Наклейка «Я русский» — сама по себе еще не оправдание войны. Все зависит от контекста

«Просьба делиться информацией, если видите автомобили с надписями “Я русский”, “Сила в правде” или с наклейками [с изображением] медведя. Этот флешмоб из Эстонии движется к нашим прокремлевским деятелям». — писал (оригинал; копия в Webarchive) в конце сентября один из пользователей соцсети Х (бывший Twitter). Этот и подобные посты быстро распространились по соцсетям — как и комментарии к ним.

Мнения в соцсетях разделились — от высказываний, что это очевидные «рашистские провокаторы» (информация о флешмобе действительно появилась в том числе и в прокремлевских Телеграм-каналах), и что таким авто надо бы бить стекла и прокалывать колеса — до вопросов в правовом поле: а разве надписи наподобие «Я русский» кириллицей в Латвии уже запрещены? А надписи Esmu latvietis латиницей — еще нет?

Моментально — там же, в соцсети. Первый «мессидж» Госполиции был таков: стражи закона потребуют снять все подобные наклейки, вне зависимости от мотивов тех, кто их прилепил — но мотивы тоже обещано выяснить.

Впрочем, как заметили пользователи соцсети Х, Госполиция в опубликованном комментарии (оригинал; копия в Webarchive) использовала «мягкие» формулировки касательно надписей — не провокационные, а «потенциально провокационные», не прославляющие агрессию — а «возможно, прославляющие», и т д. (полный текст комментария — здесь, на этой же странице).

Спустя два дня замглавы Госполиции Андрис Зеллис в интервью LTV назвал такие наклейки «нарушением» (оригинал; изложение на русском), и попросил жителей, если те увидят подобные надписи, не выяснять отношения с их владельцами, а сообщать в полицию. 

За три дня, прошедших после публикации видео в Интернете, в Госполицию поступила информация о двух таких случаях, которые на момент подготовки этой публикации проверялись.

В Конвенции о защите прав национальных меньшинств, которую ратифицировала Латвия, сказано (ст. 11-2): страны-участницы обязаны признавать за любым лицом, принадлежащим к национальному меньшинству, право размещать в публичных местах вывески, надписи и другую информацию частного характера на языке меньшинства (официальный текст на английском — здесь, неофициальные переводы на латышский и русский — здесь и здесь).

В латвийском законодательстве прямого запрета на надписи «я русский» — нет. Это признают в том числе и в самой Госполиции, и в Бюро омбудсмена.

В отличие, например, от георгиевской ленты, использование которой на публичных мероприятиях с 2021 года запрещено законом. И в отличие от символов в виде букв Z и V, которые с марта прошлого года также законодательно запрещены к публичной демонстрации. Правда, в обоих случаях оговорены исключения — когда цель использования не связана с прославлением войны и т д. Также ряд запретов (на салюты и почти любые публичные мероприятия) теперь наложен в связи с датой 9 мая, для чего в этом году был принят отдельный закон.

Не совсем и не всегда. Демонстрация даже напрямую не упомянутого в законе символа может оказаться нарушением — если полиция сможет доказать, что он сознательно использовался, например, с целью прославления военных преступлений или для разжигания межнациональной розни. Но чтобы это стало ясно, полиция должна выяснить мотивы конкретного человека, который этот не запрещенный символ использует.

«В какой-то ситуации — например, если прийти в какую-то аудиторию с такой наклейкой («я русский»), и дополнительно сопроводить это еще какими-то комментариями, — это, допускаю, могло бы быть расценено, как разжигание розни или оправдание агрессии. Но когда машина просто едет по городу — тут я затрудняюсь сказать, какой закон может быть нарушен. Если полиция считает, что во всех случаях человек с такой наклейкой поддерживает агрессию — это сомнительная аргументация», — говорит Алексей Димитров, юрисконсульт фракции «Зеленых»/ Европейского свободного альянса в Европарламенте, специализирующийся на правах человека.

