«СЕГОДНЯ», СТО ЛЕТ НАЗАД
В рубрике «“Сегодня”, сто лет назад» Rus.LSM.lv перепубликовывает статьи и заметки, выходившие в знаменитой рижской русской газете ровно век назад — из номеров, датированных тем же днем того же месяца и в оцифрованном виде доступных в латвийской Национальной библиотеке.
Отбираются материалы по нескольким критериям (надо сразу признать — не очень жестким). В частности, свою роль играет важность темы — коли сто лет назад статья была опубликована на первой странице, она была посвящена значимой проблеме. Имеет свое значение и то, насколько происходившее в независимой Латвии тогда перекликается с происходящим в независимой Латвии сейчас. Наконец, предпочтение отдается оригинальным материалам: отправка редакцией собственного корреспондента, на собрание ли русского учительства в латвийскую провинцию или же в далекую страну — верный признак интереса, вызываемого у читателей событиями там.
Материалы рубрики публикуются с минимальной редакционной обработкой и, в некоторых случаях, с небольшими сокращениями. Для удобства чтения орфография приведена в соответствие с нормами современного русского языка.
- В 2019 году, к столетнему юбилею газеты, Rus.LSM.lv опубликовал несколько статей, в которых рассказывал об истории «Сегодня» — ее взлете, расцвете и умертвлении. Эти статьи можно почитать здесь.
Церковный референдум в комиссии
Комиссия публичного права [в Сейме] приступила к рассмотрению законопроекта по церковному вопросу, выдвинутого народной инициативой. (О законе, предусматривавшем изъятие части храмов у православных и немецких лютеранских приходов, «Сегодня» писала регулярно, а мы часто перепечатывали эти публикации. В порядке народной инициативы — путем сбора необходимого числа подписей граждан — в Сейм был подан проект нового закона, отменявшего старый. По конституции, парламент должен такой закон либо принять без существенных изменений, либо вынести на референдум. — Rus.LSM.lv)
Докладчик А. Берг подробно разобрал вопрос о числе голосов, требующихся для окончательного принятия закона народом, причем доказывал, что, в отличие от народного голосования по вопросам конституционного характера, в данном случае не требуется установленного кворума в половину или четверть общего числа участвующих в голосовании граждан. По мнению докладчика, любое число голосовавших может принять закон и только от Президента зависит его окончательное утверждение. По мнению А. Берга, этот закон имеет обратную силу и отменяет закон о передаче Яковлевской и Алексеевской церквей, недавно принятый Сеймом.
С возражениями против утверждений докладчика выступили деп. Лазерсон, Нонац (Центр) и Бастьян (лев. с.д.).
Деп. Лазерсон возразил только против утверждения А. Берга, будто народное голосование правомочно при неопределенном числе голосующих, причем отметил, что Президент ставится в опасное и трудное положение — вынести решение, вошло ли постановление народного голосования в силу, или нет. Деп. Лазерсон предложил не обсуждать этого общего вопроса по существу.
Проверка инициативы?
Деп. Кемп (латг. блок) предложил затребовать весь материал о результатах подписки под инициативным предложением для проверки.
Деп. Бочагов (русск. фр.) указал, что предложение Кемпа затрагивает очень важный вопрос о праве комиссии Сейма контролировать действия Главы государства, ибо ему принадлежит по закону право констатировать факт принятия народом инициативного предложения и передача его на рассмотрение Сейма. Конечно, если г. Кемп заявляет, что
подсчет произведен неправильно и имеется нарушение закона,
тогда этот вопрос может быть обсужден комиссией и может быть вынесено также другое постановление, но это уже исключительный случай. При нормальном же положении Сейму закон не предоставляет права контроля действий Президента.
Против предложения деп. Кемпа высказывается большинство членов комиссии. Депутат Целминь (кр. союз) высказывается против законопроекта, указывая, что с 1914 г.
существенно изменился состав населения в отношении вероисповедания в смысле уменьшения православных русских.
