«Я думаю, на выборы пришли пошли те люди, которые достаточно ответственно относятся к тому, как расходуются их деньги, которые они платят в виде налогов — подоходного налога с населения, налога на недвижимость. Я выводы делаю, исходя из результата: там, где люди были удовлетворены, как расходуются их деньги, избрали в основном тех, кто до сих пор этим и занимался. Но в целом, думаю, это те люди, которые всё-таки интересуются жизнью своего муниципалитета и имеют активную позицию насчет того, что должно происходить вокруг них», — сказал политтехнолог Филипп Раевский.
По его словам, на избирательную явку повлияло и то, что политики сделали слишком большой упор на социальные сети: он убежден, что условный Facebook не может заменить живого контакта, нормальных встреч с избирателем.
«Живой контакт важен, когда ты выбираешь человека, который будет ответственен за важные для тебя ежедневные услуги», — уверен гость «Открытого вопроса». Хотя он же признал, что до этого партии нередко промахивались и при «живой» агитации, присылая на встречи с избирателями далеко не первых своих кандидатов — при том, что людям, конечно, интересно встречаться с лидерами, а не с кем-то, кто находится на 30-м месте в списке и, скорее всего, никогда никуда избран не будет.
Глава Центра изучения общественного мнения SKDS Арнис Кактиньш согласен с тем, что ставка на социальные сети на местных выборах плохо работает. В том числе и из-за возрастной структуры населения: социолог пояснил, что в муниципалитетах за пределами Риги и ее окрестностей доля пожилых избирателей больше, чем в среднем по стране, так как очень многие молодые люди из регионов сбегают в столицу.
«Ты не можешь этих пожилых людей очень эффективно завлечь через соцсети», — считает он.
Отвечая на вопрос, куда делся протестный электорат, Ф. Раевский заметил, что на муниципальном уровне он обычно себя не проявляет — в отличие от парламентских выборов. Но часть потенциальных избирателей не дошла до урн еще и потому, что партии вообще не особо-то их звали: они призывали голосовать за них, но не приглашали при этом идти на выборы.
«Я думаю, что для них в этом уравнении не было такой переменной, как неявка, как то, что избиратель просто не придет», — предположил он.
Арнис Кактиньш, со своей стороны, считает, что низкая активность была обусловлена еще и тем, что по крайней мере в части самоуправлений население в основном довольно работой муниципалитета и потому было уверено, что и идти нет смысла — все равно изберут прежних лидеров.
Кстати, в Вентспилсе это едва не сыграло с партией находящегося в заключении Айвара Лембергса «Латвии и Вентспилсу» злую шутку: партия победила, но с минимальным преимуществом.
«Посмотрим на Вентспилс: там Лембергс, «Латвии и Вентспилсу» почти проиграли. Так как там (это мы знаем по опросам) абсолютное большинство совершенно довольно, как в городе идут дела, и его сторонники просто не шли на выборы, потому что думали, что «всё же будет, как обычно, мы же знаем, чем всё закончится». А те которые недовольны (а это абсолютное меньшинство), пошли. Так что могла и власть поменяться», — отметил социолог.
Как уже писал Rus.lsm.lv, на прошедших 5 июня выборах самоуправлений Латвии в крупных городах, не затронутых административно-территориальной реформой, победили партии, и ранее в той или иной форме находившиеся у власти. Результаты во всех самоуправлениях страны доступны на сайте Центризбиркома.
Пятого июня в Латвии проходили выборы самоуправлений, в ходе которых избирались местные органы власти 34 краев и шести городов государственного значения — впервые после завершения административно-территориальной реформы (до нее в стране было свыше 100 более мелких муниципалитетов).
Второй отличительной особенностью этих выборов, как уже писал Rus.Lsm.lv, оказалась беспрецедентно низкая за всю историю местных выборов в Латвии явка избирателей — 34%. На предыдущих выборах самоуправлений, в 2017 году, проголосовали 50,4%, на уже «пандемийных» досрочных выборах Рижской думы летом прошлого года — 40,6% граждан с правом голоса.