При этом оценки полиции — что является символом и что преступлением — далеко не всегда юридически бесспорны. К примеру, незадолго перед 9 мая 2022 года руководство Госполиции заявляло, что собрания в этот день «будут расцениваться как поддержка российской агрессии в Украине».

Самый громкий пример, где у правоохранителей возникли затруднения с доказыванием своей позиции — история молодого человека Александра Дубяго, который вышел с российским флагом к ныне уже снесенному памятнику в рижском Парке Победы 10 мая 2022 года, и произнес речь о подвиге бабушек и дедушек во Второй мировой войне. Муниципальная полиция требовала флаг убрать, назвав его символом российской агрессии. Молодой человек, ссылаясь на закон, вступил в спор с полицейскими, был задержан, и провел более месяца в изоляторе.

Госполиция начала уголовный процесс по статье о возможной героизации и оправдании преступлений против мира и военных преступлений. Дело в итоге закончилось ничем, и было прекращено: надзирающий прокурор не обнаружил состава уголовного преступления.

Мы не знаем. В пресс-службе Госполиции не ответили на вопрос, на основании какого закона можно потребовать снять такие надписи, если не удалось выявить преступных мотивов.

Также в полиции проигнорировали просьбу об интервью, в котором объяснили бы, как именно полицейские будут оценивать такие или схожие случаи на практике. (Полный текст комментария Госполиции и ее ответов на вопросы Rus.LSM — здесь и здесь, на этой же странице).

Без ответа был оставлен и вопрос о том, могут ли стражи порядка потребовать снять наклейки с надписью krievs (а не «русский»), с автоматом Калашникова, Чебурашкой, или какие-то другие (доступны в латвийских Интернет-магазинах).

Что нам ответили: Госполиция выступает против распространения в Латвии «потенциально провокационного» флешмоба из Эстонии, где использовались визуально аналогичные наклейки — а не против публичной демонстрации национальности, так как само по себе сочетание слов «я — русский» ненаказуемо. Тем не менее, в силовом ведомстве еще раз подтвердили: сперва наклейки потребуют снять, а далее — уже будут выяснять, почему их наклеили, и есть ли основания начинать административный процесс.

Rus.LSM.lv обратился за консультацией к двум правозащитникам — к Алексею Димитрову (юрисконсульт фракции «Зеленых»/Европейского свободного альянса в Европарламенте; отвечал лично) и Юрису Янсонсу (омбудсмен Латвийской Республики, назначается Сеймом; отвечало его Бюро). Оба независимо друг от друга сообщили: принуждение к снятию не запрещенных законом надписей без учета, по которым владельцы их наклеили, не выглядит юридически обоснованной мерой.

По мнению омбудсмена, полиция, обнаружив такие наклейки, сперва должна провести переговоры — и выяснить мотивы, почему автовладелец их наклеил. Если полученная информация указывает на намерение оправдать или прославлять преступления — полицейский может принять решение о начале административного процесса, и изъять эти наклейки. Другое дело, если информацию о возможном административном нарушении получить не удалось, и оснований для начала административного процесса нет — тогда забирать наклейки не следует, указано в ответе омбудсмена (полный текст комментария Бюро омбудсмена — здесь, ниже на этой же странице).

«Сочетание слов на русском языке “Я русский” само по себе, без более широкого анализа цели и мотивов, не может быть признано прославляющим или оправдывающим военную агрессию или военные преступления», — указал юридический советник отдела гражданских и политических прав Бюро омбудсмена Матис Малойло.

В каждом конкретном случае проверка мотивов должна быть индивидуальной, подтверждает Алексей Димитров: «Сотрудник полиции, остановив машину с такими надписями, не может просто сказать: “Мое начальство считает, что это нарушение, оправдание военной агрессии или разжигание розни”. И разжигание розни, и оправдание агрессии — они должны быть подтверждены прямым умыслом человека. Если человек говорит — нет, мотивы был другим — в случае дальнейшего разбирательства суду придется установить, действительно ли там был субъективный умысел. Субъективный взгляд руководства полиции — это довольно шаткое юридическое основание. Мы знаем, что много машин ездит с наклейкой latvietis (и с наклейкой krievs на латышском тоже — C.П.). Декларирование своей этнической принадлежности — в том числе через наклеивание надписи на машину — по закону не является чем-то запретным. И полицейский, требующий снять такую наклейку, не может просто сказать: я не хочу, чтобы такая была».

