Год назад, когда коронавирус, затихнув в Азии, пронесся по Европе и перекинулся на Америку, многих экспертов сильно занимал вопрос: почему — при примерно равных условиях — в одних странах заболеваемость и смертность были очень высокими, другие же обошлись сравнительно малой кровью. Версий было много (учитывались климат, плотность населения, генетическая предрасположенность, социальные привычки и многое другое) — и ни одна из них не была достаточно убедительной.
В числе прочих факторов рассматривались действия руководителей стран, и было отмечено, что в государствах с женщинами на высших государственных постах ответ на пандемию оказался наиболее эффективным — в пример приводились Германия, Финляндия, Исландия, Тайвань, Норвегия, Новая Зеландия. (Весной прошлого года Rus.LSM.lv писал об этом.)
Подготовка не помогла
Для многих оказалось шоком то, что некоторые развитые страны, в теории считавшиеся мировыми лидерами по уровню подготовленности к пандемиям (в рейтинге «Глобальный индекс безопасности здоровья» 2019 года на первом месте — США, далее в первой десятке Великобритания, Нидерланды, Франция, Швеция), на практике в первые месяцы кризиса превратились в зоны бедствия Covid-19.
Действия лидеров этих стран подвергались критике. Так, в марте 2020 года премьер-министр Великобритании Борис Джонсон публично хвастался, что не боится рукопожатий, посещал матчи по регби и даже вечеринки в честь новорожденных — и буквально через два дня после этого рекомендовал согражданам максимально сократить несущественные контакты. Президенты США и Бразилии высказывались против введения карантина на фоне быстрого роста заболеваемости и смертности.
В результате провальных действий руководства некоторых государств сложилось мнение, что
наилучших успехов в борьбе с коронавирусом добиваются женщины-лидеры, не склонные к популизму и получившие естественно-научное образование.
Эту гипотезу для многих олицетворяла канцлер Германии Ангела Меркель, излучавшая, как отмечал автор британской газеты Guardian, «спокойную уверенность, которой вполне можно было ожидать от бывшего ученого-исследователя с докторской степенью в области квантовой химии».
Роль лидера во время кризиса
«Понимание того, как разные страны отреагировали на пандемию, имеет огромное значение, если мы хотим извлечь уроки и спасти больше жизней [в случае нового кризиса]. Вероятно, сыграли свою роль несколько факторов, но ключевые решения национальных лидеров в разгар кризиса определили траекторию распространения болезни. Некоторые отреагировали быстро, другие же сомневались или отрицали серьезность ситуации, что привело к смертям, которых можно было избежать.
Естественно, что это вызывает вопросы о систематических моделях характеристик государственных лидеров — эти модели могут помочь в объяснении таких различий. Отдельные случаи могут дать подсказки и вдохновить на гипотезы, но
мы должны быть осторожны, чтобы не делать обобщений на основе нескольких ярких примеров»,
— предостерегают эксперты брюссельского аналитического центра Bruegel — доцент Лондонской школы экономики Иоахим Венер и профессор политэкономии Марк Халлерберг, преподающий в берлинской школе управления Hertie.
В статье, опубликованной на портале Bruegel, Венер и Халлерберг излагают выводы своего недавнего исследования, в котором были рассмотрены личные качества, политические предпочтения и уровень образования руководителей 188 государств — лидеров, занимавших посты в период начала пандемии Covid-19. Ученые ставили целью выяснить связь между качествами лидеров и скоростью и эффективностью предпринятых в их странах противоэпидемических мер. Вопрос этот не праздный, поскольку пандемия еще не закончилась, она может оказаться далеко не последней — и чем больше обнаружится факторов, помогающих справиться с такими катастрофами, тем лучше.
Пол, популизм, образование
Ученые ссылаются на другое исследование, проведенное в 2021 году, в котором анализируется влияние гендерных различий на стиль руководства и склонность к риску. Авторы делают вывод, что, по сравнению с мужчинами, женщины на руководящих государственных постах вводили жесткие карантины быстрее, потому что они активнее стремятся избежать риска, когда речь идет о человеческих жизнях.
Вдобавок к этому стиль руководства женщин характеризуется как более четкий, эмпатический и решительный.
Что касается популизма как осложняющего фактора при принятии решений во время кризиса, распространенная гипотеза была такова: не склонные к популизму лидеры с большей вероятностью будут прислушиваться к советам экспертов и признавать научные факты и, следовательно, действовать оперативнее и эффективнее популистов.
Третий фактор, которому многие придавали особое значение — академическая подготовка лидера. В кризисной ситуации, требующей быстрых решений, опыт и знания в соответствующей сфере могут позволить лидеру быстро понять суть проблемы. То есть, в теории, руководители государств, изучавшие естественные науки или медицину, с большей вероятностью поймут многие связанные с пандемией вопросы и быстрее отреагируют. С другой стороны, лидерам эти специальные знания могут и не потребоваться, если у них есть квалифицированные советники.
Однако лидеры сами подбирают себе советников, и они могут уволить или игнорировать экспертов, с мнением которых не согласны,
отмечают авторы.
Как это выглядело на практике
Авторы исследования проверили, как вышеперечисленные три фактора повлияли на то, насколько быстро руководители всех государств-участников ООН вводили карантинные меры после вспышки Covid-19 внутри стран, а также на отношение лидеров к пандемии в целом.
В списке государственных лидеров, который анализировали ученые — 13 женщин, 17 популистов (как они были определены в отчете о популизме High Tide? Populism in Power, 1990-2020 экспертами Института глобальных изменений Тони Блэра), 13 получили естественнонаучное или медицинское образование.
Контраст в некоторых случаях был разителен.
Так, помимо Ангелы Меркель единственным государственным лидером, изучавшим естественные науки и получившим докторскую степень по химии, был президент Танзании Джон Магуфули. В отличие от Меркель, он упорно отрицал существование Covid-19, а в марте этого года умер — официально от «осложнений после болезни сердца», а по заявлениям оппозиции — после заражения коронавирусом.
Ирландский премьер-министр Лео Варадкар, медик по образованию, в начале эпидемии, когда в больницах был большой наплыв зараженных, один день в неделю лечил больных. В свою очередь, президент Туркменистана и доктор медицинских наук Гурбангулы Бердымухамедов объявил свою страну свободной от коронавируса и рекомендовал лакрицу в качестве лекарства.
Построив графики, соотносящие личные характеристики руководителей стран и принятые в стране карантинные меры в 2020 году, исследователи
не нашли никакой поддержки гипотезы о том, что в глобальном масштабе ученые, женщины или не склонные к популизму политики принимали решения о карантинных мерах быстрее или эффективнее.
«Наши результаты являются поучительной историей о том, как определенные лидерские качества отражаются в различных ответных мерах во время пандемии. Женщина-политик, не склонная к популизму, имеющая докторскую степень в области естественных наук, могла ввести жесткий карантин раньше других, как это случилось в Германии. Но, похоже, между этими характеристиками и датой начала локдауна систематической связи все-таки нет», — резюмируют исследователи
