ПЕРСОНАЖ
Сара Минц, 33 года (родилась 18 ноября 1884 года), вдова резекненского лавочника. Овдовев совсем недавно, растит трех детей и они — главная ее забота и тревога, хотя волнуется она и за двух своих младших братьев, воюющих в царской армии. Сестра Сары живет в Даугавпилсе. Сара пишет письма и ведет дневник. В рамках проекта #LV99плюс у нее также есть профиль в Facebook и она иногда участвует в Facebook-группе «Попасть в историю с Rus.Lsm.lv».
Фирочка, если вы таки найдете* за своим сундуком керенки, придете и скажете: «Сореле, птичка, продай полфунта сахару», я вам сей секунд отвечу: не рвите мне душу, не делайте мне огорчение, уберите свои бумажки, оставьте на растопку, вы не поверите, как они прекрасно горят. Вы, показав этот мусор любому лавочнику, сделаете ему так смешно, что с потолка посыплется побелка.
Как — почему? Фирочка, вы, в вашем почтенном возрасте, жалуетесь на поясницу и на власти, но таки ни разу не на память. Голова-то у вас ясная. Каждому бы, дай вам Б.г здоровья до 120 лет, такую!
Мы же с вами сразу после первой ре-во-лю-ци-и щупали эту па-ро-ди-ю на рублики и судили, что таки нет лучшего способа приблизить голодную смерть, чем брать эти бумажки. А большевики-то как из штанов выпрыгивали: Сореле, красавица, торгуй-принимай, вот тебе наш рабоче-крестьянский курс! Сейчас, как же! Вы же, Фирочка, помните, что таки нашлась мне лазейка прокормить деточек и мусор этот в руки не брать. Царскому рублику серебряному больше веры было, чем этой бумажке — вот и давали за нее меньше. Таки хоронить своими руками гешефт — пусть в другом месте дураков ищут, а не в Режице, и особенно не в торговле Сары Минц!
Ой-вей, германцы потом пришли, повымели все из углов, завели денежную ре-фор-му. Кайзерцы порядок уважают, но с керенками этими их как петух клюнул: много, мол, стоят. Вы, Фирочка, помните, что мы таки опять щупали этот мусор и таки опять пытались понять, с какой стороны он дорогой. Я, конечно, не хвастаюсь, но ни мне, ни Арону с соседней улицы и при новых властях народ не смог втюхать эти керенки-шмеренки.
Теперь я таки танцую, пою и заказываю два похоронных оркестра, чтоб играли, как на богатой свадьбе у Ротшильда. Эти бумажки перестанут приходить ко мне в кошмарах и лезть в кассу. Эти большевики в своей России взялись за богачей, которые таки накопили себе капиталец на очень черный день — примерно такой, как сегодня. Знаете, Фирочка, как эти ре-во-лю-ци-о-не-ры кончают с толстосумами? Они поняли, что деньги можно не отнимать, а превратить в мусор — хоть мы-то знаем, что они таки всегда им и были. Теперь эти керенки стоят меньше, чем чернила на них, а власти не дуют в ус, потирают свои красные ручонки и подбрасывают земли в могилу бумажек. Долетает и до нас, Фирочка, долетает.
ПРОЕКТ
#LV99плюс включает в себя и попытку реконструкции исторической реальности в сети Facebook.
Ой, и не говорите! Украинцы, которые теперь вокруг Егупца в Малороссии завелись, таки покупали на эти керенки все, что можно, и даже немножко, что нельзя, а теперь сказали: «Ша-штиль! Мы придумали свои деньги, чтоб ваших мы больше не видели». Цимес, Фирочка, в том, что рублики эти всем теперь без надобности, и германцы, хоть и не семи пядей во лбу, на чем только каски держатся, шепчутся, что о-фи-ци-аль-но бумажки таки подешевеют. Все, дождались, хороним керенки, дай вам Б.г здоровья!
(* 1918 год, 22 июня. Дословная запись рассказа Сары пожилой соседке Фире.)
