Каким образом и по каким параметрам можно определить, насколько эффективно та или иная страна отреагирует на серьезную угрозу общественному здоровью? На сегодняшний день есть большой «пробел в измерениях» — то есть точно оценить готовность стран к такой угрозе затруднительно, считают эксперты портала Think Global Health (проект американского аналитического центра Council of Foreign Affairs, посвященный вопросам здравоохранения в глобальном масштабе).
Предыдущие попытки
В последние годы были предприняты по меньшей мере две попытки разработать такие системы оценки. После вспышки лихорадки Эбола в Западной Африке в 2014-16 годах Всемирная организация здравоохранения и региональные партнеры разработали процедуру Joint External Evaluations (Совместная внешняя оценка, СВО) для мониторинга соблюдения странами Международных медико-санитарных правил (2005).
Цель этих процедур — помочь странам определить «наиболее критические пробелы в своих системах здравоохранения, чтобы расставить приоритеты для повышения готовности и реагирования», согласно ВОЗ. Более ста стран мира провели такой мониторинг в рамках СВО.
Еще одна система критериев — разработанный в прошлом году Global Health Security Index (GHSI, Глобальный индекс безопасности здоровья, ГИБЗ), оценивающий степень готовности систем здравоохранения 195 стран мира к масштабным кризисам. GHSI — совместный проект американских Центра безопасности здравоохранения Джонса Хопкинса и Инициативы по сокращению ядерной угрозы и аналитического подразделения издательской группы британского журнала The Economist.
Индекс ГИБЗ представляет собой инструмент сравнительного анализа, который оценивает способность страны быстро реагировать на эпидемию и сдерживать ее распространение. Безопасность общественного здоровья оценивается по шести категориям, 34 показателям и 140 вопросам с использованием данных ВОЗ и других международных организаций.
Rus.LSM.lv ранее ссылался на рейтинг GHSI, в котором на первом месте с большим отрывом — США, далее следуют Великобритания, Нидерланды, Австралия, Канада, Таиланд, Швеция, Дания, Южная Корея, Финляндия, Франция, Словения, Швейцария. У Латвии в этом списке — 62,9 балла и 17-е место, выше не только Эстонии (57,0 и 29-е место) и Литвы (55,0 и 33-е место), но и Бельгии, Японии и Австрии. Россия (44,3 балла) на 63-м месте — между Угандой и Сальвадором.
Оба этих проекта несомненно стали достижениями, поскольку в результате проделанной работы было привлечено международное внимание к необходимости наращивания потенциала стран для предотвращения и обнаружения эпидемических угроз и реагирования на них, отмечают авторы.
В топовых странах рейтингов смертность от Covid-19 выше
Во многих отношениях эти проекты помогли подготовиться к нынешнему кризису. Тем не менее, через шесть месяцев после начала пандемии выставленные ранее оценки и индексы не коррелируют с уровнем смертности от Covid-19. Напротив, в странах с более высокими показателями в рейтингах Совместной внешней оценки и Глобального индекса безопасности здоровья уровень смертности выше в сравнении с «середнячками» и «аутсайдерами» рейтингов, даже с учетом различий в возрасте населения сравниваемых стран.
Несоответствие между общей набранной суммой баллов в ГИБЗ и уровнем смертности от Covid-19 также сохраняется, когда анализ ограничивается более конкретными показателями, такими как «Быстрое реагирование на эпидемию и смягчение ее последствий».
Всеобщий охват медико-санитарными услугами (или доступность качественных медицинских услуг) считается важным средством повышения глобальной безопасности здоровья. Тем не менее, и этот фактор не смог стопроцентно гарантировать странам успех в борьбе с Covid-19, констатируют авторы.
Высокий уровень всеобщего охвата услугами здравоохранения помог Южной Корее и Тайваню добиться низкой смертности от Covid-19. Однако этот фактор не сыграл практически никакой роли для таких стран, как Великобритания и Италия, в которых показатели смертности от коронавируса — одни из самых высоких в мире.
Таким образом,
ни СВО, ни ГИБЗ, ни всеобщий охват услугами здравоохранения не предназначены для прогнозирования, но могут служить инструментами для выявления пробелов в способности государства противостоять пандемии и мобилизации финансовой и политической поддержки для устранения этих пробелов.
Компетентность государства
Американский политолог Фрэнсис Фукуяма считает, что компетентный государственный аппарат является одним из трех важнейших компонентов успеха для сдерживания пандемии, наряду с социальным доверием и наличием эффективных лидеров.
Однако эта пандемия показала, что мы, возможно, еще не знаем, как судить о компетенции государственных учреждений, отмечают авторы. Высокий рейтинг по СВО, ГИБЗ и всеобщему охвату услугами здравоохранения не только недостаточен для прогнозирования успешного противостояния этой пандемии, но и, по-видимому, излишен.
Так, Вьетнам занимает 50-е место в общем рейтинге ГИБЗ, 59-е место в рейтинге СВО и 104-е место по всеобщему охвату медицинскими услугами, но тем не менее входит в список стран, наиболее успешно сдерживающих коронавирус.
В других отчетах ранее отмечалось отсутствие корреляции между существующими показателями готовности к пандемии и успехами в ее сдерживании. Результаты показывают, что мы, возможно, все еще не понимаем, как оценивать и контролировать степень готовности стран противостоять пандемиям.
Кризис, вызванный коронавирусом, продолжает развиваться, и политики многих стран уже приступили к разработке законопроектов для финансирования глобальных и национальных программ по обеспечению готовности к эпидемиям будущего. Чтобы правильно направлять эти важные инвестиции, необходимо разработать надежные критерии для оценки этой готовности, постановки целей и отслеживания прогресса или отставания стран, заключают авторы Think Global Health.