Димитров не исключает, что аргумент полиции, — мол, это был организованный флешмоб сторонников войны, которые раздавали такие наклейки — мог бы быть принят во внимание судом. Как и контраргументы второй стороны: «Да, возможно, что это какая-то организованная кампания с четким посылом — “если вы поддерживаете военную агрессию, то наклейте это на машину”. Тогда этот аргумент мог бы “сыграть” в суде. Но финальную точку в этом вопросе поставил бы только суд, с учетом всех обстоятельств. И у человека в такой ситуации остается возможность выдвигать свои аргументы — например, о том, как он эту наклейку получил, мог ли он подозревать, что эта надпись связана с такой публичной кампанией. Человек ведь не может быть стопроцентно информирован обо всем, что происходит в общественном пространстве».

В Бюро омбудсмена также подчеркивают: «Административная ответственность на использование в публичном месте символов, прославляющих военную агрессию и военные преступления, может быть применена только в тех случаях, когда у лица была цель — эти преступления оправдывать или прославлять».

При этом в Бюро считают дискуссионным вопрос, может ли в принципе считаться надпись «Я — русский» символом (подробнее см. комментарий ниже на этой же странице).

Суть ответов обоих юристов: такой человек принимает риск на себя.

«Обычно ответственные адвокаты советуют не спорить, а задокументировать ситуацию, предложить полиции дать под запись пояснение, на каком законном основании требование выдвинуто, далее — его выполнить, и уже потом обращаться в суд против действий полиции, — поясняет Алексей Димитров. — В случае неподчинения полицейскому дело может доходить и до применения силы. Но если потом доказать, что само изначальное требование было незаконным — тогда и действия сотрудников полиции будут признаны незаконными, и можно взыскать с полиции компенсацию».

«Если лицо считает, что требования сотрудника полиции в конкретном случае незаконны, и не подчиняется этим требованиям — оно само берет на себя риск, — указывает Бюро омбудсмена. — Если впоследствии будет констатировано, что требования полиции были законными (...), лицо будет привлечено к административной ответственности за неподчинение этим требованиям. Если же будет констатировано, что требования законными не были — тогда лицо нельзя привлечь к административной ответственности за неподчинение законным требованиям сотрудников полиции».

Вернуться к началу ▲

Комментарий Госполиции в соцсети Х (25 сентября)
(оригинал; копия в Webarchive)

«Госполиция обращает внимание, что, учитывая нынешнюю геополитическую ситуацию, начатую Россией войну в Украине, а также общий контекст, недопустимо любое прославление военной агрессии, в том числе размещая на транспортных средствах потенциально провокационные надписи на русском языке (например, «я русский/русская»), таким образом, возможно, прославляя военную агрессию, или выражая поддержку преступлениям государства-агрессора в Украине.

В связи с эти Госполиция, констатируя транспортные средства, оклеенные надписями такого вида, немедленно потребует их снять, а также объяснить цель и мотивацию размещениях таких надписей. Констатируя нарушение закона, лица могут быть привлечены к административной ответственности в связи с прославлением военной агрессии или военных преступлений.

В то же время Госполиция призывает жителей сообщать о замеченных транспортных средствах с такого вида надписями, звоня 110.»

Вернуться к началу ▲

Вопросы Rus.LSM и ответы пресс-службы Госполиции

Rus.LSM.lv, 27.09.2023

1. Какой закон нарушают те, у кого на автомобиле прикреплены упомянутые наклейки?

2. Может ли полиция велеть снять эти наклейки, вне зависимости от декларируемой человеком мотивации и целей – в том числе если он заявляет, что не было цели прославлять российскую военную агрессию и т д? Укажите закон и статью закона, где это прописано.

