Андрей Шаврей: Нелсонс и «практически недвижимое имущество Германии» Байройтский оркестр в Риге

Обратите внимание: материал опубликован 2 года назад

Два вечера подряд в Латвийской Национальной опере летали валькирии и гибли боги. Выступал легендарный оркестр Байройтского фестиваля, почти полтора столетия играющий музыку своего основателя, великого немецкого композитора Рихарда Вагнера. За дирижерским пультом стоял уроженец Риги Андрис Нелсонс. Кто-то, даже не яростный поклонник классической оперной музыки, был потрясен и уходил в некоем трансе, но взволнованы были и опытные знатоки. Равнодушных не было — точно.

Риге к визиту выдающихся оркестров, по счастью, не привыкать. За последние пятнадцать лет у нас бывали самые прославленные коллективы, в том числе и «птица-тройка» ведущих оркестров мира — Берлинской филармонии, Венской филармонии и Королевский амстердамский «Консертгебау». Причем тот же «Консертгебау» приезжал к нам уже столько раз, что я лично сбился со счету. Помню, впервые прибыл в 2007-м во главе с Марисом Янсонсом (в рамках визита улыбчивой королевы Нидерландов Беатрикс), гостил у нас и сейчас буквально неделю назад на фестивале Riga Jurmala, в рамках которого вдруг произошло и явление Байройтского фестивального оркестра.

Событие уникальное хотя бы потому, что это, наверное, самый немецкий оркестр мира. И самый загадочный. Поскольку уже полтора столетия прославляет музыку великого Вагнера. И, как мне сказали за кулисами опытные критики, практически не выезжает на гастроли. То есть практически в прямом смысле слова является «недвижимым имуществом Германии». Хотите самого настоящего Вагнера — милости просим в Германию. И все это сейчас явно не просто дорогое, а очень дорогое удовольствие. И тут стоит надеяться на учредителей Riga Jurmala, чтобы все это продолжалось.

За свои полвека я видел достаточно много выдающихся симфонических коллективов, в том числе и в Латвийской опере. Начиная, например, с Израильского филармонического во главе с Зубином Метой, приехавшем в еще не обретшую независимость Латвию 30 апреля 1990 года. Меня всегда удивляло, как все эти большие оркестры могут разместиться в нашей, в общем-то, действительно небольшой, хотя и очень нарядной Опере.

Так вот, на нынешних концертах пришлось удивиться вдвойне — Байройтский оркестр очень большой, и приезжал явно не в усеченном составе. Достаточно сказать, что там только одних арф четыре. Уже не говоря о мощнейшей группе контрабасов и духовых. Разместились. Оркестр расположился непосредственно на сцене и на покрытии, устроенном над оркестровой ямой. Ложа бенуара, в которой я сидел, в упор соприкасалась с группой первых скрипок, которые были отделены от партера гирляндой цветов. Не надо завидовать — Нелсонс виден, конечно, отлично, но для звука не лучшее место. Стоит, кстати, позавидовать тем, кто был на втором балконе, откуда видна вся эта, обычно скрытая в оперной оркестровой яме, волшебная механика с ее загадками, заложенными коварным и истинным инженером человеческих душ Рихардом Вагнером.

В первый вечер играли увертюры к «Лоэнгрину» и «Парсифалю», великолепно оглушали духовые в легендарном «Полете Валькирии», исполняли фрагменты из цикла «Кольцо Нибелунгов», здесь был и «Зигфрид», и «Сумерки богов» (или «Гибель богов»). Солировала потрясающая сопрано Кристин Герке, и вместе с ее умирающей Брунгильдой «умирали», замирая, и слушатели. Вокально осмелюсь сравнить ее с великой Джесси Норман.

И отличный героический тенор Клаус Флориан Фогг, который стал, думается, героем второго вечера, когда исполнялись первое и третье действия «Валькирии». В общем-то, не юный уже певец, отлично сохранивший молодость голоса (дорогого стоит), полтора часа выдерживавший эмоциональное и физическое напряжение... Браво! Во второй вечер он пел с Кристиан Герке. А также с басом Гюнтером Гройсбеком в небольшой роли: вышел на авансцену во время явно запланированного биса и так волнительно исполнил арию из «Валькирии». В общем, позвольте пошутить — если Вагнер действительно бежал из Риги, задолжав что-то рижским купцам (впрочем, это действительно легенда), то он явно этот кредит погасил, задумав во время шторма в Балтике это великое сочинение.

И во главе этого — Нелсонс, дирижер без суетных движений, весьма с деликатной и доверительной манерой дирижирования (хотя, если надо, может воедино все собрать в кулак, в буквальном смысле слова). Удивительное и интеллигентное качество для дирижера мирового уровня. Тут практически семья. По окончании концерта музыканты у третьего пульта первых скрипок, мужчина и женщина, обнялись и поблагодарили друг друга за два часа совместного музицирования.

А вокруг происходило, возможно, главное — аплодисменты, в какой-то момент действительно перешедшие в искренние овации. Цитируя Сергея Довлатова, восьмидесятилетие которого мы отметили на днях: «Город у нас добродушный, все спектакли кончаются бурными аплодисментами». Здесь же были не просто вежливость, восхищение и уважение. На сей раз было редкое единение публики и оркестра, другой подобный случай припоминается с трудом. Возможно, только когда приезжал Марис Янсонс.

И вновь звучал бис — «Полет Валькирии», что говорится, в аутентичном исполнении. Валькирии долетели в город, в котором начинал молодой Рихард Вагнер, работавший два года капельмейстером в Немецком театре, ставшем прообразом Латвийской оперы. Это рядом, в двух кварталах — на улице, ныне носящей имя композитора. Тоже своеобразное «кольцо нибелунга», кстати, получилось — спустя почти два столетия. История!

Заметили ошибку? Сообщите нам о ней!

Пожалуйста, выделите в тексте соответствующий фрагмент и нажмите Ctrl+Enter.

Пожалуйста, выделите в тексте соответствующий фрагмент и нажмите Сообщить об ошибке.

По теме

Еще видео

Еще

Самое важное