На второй день после трагедии у разрушенного магазина Maxima постепенно собиралось множество добровольцев: и молодежь, и представители различных организаций.
«Мы приехали на своих машинах, там были горячие напитки — чай и кофе, и еще у нас были пожертвованные приходу коврижки из Друсты и какие-то конфеты. Потом мы заехали на огражденную территорию. Потом я поняла, что на самом деле мы были так близко к месту трагедии, как никто другой, за исключением медиков, спасателей и полиции», — рассказывает волонтер из церкви в Торнякалнсе Силва. Она признает, что сначала она не могла поверить в происходящее, и вместе с товарищами из прихода обосновалась рядом с добровольцами из Армии Спасения. У Силвы комок в горле от воспоминаний о пожарных:
«...А потом шли спасатели, они приходили такие не похожие на себя, уставшие, в пыли, потные. Они были в разной форме, мне кажется, что была и эстонская форма. И они не хотели ни о чем говорить, они молчали. Вероятно, это было большое переживание, то, что они там делали —огромный подвиг».
Волонтеры подходили к полицейским ограждениям, чтобы накормить и родственников пострадавших. Те были уставшими, бледными и ели без аппетита. Во второй половине дня пришло еще больше молодых людей, которые раздавали еду. Коврижками Силва кормила и обычных людей, которые, по ее мнению, пришли из чувства глубокого сострадания, и приносили цветы и свечи в память о погибших.
«В тот день больше не нашли ни одного живого, только опознавали... Мне казалось, что люди пришли и были там, создавали ощущение похорон, потому что собравшиеся там обычно поддерживают и помогают близким пережить потерю, просто находясь рядом. И мне также казалось, что люди приходили сюда и ставили свечи и возлагали цветы, переживали, и это, возможно, даже неосознанно, но подкрепляло тех, кто кого-то потерял в том магазине».
Год спустя после трагедии Силва не замечает какого-то явно выраженного эффекта в обществе, но надеется — осудив конкретных виновных, люди задумаются и о том, насколько ответственно они ведут себя в повседневной жизни.
«Я не знаю, получилось ли так, но может быть, в целом это наложит какой-то отпечаток на общество, и мы все станем более чуткими и внимательными. Потому что тогда хотелось, чтобы этот подъем и дух сотрудничества продолжался. Эти эмоциональные подъемы обычно долго не длятся, но мне бы очень хотелось надеяться, что мы стали хотя бы капельку более чуткими», — говорит Силва.