3. Имеет ли человек право отказаться снять эти наклейки по требованию полиции, если он считает, что такое требование полиции незаконно?

4. О пределах интерпретации. Может ли полиция снять также наклейки krievs, «Я — Чебурашка», или с матрешкой, или с автоматом Калашникова, учитывая геополитическую ситуацию, войну в Украине или другие соображения. Укажите статью закона, где это описано.

5. Сколько случаев с подобными наклейками уже констатировано?

6. У скольких лиц полиция потребовала немедленно снять наклейки и объяснить их цель и мотивы?

7. Какие цели и мотивы были констатированы?

8. В скольких случаях лица за такие наклейки были привлечены к административной ответственности?

Госполиция, 28.09.2023

На этой неделе в информационном пространстве Латвии внимание как общественности, так и Госполиции привлек отдельный случай, когда на транспортном средстве с государственным регистрационным номерным знаком Латвии на заднем лобовом стекле размещен потенциально провокационный лозунг на русском языке, аналогичный констатированному в этом месяце в Эстонии флешмобу. Учитывая доступную в информационном пространстве информацию о том, что его проводят прокремлевские активисты, а также имеющуюся в распоряжении Госполиции информацию, это дает основания считать, что замеченный в Латвии случай является эхом этого флешмоба.

Следует отметить, что в этом флешмобе на заднем стекле транспортного средства размещены различные потенциально провокационные надписи и символы на русском языке, предположительно связанные с поддержкой или прославлением государства-агрессора. В том числе использована надпись на русском языке «Я русский». При этом обращаем внимание, что само по себе это словосочетание на русском языке «я русский» не наказуемо, и полиция выступает не против публичной демонстрации конкретной национальности, а против потенциального провокационного проявления флешмоба и в Латвии, который в конкретном случае появился именно с вышеупомянутой надписью — причем визуально аналогичной констатированному в Эстонии.

Напомним, что в Латвии использование в публичном месте символов, прославляющих военную агрессию и военное преступление, является административно наказуемым действием. Учитывая проявления флешмоба и геополитическую ситуацию, развернутую Россией войну в Украине, а также общий контекст, в Латвии недопустимы также косвенная поддержка и прославление военной агрессии, и важно разъяснять мотивы и намерение для публичной демонстрации такого рода контента.

Такие потенциально провокационные лозунги и флешмобы в обществе могут способствовать не только нетерпимости и негативам, но и созданию конфликтных ситуаций, которые, по мнению Госполиции, недопустимы для общественного порядка и безопасности. Не исключено, что именно такую реакцию провокаторы пытаются добиться, чтобы впоследствии использовать ее в дальнейшей пропаганде.

Поэтому при обнаружении транспортных средств, оклеенных надписями такого рода, Госполиция обяжет лиц их снимать, а также разъяснять цель и мотивы размещения такой надписи. И каждый случай будет оцениваться индивидуально.

Госполиция на данный момент зарегистрировала два случая, когда в Латвии в связи, возможно, с этим флешмобом, на транспортных средствах размещены наклейки с потенциально провокационными лозунгами. Эта информация проверяется, на данный момент ни одно лицо не наказано.

Rus.LSM.lv, 02.10.2023

Правильно ли понимаю, если наклейка «я русский» визуально такая же, как у участников флешмоба – полиция велит ее снять, вне зависимости от мотивов автовладельца, а если она визуально не такая же — тогда нет? Поясните, пожалуйста, более детально.

Возможно ли взять телефонное интервью у представителя Госполиции о рекомендациях и инструкциях, по которым полицейские такие или схожие случаи будут оценивать на практике?

Госполиция, 02.10.2023

Как уже указано в предыдущем ответе, если будут обнаружены транспортные средства, оклеенные различного рода надписями провокационного характера, Госполиция заставит их снять, а также выяснит цель и мотивы размещения такой надписи. И каждый случай будет оцениваться индивидуально.

