кожу. И тут... Из-за сцены в нее летит ведро мерзкой жидкой грязи. Тамара, беснуясь, вываливается в ней, пачкает белоснежные стены... Потом к ней, перемазанной, присоединяется и Демон. Следует длинный. Очень длинный. Невероятно затяжной и страстный поцелуй.
...А вот и снова наш знакомец-конферансье. Он на русском объявляет: «Михаил Юрьевич Лермонтов!». И декламирует:
В глубокой теснине Дарьяла,
Где роется Терек во мгле,
Старинная башня стояла,
Чернея на черной скале.
В той башне высокой и тесной
Царица Тамара жила:
Прекрасна, как ангел небесный,
Как демон, коварна и зла.
Эгон пересказывает суть на латышском, обращая внимание на имя героини и ее сравнение с Демоном, ведь неспроста... Играет словами: мол, обратите внимание, она «коварна» — kā vārna. Надо ли говорить, что публика оценила?
История о страстной любви Демона и прекрасной Тамары по версии Виестура Мейкшанса и всей творческой команды получилась захватывающей, завораживающей и философской, со множеством смыслов и подтекстов, как вполне очевидных, так и скрытых. Одни понятны сразу, другие так и не можешь разгадать, но это даже лучше –такая тема и должна оставаться непознанной.
В этом и есть одно из больших достоинств Виестура Мейкшанса как режиссера. Он уже в четвертый раз ставит в Лиепае, каждый раз классику («Портреты. Волки и овцы» Александра Островского, «Мизантроп» Жана-Батиста Мольера, «Дом Бернарды Альбы» Федерико Гарсия Лорки), теперь вот Лермонтова. И всякий раз это очень интересный взгляд.
Это современный, постмодернистский, даже постдраматический театр.
Актерская игра прекрасна. Эгон — впрочем, как всегда — очень эмоционален. И очень радует наконец-то вернувшаяся на сцену Анете. Особенно хорош и пронзителен ее исполненный нежности и грусти монолог в финале.
В постановке участвовали также студенты 4-го курса актерского мастерства Лиепайского университета Кинтия Стуре, Агния Дреймане, Мадара Крживеца и Артур Ирбе. Художник по свету — Мартиньш Фелдманис. Видео — Том Стрейлис. Драматург (это он автор «вставных» эпизодов) Эварт Мелналкснис. Художнику и сценографу Монике Пурмале ассистировала Паулине Калниня. Создатели спектакля отмечают, что вдохновлялись книгой Давида Гроссмана «Как-то лошадь входит в бар».
Ближайшие показы «Демона» в Лиепайском театре — 20 и 21 ноября. А уже 17 октября публика увидит еще одну постановку, задержавшуюся из-за пандемии — «Волнение» по пьесе современного российского драматурга Ивана Вырыпаева в постановке Мары Кимеле.