Аня и Ксюша сдают на гражданство. Сдали!

Обратите внимание: материал опубликован 6 лет и 11 месяцев назад

Чуть больше года назад мы, Ксения и Анна, по стечению обстоятельств в свои двадцать-с-чем-то лет все еще имели паспорта неграждан. Мы уже рассказали о причинах, которые побудили нас начать натурализацию, о том, как подавали документы, еще не зная, где можно «облажаться», об экзаменах, последующем ожидании и о торжественной церемонии. Наш путь, наконец, подошел к концу — ведь мы наконец получили красные «корочки».

РАНЕЕ о натурализации Ани и Ксюши:

 Принятие решения 08.01.17
 Подача документов 29.01.17
 Подготовка к экзаменам 26.02.17
 Экзамены 26.03.17
 Ожидание 16.07.17
 Церемонии 17.09.17

Ксения, гражданин

Cпустя полтора месяца после церемонии мне пришло письмо из УДГМ. Меня приглашали оформить паспорт. Оно пришло на электронную почту, хотя обычно его присылают в бумажном виде. Это был вторник, и я сразу же отправилась во второе отделение УДГМ. Однако, оказалось, что это очень загруженный период для второго отделения.

Конца очереди не было видно, клиентов обслуживали два, максимум три человека. Та же ситуация повторилась на следующий день. Друзья посоветовали записаться на оформление паспорта через портал Latvija.lv. Сначала всё было просто — нажал на кнопку, заполнил поле, выбрал время. Проблемы начались, когда я поняла, что ошиблась при заполнении одного поля. Оказалось, вернутся на один шаг назад, чтобы исправить предыдущую страницу, нельзя. Как и нет возможности удалить или аннулировать документ. Создать новый, не удалив предыдущий, тоже нельзя. Звонок в техподдержку был коротким, мне пообещали убрать неправильное заявление до конца рабочего дня. Однако оно пропало только в четверг, когда я направилась в отделение без записи и отстояла наконец-то очередь.

Сначала меня обслуживала женщина. Посмотрев на мое приглашение оформить паспорт, она сообщила, что я не могу это сделать сейчас. Оказывается, в приглашении, которое я, конечно же, поленилась прочитать, было написано, что меня примут в гражданство только после 20 июня. Видя разочарованное и растерянное выражение моего лица, в разговор вмешался молодой сотрудник, тот самый, что ещё в январе оформлял мое заявление на натурализацию. Он сообщил, что это можно решить по-другому. Мне надо было написать заявление о том, что я хочу, чтобы меня приняли в гражданство вместе с решением Кабинета министров. Он отправил скан заявления по электронной почте и попросил подождать полчаса. Я даже начать скучать не успела — пришел ответ, что моя просьба одобрена. Оформление нового паспорта было быстрым.

Как выяснилось позже, не все сотрудники УДГМ знают, что паспорт можно оформить сразу после решения Кабинета Министров. Нашему с Аней общему приятелю в другом отделении отказали, хотя он ссылался на мой опыт.

Приятный бонус заключается в том, что после натурализации новоиспеченный гражданин может претендовать на новый паспорт в ускоренном порядке, а платить по обычному тарифу. В пятницу я вернулась во второе отделение УДГМ и мне выдали бордовое доказательство того, что я гражданин Латвии и ЕС, а также ID-карту. На фотографии я выглядела ужасно, как и полагается. Теперь я могу быть уверена —пограничники узнают меня с любого похмелья и после недели без сна. В тот же день я показала новую вещицу всем близким, после чего спрятала её на полке.

Процесс натурализации не был очень сложным, не был унизительным и пройти его вполне реально. Конечно, хотелось бы проще и быстрее, но в целом послевкусие от процесса нейтральное. Тем не менее, у меня появились вопросы к латвийским законам.

По ходу натурализации я узнала, что, например, в некоторых случаях негражданин приравнивается к гражданину третьей страны, если он хочет приобрести землю или недвижимость. Или, например, гражданин Франции, в отличие от постоянных жителей моей страны — неграждан, имеет право избирать депутатов в самоуправления Латвии.