Rus.LSM.lv, 02.10.2023

Уточняя: наклейка krievs или krieviete – надпись провокационного характера? Наклейка latvietis или latviete – не надпись провокационного характера?

Госполиция, 02.10.2023

Я призываю не зацикливаться именно на одной надписи, поскольку, если смотреть на ситуацию в целом, мы говорим не о надписях, где упоминается какая-то конкретная национальность, а об осознанном возможном использовании провокационных лозунгов, которые могут вызвать конфликтные ситуации в обществе, в том числе и существуют риски для безопасности, здоровья, имущества самих лиц. Надписи могут измениться, но главное — понять цель и мотивы таких действий, что полиция и будет выяснять, если будут выявлены такие случаи.

Вернуться к началу ▲

Полный текст ответа Бюро омбудсмена
(неофициальный перевод; оригинал на латышском: .pdf)

Ответы подготовил юридический советник отдел по гражданским и политическим правам Бюро омбудсмена Матис Малойло.

1. С точки зрения прав человека, может ли полиция ограничить право прикреплять такие наклейки, и приказать их снять независимо от заявленной мотивации и целей людей, даже если они заявляют, что их целью не было прославление военной агрессии?

Как следует из заявления Государственной полиции, то, по мнению Государственной полиции, лица, которые разместят на своих транспортных средствах надписи с указанием их принадлежности к русской национальности, могут быть привлечены к административной ответственности согласно Закону об административных наказаниях, за нарушения в сфере управления, общественного порядка и использования государственного языка (Закон об административных наказаниях) Статья 13.1. Указанная статья предусматривает административную ответственность за использование в общественных местах символов, прославляющих военную агрессию и военные преступления, за исключением случаев, когда нет цели оправдать или прославить эти преступления.

Хотя в правовой сфере административных правонарушений действует так называемая концепция виновности, которая не требует оценивать психическое отношение человека к правонарушению, включая его намерения, однако уже сейчас статья 13 и статья 13.1 Закона об административных наказаниях предусматривают оценку того, что было целью совершения конкретного административного правонарушения. Таким образом, административная ответственность за использование в общественных местах символики, прославляющей военную агрессию и военные преступления, может быть применена только в тех случаях, когда лицо имело целью оправдать или прославлять эти преступления. Тем самым предотвращается возможность применения административной ответственности за использование любого символа, который потенциально может быть расценен как прославляющий военную агрессии или военное преступление. Омбудсмен подчеркивает, что сочетание слов в русском языке «Я русский» само по себе, без более широкого анализа цели, намерения и мотива, не может быть признано прославляющим или оправдывающим военную агрессию или военные преступления.

Кроме того, следует отметить, что, по мнению омбудсмена, дискуссионным является сам вопрос о том, может ли вообще такого рода наклейка или надпись рассматриваться как символ. В толковом словаре Tezaurs «символ» истолковывается как знак, а также совокупность знаков (например, изображение, орнамент, предмет, цветовое сочетание, художественный образ, музыкальная композиция), условно отражающие идею, явление в обществе или природе и т. д. Если бы было установлено, что надпись на русском языке «Я русский» целенаправленно используется в целях пропаганды военной агрессии, ее можно рассматривать как символ, прославляющий военную агрессию. В противном случае было бы трудно рассматривать этот вид выражения как символ, прославляющий военную агрессию или военные преступления.

2. Вправе ли человек отказаться снять такие наклейки, если считает такое требование полиции незаконным — ​​и чем это грозит?

В соответствии с частью первой статьи 30 Закона об административных наказаниях, административный процесс по факту нарушения, указанного в статье 13.1 настоящего Закона, осуществляется Государственной или муниципальной полицией. В случае, если полицейский обнаружит такую ​​надпись на транспортном средстве, осуществляя предусмотренные Законом «О полиции» функции контроля и надзора, он мог бы провести с водителем переговоры о мотиве размещения на транспортном средстве такого рода надписи. В случае, если в ходе переговоров была бы получена информация, указывающую на цель оправдать или прославить преступления, должностное лицо могло бы принять решение о начале процесса об административном нарушении, и в рамках административного процесса принять решение о конфискации или снятии такой наклейки.

