Например, многие литовцы — и офицеры КГБ, и осведомители — жаловались, что так называемый закон о КГБ не позволял им работать в частном секторе. Эстонец, работавший в КГБ шофером, утверждал в суде, что его имя было опубликовано, несмотря на занимаемую им должность. Суд признал, что действия эстонских ведомств были непропорциональны тому, что сделал бывший шофер, а его права на частную жизнь были нарушены.
Кроме того, ЕСПЧ посчитал необоснованным решение запретить Янису Адамсонсу, который служил в пограничных войсках, а потому являлся офицером КГБ, баллотироваться в Сейм.
Смогут ли люди, чьи имена есть в «мешках ЧК», обратиться в ЕСПЧ и сказать, что их права нарушены, «зависит от того как этот вопрос будет регулироваться», заявил судья ЕСПЧ Мартиньш Митс.
Принимая решение о раскрытии архивов, необходимо использовать индивидуальный подход, поскольку Конвенция по правам человека требует оценивать соразмерность в каждом случае, когда публикуются имена.
Комиссар по правам человека Совета Европы Нил Муйжниекс признал, что существует риски нарушить права человека, открывая «мешки ЧК». «Конечно, если Латвия захочет хорошую международную экспертизу, они может обратиться к Венецианской комиссии, чтобы та проверила законопроект. Я призываю тех, кто заботиться о правах человека, обращаться в Совет Европы за экспертным мнением».
Сравнивая с другими странами, в публикации содержания архивов спецслужб есть один позитивный аспект — можно учиться на ошибках других стран и не допустить нарушений прав человека.
Дискуссия о содержимом архивов КГБ в Латвии, о том, публиковать ли сведения о сотрудничавших со спецслужбой жителях страны, доносивших на своих друзей и соседей, длится уже давно. Чем ближе окончание срока работы специальной комиссии экспертов, оценивающей, как с научной точки зрения правильнее подойти к этому противоречивому историческому наследию - тем жестче звучат заявления как сторонников предания этих сведений гласности, так и противников. Тем временем известный латышский поэт Янис Рокпелнис решил, подобно тому как это сделал в свое время политический деятель Георг Андреев, признаться в сотрудничестве с КГБ сам.
Как уже сообщал Rus.lsm.lv в публичном пространстве часто звучат призывы не разглашать имена тех, кто сотрудничал с советскими органами внутренней безопасности, и сомнения в том, что архивным данным можно доверять, потому что КГБ ими, возможно, манипулировал и подтасовывал сведения.
Но звучат также допущения, что к содержимому архивов приложили руку и спецслужбы независимой Латвии. В частности, в передаче LTV De facto 12 ноября прошлого года сообщалось, что из базы данных КГБ «Дельта», содержащей сообщения агентов и учетные карточки, стирается важная информация. Комиссия историков, расследующая деятельность КГБ в Латвии, обратилась к президенту Раймонду Вейонису с просьбой отменить закон о КГБ и предать огласке содержимое архивов.
Необходимость такой меры поддерживает и известный режиссер, автор фильма о судьбе латвийских ссыльных в Сибири «Хроника Мелании» Виестур Кайриш.
Комментируя призывы открыть архивы КГБ, бывший президент Вайра Вике-Фрейберга заявила, что опубликовывать «голые списки» было бы безответственно. Она отметила, что КГБ редактировал эти документы и делал это явно не из благих намерений. Возражает против «бездумной» полной публикации содержимого архивов и советница президента по законодательным и юридическим вопросам Кристине Яунземе.
Одно из последних предложений в резонансной дискуссии - доверить хранение документов КГБ Госархиву, а не спецслужбам, у которых часть их хранится, а также передать контроль над работой комиссии историков Сейму.
Созданная по решению Сейма специальная межведомственная комиссия историков работает с 2014 года. Ее задача - перед публикацией архивных материалов провести их научное исследование. Публично доступными архивы КГД должны стать с конца мая 2018 года, но уже сейчас ясно, что картотека является неполной и карточки информаторов не могут служить доказательством факта сотрудничества с репрессивным учреждением советского времени. Ученые ранее жаловались на отсутствие финансирования и на подспудное, но ощутимое противодействие на политическом уровне. Комиссия еще в 2016 году заявляла, что не видит преград к рассекречиванию архивов КГБ ЛССР.
