В настоящее время закон не предусматривает ответственности, например, за сталкинг – упорное преследование какого-либо лица. В законопроекте указано, что впредь за нежелательное навязчивое внимание к одному человеку со стороны другого человека или группы людей будет грозить ответственность в виде кратковременного ареста, штрафа или принудительных работ. В качестве сталкинга расцениваются домогательства и преследования (телефонные звонки и оскорбления по телефону, посылка нежелательных подарков, выслеживание и шпионаж, письма, в том числе по электронной почте, оскорбления в Интернете, угрозы или запугивающие действия).
Рабочая группа при Минюсте по усовершенствованию Уголовного закона выясняла, почему жители Латвии сравнительно редко жалуются на насилие в семье и чего не хватает в законе, чтобы защитить потерпевших от этого вида насилия.
Сравнение с опытом других государств показало: в Латвии за преследование жертвы абьюзеру ничего не грозит. До сих пор уголовная ответственность наступала лишь за угрозы убийства или угрозы нанести тяжкие телесные повреждения, отметила замгоссекретаря Минюста Лайла Мединя.
Случаи же, когда человека преследуют физически или изводят звонками по телефону, из-за чего он чувствует себя уязвимым и находится в психически угнетенном состоянии, в поле зрения правоохранительных органов, возможно, и попадали, но их нельзя было классифицировать как преступление.
«Эти случаи нередко основаны на ревности или мести, и человек таким способом выражает свое негативное отношение [к жертве]. Эти действия могут быть настолько интенсивными, настолько психически действенными, что жертва больше не может жить нормально», - признала Мединя.
По словам представителя Минблага Виктории Большаковой, сталкинг, если судить по опыту 15 стран ЕС, где он уголовно наказуем – это обычно длительное, открытое преследование, после которого пострадавшим приходится не только менять свои привычки в перемещении вне дома, но менять и номер телефона, и порой место жительства.
«Исследования в других странах показывают, что преследования начинаются при уходе от склонного к насилию партнера. Они выражаются в выслеживании, звонках посреди ночи, помехах в работе, преследовании в соцсетях либо с использованием цифровых технологий», - сказала Большакова.
Согласно новым поправкам, отягчающим вину сталкера обстоятельством будет считаться присутствие детей до 18 лет при инцидентах такого рода. Кроме того, в законе уточнены нормы о телесных повреждениях и психологическом угнетении, рассказала Лайла Мединя:
«Если имело место психологическое насилие, а оно бывает и при тяжких телесных повреждениях, и при средних – то уточняется разница в этих определениях, как именно производилось воздействие на [пострадавшее] лицо. Каким образом эксперт, оценивающий тяжкие телесные повреждения или психологическое насилие, может определить эту разницу».
Порой телесные повреждения не столь тяжелы, но сильно влияют на психику жертвы, мешая ей дальше жить нормально, в том числе - в обществе. Последствия вполне сравнимы с физическими повреждениями различной степени тяжести, подчеркнула Мединя.
В законе также появится уголовная статья за хирургическое уродование женских половых органов (женское обрезание), которое в Латвии не является распространенным обычаем, но свойственно выходцам из ряда африканских и ближневосточных культур.
Для Европы эта дикая традиция стала актуальной после наплыва беженцев из этих регионов. Но Минюст призывает смотреть на ситуацию шире и учитывать и случаи подобных увечий, которые женщины получают в результате изнасилования.
Руководитель Центра ресурсов для женщин Marta Илута Лаце положительно оценила пакет поправок, но отметила, что хотела бы видеть в нем более четко оговоренный механизм вовлечения абьюзеров в корригирующие программы и более четкую ответственность для склонных к насилию лиц за их поведение.
«И чтобы эти наказания налагались так, чтобы страдали не женщина с детьми и семейный бюджет – но мужчина нес ответственность, а женщина с детьми получала финансовую поддержку и помощь в реабилитации после полученных травм», – подчеркнула Лаце.
Пакет поправок будет передан на рассмотрение госсекретарей, а пока в течение двух недель ведомства должны представить свои отзывы о нем. Осенью Минюст намерен дать поправкам ход в правительстве и потом направить их в Сейм. Если парламент одобрит поправки, они могут вступить в силу уже в начале будущего года.
Как известно, некоторое время назад именно Минюст в лице министра Дзинтарса Расначса (Национальное объединение) упорно противился принятию Латвией Стамбульской конвенции и выполнению ее требований.
Подписать Стамбульскую конвенцию о пресечении насилия против женщин и семейного насилия Кабинет министров Латвии решил 10 мая после очень бурной дискуссии. И то с оговоркой, что ее положения не должны противоречить Сатверсме. Минюст же настаивал, что Латвия к конвенции присоединяться не должна.
Как уже писал Rus.lsm.lv, юристы, нанятые Минюстом и проанализировавшие Стамбульскую конвенцию, рекомендовали Латвии ее не подписывать. Эта новость вызвала большое возмущение – по оценке главы Минблага Яниса Рейрса («Единство»), юридический анализ носил явно заказной характер, и его выводы были подтасованы под персональное мнение министра юстиции Дзинтарса Расначса (Национальное объединение).
Ряд общественных организаций настаивали на оценке соответствия Расначса должности. Но министр сохранил свой пост.
Стамбульская конвенция направлена на искоренение насилия над женщинами, предотвращение и пресечение насилия в семье. С полной информацией о Конвенции можно познакомиться на сайте Совета Европы, который создал документ.
Rus.lsm.lv ранее сообщал, что, по данным последних исследований, физическое и/или сексуальное насилие от нынешнего или бывшего партнера в своей жизни в странах ЕС в среднем пережили 22% женщин, а в Латвии — 32% женщин, что соответствует 270 тысячам женщин в возрасте от 15 до 75 лет.