Если мы и
не можем следовать примеру поляков, постановивших взорвать варшавский православный кафедральный собор,
то, с другой стороны, мы должны указать на ненормальность того положения, когда в целом раде местностей существуют православные церкви без прихожан. К этой точке зрения присоединился также деп. Бастьян, указавший, что с 1914 г. произошли крупнейшие перемены и поэтому вторая часть инициативного законопроекта — об оставлении церковных зданий в распоряжении тех вероисповеданий, в руках которых они находились к 1 августа 1914 г. — неприемлема. (1 августа этого года началась Первая мировая война, в результате которой половина населения Латвии была эвакуирована или депортирована в Россию, оказалась в окопах или стала беженцами. Вернуться после обретения независимости удалось не всем, о чем «Сегодня» упоминала не далее, как в предыдущем номере, в статье, которую мы поместили вчера. — Rus.LSM.lv) Деп. Лазерсон указал, что соц. демократам, стоящим за отделение церкви от государства, менее всего следовало бы говорить о необходимости перераспределения церквей в том или ином направлении.
Деп. Бочагов присоединяется к мнению деп. Берга, что этот закон отменяет все предшествующие, и приводит еще то соображение, что при толковании нельзя игнорировать те события, которые предшествовали созданию этого инициативного предложения и его вызвали в свет. Что же касается заявления деп. Целминя, что
срок 1 августа 1914 г. скрепляет руссификационную политику, а поэтому он неприемлем, что собор в Риге был построен, не соответствуя и тогда числу православных,
и что имеются церкви, как, например, в Кеммерне (Кемери — Rus.LSM.lv), где нет, по его словам, ни одного православного, то
подобные заявления не только коробят совесть, как заявления, устраняющие мир между религиозными людьми, но и противоречат действительности.
Хотя в настоящее время православных меньше, но и теперь кафедральный собор соответствует численности православных, его посещающих. Наоборот, бывают даже случаи, когда он не в состоянии вместить всех. Что же касается Кеммерна, то там и теперь совершаются богослужения.
Прения откладываются на следующее заседание.
Судьба Ломоносовской гимназии
Вопрос об отчуждении у русского меньшинства исконного его имущества — здания бывш. Ломоносовской гимназии, снова встает перед нами во всей своей остроте, так как [рижская] Городская управа, как слышно, предполагает на днях уже заключить с министерством образования договор «об отказе города от возможных его прав на оброчный участок № 29 по бульв. Райниса (т. е., на участок бывш. Ломоносовской гимназии) взамен внесения правительством миллиона рублей на городские школьные нужды». (Здание, до Первой мировой войны принадлежавшее русской частной школе, было построено на городской земле, и за него боролись русская община, город и министерство. «Сегодня» считала вопрос чрезвычайно важным и регулярно сообщала о подвижках, а мы, сто лет спустя, перепечатывали эти статьи. — Rus.LSM.lv)
В связи с этим,
в ближайшие дна ожидается выселение русской гор. средней школы из этого помещения.
Небезынтересным представляется поэтому освещение этого договора с точки зрения правовой.
Как известно, постановлению о заключении договора предшествовала работа особой комиссии, которая установила:
1) что участок № 29 по бульв. Райниса значится по крепостным (земельным — Rus.LSM.lv) книгам за Ломоносовской гимназией, как за юридическим лицом;
2) что тому же юридическому лицу принадлежит не только право оброчного держания (аренды — Rus.LSM.lv) на этот участка, но и право собственности на постройки, сооруженные на нем, на каковые город никаких прав не имеет;
3) что вопрос о том, существует ли в настоящее время Ломоносовская гимназия, как юридическое лицо, может быть разрешен лишь судом, к которому мин. образования и должно обратиться для приобретения, в порядке выморочном, прав, принадлежавших Ломоносовской гимназий ; и что
4) город, не затрагивая и не касаясь прав Ломоносовской гимназии, мог бы на основании сделанного ему предложения отказаться от тех возможных прав, которые открылись бы для него в случае признания судом Ломоносовской гимназии прекратившею свое существование в качестве юридического лица, а имущество последней — выморочным (бесхозным — Rus.LSM.lv).