Список моих удивительных открытий можно продолжать и продолжать. Кто-то назовет эти ограничения обоснованными, но я — не могу. Я честно не понимаю, почему условный дядя Витя не может на старости лет купить себе домик в деревне и заняться сельским хозяйством? Почему он должен просить разрешения у самоуправления или доказывать свои знания латышского языка, чтобы выращивать овощи и куриц? Или почему условный студент по имени Пьер, прибывший в Латвию по Erasmus+, с точки зрения закона лучше понимает, в каком направлении должна развиваться Рига, чем условная Катя, которая всю жизнь здесь прожила?

Чем дальше я углублялась в юридические тонкости, тем меньше осуждала людей, которые не способны переступить через свою обиду и злость, чтобы натурализоваться, или делают это только ради того, чтобы покинуть Латвию. Не то чтобы я поддерживаю их точку зрения, но на эмоциональном уровне я их понимаю сейчас больше, чем до натурализации.

Больше всего в этой ситуации меня удивляет то, что некоторые латвийские должностные лица настаивают на том, что неграждане не являются апатридами. В то же время в Эстонии политики не скрывают — их неграждане являются лицами без гражданства. И при этом у эстонских неграждан есть право избирать муниципальную власть.

Не бывает такого, что во всем мире — в статистике ООН, на сайтах авиакомпаний, в соседней Эстонии и документах Европейского парламента, неграждане — это апатриды, и только в Латвии — это «особый статус, который не является подвидом гражданства».

В какой-то мере это показывает то, что здесь не был сделан даже первый шаг к решению проблемы — полноценное признание, без «но». Поэтому с моей стороны было наивно ожидать, что предложение президента в сентябре этого года — дать гражданство новорожденным детям — депутаты Сейма примут к рассмотрению.

После этого решения парламента мое ощущение, что бессмысленно ждать упрощения процедуры натурализации или «нулевого варианта», только укрепилось. Оно меня во многом сподвигло получить гражданство, о своем решении я не жалею. Идеализма и веры в то, что «невозможное возможно» не только в негативном ключе, но и в позитивном — у меня поубавилось, хотя я всё равно готова голосовать и всё ещё считаю это нужным.

Когда я решила натурализоваться, я ожидала, что в итоге ничего существенно не изменится — кроме паспорта. Тогда, по рабочим дням, я вставала рано утром и ехала на Домскую площадь, а выходные проводила дома или с друзьями. Всё было предсказуемо.

В день, когда я это пишу, у меня за спиной двухдневная командировка в Латгалию, где я никогда раньше не бывала. По утрам я еду на Закюсалу и оттуда — хоть на край света, куда история заведет. Выходные я периодически провожу в компании чешского режиссёра-документалиста, который нашел меня благодаря этому блогу. Не изменилось только то, что я всё ещё могу планировать отпуск за полгода.

Этот год выдался безумным, и следующий обещает быть не менее интересным.

Анна, гражданин

Мой последний блог посвящен светлой памяти бывшего начальника Управления натурализации И.Горбунова, который работал на то, чтобы сделать систему натурализации более человечной.

Находясь в информационном потоке, ретранслирующем новости каждый день, ты становишься приёмником, из которого звучат обрывки предложений, мыслей, сюжетов, концепций и дискуссий. Периодически, настраивая свое внутреннее радио, я выхватывала словосочетание из разряда мифологем — «европейские ценности». Только где эти ценности искать — понять было сложно.

Их явно не было в переговорах власть имущих в гостинице Rīdzene.

Я их не заметила, когда 12-летняя девочка из Резекне погибла в пожаре. Или, когда министр благосостояния Янис Рейрс с удивлением обнаружил, что инвалиды могут оставаться без пособия по нескольку месяцев подряд.

Основные принципы Европейского союза сложно было найти в совокупности разных историй — от малодоступного рижского жилья до эмигрирующих жителей Латвии и уезжающих прочь беженцев; от плохих условий в детдомах до социальных работников, применяющих насилие по отношению к детям. А также сложно было отыскать «европейские ценности» в неуверенных решениях властьимущих, теряющих политический вес.

