Портреты в приграничном колорите: режиссер Звиедрис снимает «последних могикан»

Обратите внимание: материал опубликован 5 лет назад

Недосягаемые для информационного пространства и масс-медиа Латвии люди, исчезающие поселки и последние жители населенных мест в приграничье, тамошние бизнесмены и упрямцы, идущие своим путем, стали героями документального сериала режиссера Ивара Звиедриса «Слушатель». Цикл этих коротких историй с 18 октября начало показывать Латвийское телевидение, а рассказ на Rus.LSM.lv — о своеобразных героях сериала.

Гуцулка Василина из Клешников

У самой границы живет Василина по прозвищу Гуцулка – она украинка. Какое-то время назад то ли кошка упала в колодец и утонула там, то ли еще что случилось, но вода стала непригодной для питья, наберешь – разит.  Пограничники возят Василине воду. Отправляются на патрулирование – заезжают и оставляют ей в пластиковых бутылях.

Я сказал: эта дама меня интересует! Ну ладно, подъехали на машине. Я уже знаю: первое нужно снять по-быстрому, поставил камеру, как Инта (отшельница Purva Inta, Болотная Инта – сварливая героиня титулованного фильма Звиедриса «Документалист» – сейчас ее уже нет в живых. – Прим. Rus.lsm.lv) говорила – вот она вышла, увидела камеру, начала орать: сейчас же вон отсюда, что за ..., вот сейчас сапогом получишь, брошу в тебя что под руку попадется! 

Увидела тех пограничников, что воду несут. Они сказали, что мы вместе. Та не верит. В конце, да, поняла – мы вместе. Сразу меняет тембр с совершенно злобного на добросердечный. Там, в лесу, человек человеку друг тогда, когда ты этот свой страх и замешательство преодолел. Ну и меня она, конечно, заинтересовала. Тогда приехал к ней уже один через день-другой. 

Ну и с нею то же самое (Звиедрис проводит параллели с Болотной Интой. – Прим. Rus.lsm.lv) после первого дня съемок: «Когда ты снова приедешь?» (с Интой Звиедрис в итоге подружился, несмотря на ее сложный характер). Приехал в гости к ней снова. Ей нужно дров наколоть – наколол.  Колю, разговариваем. 

(..) Мне было очень страшно от такой же ситуации, как с Интой тогда.  Мне было довольно трудно, с одной стороны, а с другой – может, и нет, но та послекоммуникативная стадия... Я никогда не думал,  что так произойдет после того фильма! Как в фильме Инта сказала: я тебе позвоню, если не приедешь. 

И тут такая же история – ну, немного страшно самому от нее, я не знаю – я так до конца и не дозрел, наверное, до еще одной такой истории. 

Там поселок Клешники, и их всего двое осталось – Василина и Толик. Толик абсолютный лентяй, и он говорит, что у него жизнь пущена на самотек. Василина все время его бранит, говорит: ну поколол бы мне дрова, что он, старый, весь день один сидит, только курит – и всё в таком духе.

Ну вот такое оно, приграничье, и есть – что там будет через 10 лет или даже раньше, когда умрут Василина и Толик?

Людвиг Путра, последний из деревни Мачу

Людвиг Путра
Людвиг Путра

Его самая большая мечта, верьте или нет – умереть. Он говорит: «Ну пусть хоть бы теперь, когда вы у нас в гостях, я мог бы умереть, или пусть кто убил бы меня. Я быстрее хочу...»  Потому что в прошлом или позапрошлом году умер его сосед - он один, он совсем одинок. Он растит табак. Автолавка к нему только всякий раз заворачивает, и всё. Таково приграничье; не скажу, что везде так. 

Юрка Михайлов

Юрий (Юрка) Михайлов
Юрий (Юрка) Михайлов

Страстный охотник. Тоже всю жизнь там прожил, у него дочка в Риге.  Дочь его однажды вытащила в Италию,  на какой-то курорт. Это был его главный рассказ, долгий и подробный – и, может быть, за это нам следовало уплатить один евро. Что это было вообще?..