Став на точку зрения комиссии,
город решается за соответствующую сумму, вносимую правительством, уступить последнему какие-то права, ему еще не принадлежащие.
Не подлежит сомнению, что предлагаемый на заключение договор представляется взаимным и возмездным и вполне подходит под договор купли. (…)
Насколько покупная цена представляется ясною и определенною, настолько, однако, неясен объект купли: город уступает свои возможные будущие права на оброчный участок по бульв. Райниса 29.
Тут прежде всего следует оговорить, что у города и сейчас имеются на этот оброчный участок, как и на всякий другой в г. Риге, известные права : это так называемый dominium directum, — выражающееся:
1) в праве получения от оброчного содержателя ежегодного оброка,
2) в праве обращения оброчного участка в публичную продажу, если оброк в течение 3 лет сряду не будет внесен и
3) в праве преимущественной покупки оброчного права на участок, буде оброчный содержатель вздумает продать это свое право. Характерно, что этих принадлежащих городу и в настоящее время прав он правительству не уступает, отказываясь лишь от будущих возможных прав на указанный оброчный участок. Каковы же эти права? Определить их необходимо (…) [так как по закону] предмет договора купли должен в действительности существовать и быть определен с такою точностью, чтобы о нем не могло возникнуть никакого сомнения; иначе купля считается несовершенною. Из этого правила об определенности предмета купли закон допускает лишь одно исключение при рисковом договоре — купле наудачу (Hoffmumgskauf).
Т. к. совершенно недопустима даже мысль о том, чтобы два таких контрагента, как правительство и город, вступили бы в рисковой договор наудачу, — то
в данном случае необходимо, конечно, дать ясный отчет, что же город продает и что правительство покупает.
Город, не касаясь нынешних прав Ломоносовской гимназии, уступает правительству те возможные права, которые могли бы быть судом признаны за ним на тот случай, если суд признает Ломоносовскую женскую гимназию переставшею существовать в качестве юридического лица, а оставшееся после нее имущество выморочным.
А если суд признает, как это имело уже место по делу страхового общества «Россия», что юридическое лицо, эвакуировавшееся в Россию и там, в силу исключительных условий; лишенное своих прежних прав не теряет тем самым возможности на возобновление свое деятельности в другом правом государстве и отнюдь не лишается своих прав на имущество, принадлежащее ему в пределах этого другого правового государства?
В таком случае город приобретет, а правительство заплатит миллион рублей даром, если только стороны не начнут спора (…) относительно указанной уже купли наудачу.
Не странно ли, однако, что министерство образования вместо того, чтобы идти по пути судебного признания Ломоносовской женской гимназии умершею, а имущества ее выморочным, уже теперь, по слухам, предлагает заключить договор купли-продажи относительно прав, могущих открыться для города лишь после признания этого имущества выморочным?
И не равносильно ли это тому, что хоронят лицо и делят его имущество, не получив свидетельства о его смерти?
Может быть ларчик открывается проще, если принять во внимание, что Гор. управа, по-видимому, уже выходя за пределы указанного постановления Гор. думы, предлагает русской гор. средней школе сейчас покинуть свое насиженное место в здании Ломоносовской гимназии, которое оно до настоящего времени занимало и защищало, чтобы дать
возможность мин. образования не обращаться к рискованному судебному порядку, получить все права, принадлежащие Ломоносовской гимназии , более простым и спокойным способом.
Но как понимать тогда принятое Гор. думой предложение комиссии о незатрагивании прав Ломоносовской гимназии? И какую цель преследует тогда самое заключение такого странного договора?
• Следующий выпуск рубрики «“Сегодня”, сто лет назад»
выйдет завтра — в четверг, 29 июня в 18:30.