В поисках «европейских ценностей» я утратила себя, свою уверенность, а также понимание — что делать?

Можно было обрасти циничностью или безразличием, но этого как раз и не хотелось. Мне нужно было что-то менять и/или уехать и не думать о том, что осталось за спиной - в стране, в которой я родилась, выросла и, которую люблю.

Вступив на дорожку натурализации, я стала смотреть на общество — в целом, на страну — глобальнее, на власть — вдумчивее.

Видимо, начала обретать навыки гражданской позиции, размышлять о судьбе своего города и о том, есть ли мне, как частному лицу, дело до политики.

Этот путь позволил взглянуть на общество по-новому. Мне показалось, что в моем городе многим не хватает воздуха, проектов, а еще — других людей, с которыми можно обменяться новостями и знаниями. Многие из нас сталкиваются с клаустрофобическим чувством, что мы всех знаем и здесь нет пространства для развития. Мы ходим по одним и тем же улицам, у нас не хватает духу зайти в новое здание, поговорить на неродном языке или свернуть с привычной дороги.

Весь этот путь обрастания гражданской позицией неизменно приводит к вопросу: «Что я здесь делаю? И зачем?» И этот вопрос терзает не только неграждан. В любом случае, важен тот ответ, который мы находим для самих себя.

Свой ответ я нашла несколько месяцев назад, когда присоединилась к негосударственной организации Free Riga. К этому шагу меня привели размышления о том, чем я могла бы заниматься и где воплотить мечты о работе на общественное благо. Впервые я оказалась в мультикультурном обществе, в окружении трех языков. Это был тот момент, когда я приняла свой русский темперамент. Неловкость прошла — потому что, когда ты используешь несколько языков, перед тобой открываются больше дверей и возможностей. А это большая привилегия — ведь к третьему языку «липнет» четвертый, а за ним и пятый.

Так что я все-таки вступила в своего рода «секту». Только это не пустые обещания, и я не следую за человеком, похожим на Иисуса. Я вижу, что мы развиваемся и вижу желание развиваться у других — люди идут на праздник Маскачки, устраивают свою керамическую мастерскую в пустом здании или учат других лепить из глины.

Я вижу, что есть люди, которые хотят менять положение дел и показать другим, что это возможно.

Им надоело чувствовать отчужденность, ведь на нее не влияет наличие красной «корочки» или «корочки» цвета баклажана. Дело не в голосовании на выборах — дело в чувстве принадлежности к чему-то и в возможности расширять границы.

Несмотря на все трудности, проблемы, обиды и страхи — я не жалею о своем решении и очень рада тому, что мы с Ксенией заварили эту кашу. Потому что благодаря этим девяти месяцам на пути к натурализации я родилась заново, нашла свою нишу и стала счастливой.

P.S. Кстати, за время пути к гражданству я также избавилась от своих страхов и предрассудков в отношении России. Мне кажется, что теперь я чаще буду ездить туда, а также в Европу и другие страны мира. Может быть, допустим, что… теперь я — космополит.

* * *

Эта история подошла к концу. Большое спасибо, что вы читали этот блог, за ваши комментарии и эмоции, позитивные и негативные. За то, что ждали наш текст до самого конца, несмотря на то, что мы так долго писали (признаться честно — могли бы и быстрее). Спасибо нашему редактору Александру Краснитскому, благодаря которому этот проект увидел свет и благодаря которому мы не остановились на половине пути (а то и раньше). Спасибо переводчикам на латышский и английский — благодаря их усилиям эта история стала известной не только тем, кто читает по-русски. И — спасибо сотрудникам УДГМ за их понимание, доброжелательность и то, что они любят свою работу.

Заметили ошибку? Сообщите нам о ней!

Пожалуйста, выделите в тексте соответствующий фрагмент и нажмите Ctrl+Enter.

Пожалуйста, выделите в тексте соответствующий фрагмент и нажмите Сообщить об ошибке.

По теме

Еще видео

Еще

Самое важное