С другой стороны, если в ходе первоначальных переговоров не получено информации, которая свидетельствовала бы о возможном совершении административного правонарушения, и у должностного лица не будет оснований для возбуждения процесса об административном правонарушении согласно статье 13.1 Закона об административных наказаниях, такие меры как конфискация или изъятие, не должны применяться.

В то же время, в части первой статьи 22 Закона «О полиции» указано, что полицейский — это представитель государственной власти, и законные требования и распоряжения, которые он выдвинул или дал при исполнении своих обязанностей, должны выполнять все лица. Неподчинение законным требованиям полиции наказуемо. Статья 4 Закона об административных наказаниях предусматривает административную ответственность за неисполнение законных требований должностного лица, или помехи его действиям. За это предусмотрены санкции – предупреждение или штраф до 140 штрафных единиц для физических лиц, а для юридических лиц -- от 14 до 2800 штрафных единиц.

Если должностное лицо полиции обязывает частное лицо удалить со своего транспортного средства подобную наклейку, а лицо этого не делает, сотруднику полиции следует решить, рассматривать ли это как неисполнение законного требования, и осуществлять ли процесс об административном правонарушении.

Верховный Суд признал (например, решение Сената от 20 марта 2007 г. по делу № СКА-68/2007, решение от 14 ноября 2006 г. по делу №. СКА-454/2006), что любое распоряжение сотрудника полиции, сделанное им при исполнении служебных обязанностей, признается обязательным и должно быть первоначально выполнено. В то же время Сенат пришел к выводу, что тому лицу, против которого направлены требования сотрудника полиции, нельзя запретить квалифицированно оценить законность требования, но, если человек считает, что требования полицейского в конкретном случае не являются законными, и не соблюдают данные требования, оно сам принимает на себя риски. То есть, если позже будет установлено, что требования сотрудника полиции были законными, а собственная оценка лица оказалась ошибочной, данное лицо будет привлечено к административной ответственности за несоблюдение этих требований. Однако если будет установлено, что требования были незаконными, то лицо не может быть привлечено к административной ответственности за неподчинение законным требованиям сотрудника полиции, так как в этом случае административное правонарушение не будет констатировано.

Следует подчеркнуть, что законное распоряжение или требование, согласно первой части 22-й статьи Закона «О полиции» и 4-й статьи Закона об административных наказаниях – это распоряжение или требование, вытекающее из правовой нормы, то есть, такое указание или требование по своему содержанию должны быть основаны на правовых нормах. Таким образом, при рассмотрении дела об административном правонарушении всегда необходимо выяснить, были ли в конкретном случае законными распоряжение или требование сотрудника полиции. Если сотрудник полиции не смог обосновать свое требование снять с автомобиля данную наклейку

конкретной правовой нормой, такое требование, по мнению омбудсмена, не может быть признано законным.

3. Каковы правовые границы, в которых полиция может интерпретировать символы? Например, может ли полиция приказать снять наклейки с надписями «krievs» или «Я чебурашка», или с матрешкой, или с автоматом Калашникова, учитывая геополитическую ситуацию и войну в Украине?

Как следует из документов проекта статьи 13.1 Закона об административных наказаниях в Сейме (см. например, здесь), в этой статье не говорится о буквах алфавита или других

конкретных символах, потому что в пропаганде военной агрессии эти символы очень динамично меняются. Поэтому постоянно указывать их в нормативных актах фактически не представляется возможным. Здесь было бы важно установить мотив использования соответствующей символики.

Таким образом, не исключено, что символы, используемые для прославления военных преступлений или военной агрессии, еще могут изменяться с течением времени, и те, кто применяет правовые нормы (должностные лица полиции), должны будут уметь подходить к этому эффективно, уравновешивая интересы общественного порядка и безопасности с правами человека на свободу слова.