Мара Кимеле: «Драматургия коронавируса ближе к фарсу или трагикомедии»

Обратите внимание: материал опубликован 3 года назад

Сегодня в Лиепайском театре состоится премьера пьесы российского драматурга Ивана Вырыпаева «Волнение» в постановке знаменитой Мары Кимеле. Rus.Lsm.lv воспользовался случаем и поговорил с замечательным режиссером, актрисой и педагогом сценического мастерства о пьесе, театре и самой горячей теме последнего времени — коронавирусе.

«Волнение» — еще один спектакль, который не смог прийти к зрителям в назначенный срок — этой постановкой Лиепайский театр должен был завершить прошлый сезон. Хотя творческий люд сопротивлялся, как мог — сначала были онлайн-репетиции, а потом даже настоящие, в репетиционном зале. Разумеется, с соблюдением всех мер безопасности.

Для живой легенды латвийского театра — и это не преувеличение, а констатация факта — Мары Кимеле эта постановка стала очередным возвращением в Лиепайский театр. И начинала она здесь. Самой первой ее работой на режиссерской стезе, тогда она была еще студенткой, стал «Стеклянный зверинец» Теннеси Уильямса. В 2000-м Мара Кимеле поставила в Лиепае «Отелло» Уильяма Шекспира. Теперь вот ставит «Волнение», которое российский драматург, актер, кинорежиссер, сценарист и продюсер Иван Вырыпаев написал специально для Алисы Фрейндлих и сам же спектакль в прошлом году и поставил в Большом драматическом театре имени Товстоногова — в честь 35-летнего юбилея службы Алисы Фрейндлих и столетия театра.

— Почему вы выбрали для постановки эту пьесу?

— Иван Вырыпаев сейчас самый знаменитый из ныне живущих российских драматургов. Очень известен и в Европе, у него, кроме пьес, есть очень хорошие фильмы. Он очень интересный человек, практикует буддизм, занимается духовными практиками. И поэтому его пьесы очень насыщены его личными духовными поисками. Это всегда обогащает [материал], потому что это не только какие-то голые события. «Волнение» — последняя его пьеса на сегодняшний день, и он сам ее поставил в Петербурге, в БДТ. Я ее не видела, и записей тоже нет никаких, к сожалению. Мы выбрали ее еще и потому, что в Лиепайском театре есть действительно очень хорошая актриса, которая может исполнить такую трудную роль. Это Инесе Кучинска. Активно работали над постановкой до июня, а потом все остановилось. Не успели сделать, конечно, потому что в апреле вообще почти не репетировали. Сейчас осталось закончить. После полугодовой паузы это очень трудно. Надо вспоминать мизансцены и делать все заново в очень сжатые сроки, этим мы теперь и заняты.  

(Режиссер рассказала немного и о сюжете. Центральный персонаж пьесы — американская  писательница польского происхождения Улья Рихте. Действие происходит в ее апартаментах в Нью-Йорке, куда приехал польский журналист, чтобы сделать с ней интервью. Среди других персонажей — дочка писательницы, ее литературный агент, фотограф и «еще кое-кто», как обозначила Мара. «Это такая очень личная история — как себя чувствует знаменитость и претендент на Нобелевскую премию, что она думает о жизни, себе, любви. Это и ее рассказ о любви в ее жизни», — кратко сформулировала режиссер.)

— Кажется, и в России никто, кроме самого Вырыпаева, «Волнение» больше не ставил?

— Я не слышала, по-моему, нет.

— Получается, что ваша постановка в Лиепайском театре — вторая?

— Да. Но это сложная пьеса. Думаю, что

московские театры, конечно, могли бы ее поставить...

Пьеса сложная, потому что разговорная, хотя и будто игровая тоже. Но главное — в ней нужна очень хорошая актриса на главную роль.

— Сложно было получить разрешение на постановку?

— Нет.

Вырыпаев очень отзывчивый. Очень интересный человек, духовный, живой. Жаль, что сейчас весь этот коронавирус. Была бы очень рада, если бы он приехал посмотреть нашу постановку.

— Было бы здорово!.. Вы только что, 3 октября премьера была, поставили в Таллинне «Дядю Ваню», точнее, «Ваню». «Дядя Ваня» — это классика, «Волнение» — не просто современная пьеса, а очень современная, совсем свежая. Есть ли разница в постановке классических и современных пьес, или классика потому и классика, что всегда современна?

— Да, классика всегда современна. Я думаю,

задача режиссера состоит в том, чтобы, не коверкая заложенный автором смысл, преподнести его пьесу, пользуясь современным театральным языком.

Не люблю, когда делают все наоборот, меняют смысловой ряд. Я лично считаю, что авторский замысел нужно уважать, и если тебе этот смысл не интересен, бери другую пьесу. Очень просто.

— Вам самой больше нравится ставить классику, современные пьесы, или зависит от настроения, состава актеров или чего-то еще?

— От очень многого. Конечно, в первую очередь от того, какая тема меня интересует, о чем хочется говорить. Вот это самое главное. И потом сразу второй вопрос — есть ли кто-то, кто может это сыграть. Потому что в моей жизни бывали случаи, когда я брала пьесу, которую очень хотела поставить, но не было актера на главную роль, и я думала — ну, ничего-ничего, сыграют...

Теперь я уже понимаю, что такие пьесы, где нужен очень хороший актер, а его нет, лучше отложить и не ставить.

Найти другой театр, дождаться другой ситуации, подождать, когда будет актер на эту роль.

— Как вы считаете, какова драматургия коронавируса в сегодняшней жизни? Люди ходят в масках, вроде как на сцене, играют по определенным правилам — дистанцирование и прочее. Как вы считаете — это какой жанр? Трагедия? Комедия?

— Ближе к фарсу, я думаю. Или трагикомедии. Потому что люди болеют, и многие трагедии тоже происходят от того, что теряют работу, и в семьях утраты... Конечно, этот вирус внес какие-то другие отношения между людьми.

— И чуть не угробил театр.

— Да. В Эстонии, например, люди более рациональны, реалисты, что ли. Они позволяют в театрах сидеть нормально, сколько в зале мест, столько и публики. Но записывают данные зрителя на каждом месте для связи и контролируют ситуацию.

Пока еще не было ни одного случая, чтобы зритель в театре заболел.

И театр не страдает. Конечно, если что-то случится, они сразу будут менять эти правила. Пока была в Эстонии, смотрела русское ТВ, я ведь эстонского не знаю... Так вот, об этом тоже рассказывали. Мол, если что-то изменится, правила поменяют, но пока нет никакого повода не позволять людям посещать театр. Что это? Рационализм? Они не гробят свою экономику.

— Когда всё это закончится — надеюсь, что закончится — вам бы хотелось сделать постановку об этом странном периоде?

— Нет! Совсем нет. Нужно, чтобы прошло довольно много времени. Вот как про войну, чтобы хотя бы 10 лет прошло, чтобы об этом захотелось говорить с дистанции. А так...

— С дистанции в два метра.

— Ну да, два метра и 10 лет. Нет-нет, не хочется.

  • Премьерные показы «Волнения» (Saviļņojums) в Лиепайском театре 17 октября в 13:00 и 18:00, 18 октября в 18:00. Rus.Lsm.lv обязательно расскажет о впечатлениях.
Заметили ошибку? Сообщите нам о ней!

Пожалуйста, выделите в тексте соответствующий фрагмент и нажмите Ctrl+Enter.

Пожалуйста, выделите в тексте соответствующий фрагмент и нажмите Сообщить об ошибке.

По теме

Еще видео

Еще

Самое важное

Еще