Мы к Юрке в бане попариться порой приезжали, и он такой увлеченный охотник. Дом полон всякого оружия: ножи, ружья. Он говорит: тут – моя территория, и если кто сунется – ему конец. Тут законы леса, вот как Инта тоже говорила – вы можете в суд идти и тягаться, а мы тут живем по лесным законам, и они справедливее. И по сути так, что если сосед не поможет... В определенном смысле это связано с выживанием: если ты не поможешь, в другой раз не помогут тебе. Тебе конец, если ты оттуда к врачу не выберешься. (..) Там как в горах, потому что людей практически нет.

Заболотье (Айзпурве)

Я снимал в Айзпурве один дом такой – бывший колхозный многоквартирный дом, на несколько семей, с одним двором, всё общее, по двору гуси ходят, куры, утки, всё там есть. Там же через дорогу – круцификс (придорожное распятие), и все время происходит этакий внутренний микрокосм: если корова не идет через дорогу, собака перебежит, а то и курица. Один сосед что-то другому орет.  Похоже на перекресток в Индии, где на рикшах ездят, примерно так там всё происходит. (..) Порой мне этот бардак мешает, но когда у меня это раздражение проходит,  я начинаю здорово веселиться от всего этого. 

Все герои моего фильма – мои друзья. И от всех я чему-то учусь. Мой замысел таков: для «Носильщика» основной материал собран, не хватает нескольких вещей. Фильм начали, и никто из нас не знал, что Пепиньш сядет, и другого многого не знали тоже. (...) Он может предположительно весной на свободу выйти, но может и подзадержаться там.

Но я не хочу тот фильм заканчивать – я не знаю, каким образом; я, может, должен буду писать всякие заявления в разные фонды и на телеканалы, перед которыми я в долгу. Одна из моих героинь – Гундега Ранцане, директор Макашанской школы, рассказала – и это, наверное, дзен-буддистская поговорка: если терпеливо ждать, ты можешь дождаться, как мимо тебя река пронесет труп твоего врага. 

Для меня важен драматургический процесс фильма.  Как Пепиньш выйдет, как тогда продолжится его жизнь. И вообще весь придуманный человеком абсурд глобализации и границ, вынуждающий людей вот так поступать.

Мара

Есть одна дама, у которой 27 лет в животе были забытые хирургами ножницы. Потом их вынули. Звучит как анекдот, но верьте или нет – можно сходить в Музей медицины, и они там, эти ножницы, их увидеть можно. 

Мара
Мара

Но она – дама с манерами, покуривает и так далее. Курево дорогое, так она в Россию катается в свои 70 на своем старом Audi за сигаретами и топливом. Она в своем роде предпринимательница, такой там и легальный бизнес – это вам не Пепиньш, который спит и видит вьетнамцев. Есть и те, кто ездит каждую неделю в Россию в магазин, покупает сигареты, заполняет полный бак, приезжает назад. Через неделю снова едет. 

Эта госпожа Мара, она говорит: «Я к пенсии кое-какую копейку подзарабатываю». Мы попробуем, думаю, Мару показать как  бизнесвумен – это ведь своего рода бизнес у нее, он помогает ей выживать. 

Александр Горький

Еще один герой «Слушателя» Александр Горький тоже живет в приграничье. Нет, он не родственник пролетарского советского писателя Максима Горького. Просто человек, который работает в Lattelecom, и у него есть увлечение – Александр радиолюбитель. И вот у самой границы, близ Лиепны, у него такие антенны большие, со всякими мачтами и ответвлениями. Можно видеть, что он вложил в это немалые средства. 

Александр Горький
Александр Горький

Александр не переговаривался разве что с Северной Кореей и парой затерянных островов. Со всем остальным миром он время от времени общается. Они приходит домой, сразу идет в свой кабинет, включает аппаратуру и поддерживает радиосвязь. Разговоры о чем угодно. Но есть два исключения. Его кодекс этики гласит, что нельзя говорить о религии и политике. Если кто заведет эту волынку – его всё сообщество потом больше просто не подключает. Невозможно даже представить, что он там в приграничье – вот такой, со своими антеннами.

Ф

Заметили ошибку? Сообщите нам о ней!

Пожалуйста, выделите в тексте соответствующий фрагмент и нажмите Ctrl+Enter.

Пожалуйста, выделите в тексте соответствующий фрагмент и нажмите Сообщить об ошибке.

По теме

Еще видео

Еще

Самое важное