Художнице Валде Межбарде — 75

Обратите внимание: материал опубликован 2 года назад

Художница Валда Межбарде родом из Риги, но большую часть жизни провела и проработала в Даугавпилсе. Обстоятельства сложились так, что Валда переехала в Латгалию. Художница признается: отношения с новым местом складывались тяжело, чувствовала себя здесь чужой. Но сейчас Валда не может представить себя без Даугавпилса. О взаимоотношениях с городом и второй творческой молодости художницы Валды Межбарде рассказывает Служба новостей Латвийского радио 4.

Если дать ультракороткую биографическую справку о Валде Межбарде, то прозвучит она приблизительно так. Родилась и выросла в Риге, в 70-х переехала в Даугавпилс работать в краеведческий музей. В марте этого года художнице исполнилось 75. В основном пишет пейзажи.

Но прежде чем приступить к разговору с Валдой, журналисты поговорили с несколькими людьми, которые работали с художницей. Среди них директор арт-центра Марка Ротко Марис Чачка, который называет сотрудничество с художницей плодотворным.

«Она всегда поддерживает идеи центра Ротко и присутствует на всех наших выставках, анализирует их, а затем мы их обсуждаем. Она также включается в работу. Пару лет назад в центре мы организовали её персональную выставку. Валда очень умный человек, с которым можно обсудить разные вопросы, касающиеся искусства и культуры. У неё уникальное видение в создании композиций.

Она тот человек, который видит визуальные процессы в искусстве взглядом со стороны, но одновременно она внутри

— и всегда старается быть активной в творческой деятельности».

Хранительница фондов арт-центра Марка Ротко Зане Мелане работала с Валдой Межбарде, когда создавали экспозицию одного из выставочных сезонов. По мнению Зане, Валда — один из важных людей, формирующих художественную среду Даугавпилса.

«Она одна из первых художниц, участвовавших на пленэре Марка Ротко. Её работа стала одной из первых, заложивших будущую коллекцию арт-центра. Сейчас в арт-центре больше 12 работ Валды, мы их сознательно собираем и делаем небольшую коллекцию Валды Межбарде.

Эти работы не просто лежат у нас в хранилище, мы их с радостью показываем на своих коллекционных выставках и в Латвии, и за рубежом».

Художница Сандра Поплавская не один год работает вместе с Валдой Межбарде в краеведческом музее в Даугавпилсе. Но это сейчас общение кажется устоявшемся и само собой разумеющемся. Сандра признаётся: когда переехала в Даугавпилс, в городских художественных кругах слышала много легенд о Валде Межбарде.

«Она мне казалось непостижимой горой, как Эверест, которую все уважают и в какой-то мере обожествляют. Но наши дороги долгое время не пересекались, и она для меня оставалась неизвестным элементом. Прошли годы, и официально мы познакомились уже как коллеги.

Я начала работать в Даугавпилсском краеведческом музее, и Валда была самым открытым и благожелательным человеком, кого я встретила в музее.

Интуитивно я чувствую, что это искренний и живой человек».

Сандра очень рада, что ей выпал шанс работать вместе с Валдой. Возможно, схожесть историй жизни — о переезде в Даугавпилс, который был изначально чужим — сблизила художниц.

«Когда мы начали работать вместе, она рассказала свою историю — и это нас сблизило, так как были похожие истории. Валда, может, не совсем добровольно переехала, но я сама сюда перебралась. Да, наверное, это сблизило нас».

Директор арт-центра Марка Ротко Марис Чачка называет Валду Межбарде латвийской художницей, а не региональной.

«Она сделала многое для Латгалии, а делая многое для Латгалии в художественном плане, она сделала и вклад в развитие визуального искусства в Латвии».

Художники — люди необычные, они по-своему видят мир, но с Валдой Межбарде никогда не возникало споров, отмечает Марис.

«Для Валды характерна прямолинейность и поиск правды.

Это хорошие качества. Если она видит, что что-то не так, то всегда скажет об этом, говорит об этом с художниками, которые рядом. Это не сумбур или просто какой-то разговор, желание кого-то оценить. Наоборот, это чтобы процессы проходили все лучше и лучше, чтобы был качественный результат того, что мы показываем. И она, конечно, критична сама к себе».

«Однозначно, она гениальная художница»: так охарактеризовала Валду Сандра Поплавская. Пару лет назад Межбарде стала одной из героинь цикла документальных фильмов о художественном мире региона. Сандра отмечает, что на тот момент они уже проработали вместе несколько лет — и личное знакомство стало одной из причин согласия на съёмки. Кроме того, Сандра обосновала необходимость съёмок таким образом, что Валда пришла в восторг — и не могла отказаться.

«Дело в том, что мы вспоминаем людей, когда их уже нет. Забывая о живых, которые рядом. И когда я уговаривала Валду на съёмки, я ей прямо об этом сказала: «Валда, я хочу, чтобы ты сама рассказала о своих работах, а не потом, когда тебя не станет, о твоих работах будут говорить эксперты-искусствоведы». Она ответила: «Да, Сандра, я хочу сама рассказать о своих работах». Перестаньте ставить памятники. Любите и цените то, когда мы ещё живы, и спрашивайте, когда можно ответить».

После такого обобщённого взгляда со стороны дадим слово самой Валде Межбарде. Рижанке, уехавшей в Даугавпилс, оставшейся в этом городе и полюбившей его — хотя вначале это было не так просто.

«Ситуация в Риге сложилась так, что в домике в Иманте, где я жила, мне негде было работать. Мои однокурсники по академии и школе Розенталя, которые были немного старше меня, приглашали в гости и предлагали вариант — перебраться в Даугавпилс.

Вначале квартиры не было, жила в мастерской, но я была довольна условиями и сложившимися обстоятельствами».

Валда отмечает, что Даугавпилс в 70-х прошлого века, куда она переехала, и Даугавпилс сегодня — это две разные планеты. Художница долго привыкала к городу.

«Это было сложно. Я начинала с парков, маленьких уголков, которые мне понравились — и так медленно-медленно привыкала к этому городу. Первый, второй, третий год, но я медленно привыкала к этому городу. Это была странная любовь. В итоге я сейчас очень люблю Даугавпилс и всё, что с ним связано — это прекрасный город. Но это была странная и тяжёлая любовь. Я бы даже сказала, немного с насилием, но я знала: если я хочу здесь остаться, то должна приложить максимум усилий, чтобы этот город был моим городом».

Сегодня Валда не променяет Даугавпилс на любой другой город. Это был правильный выбор, отмечает она.

«Я сравниваю с тем, как я работала в Риге. Там палитра была гиперактивная, плоская, вызывающая, но для молодости всегда характерно, что мы все такие молодые и вызывающие.

Проходит одно десятилетие, второе, и, естественно, на палитре и в нашем мышление происходят перемены.

Во многом меня поменяли дети. Особенно дочь: когда я стала спокойней, изменился мой репертуар в живописи. Там появились образы матери, детей, а колорит стал более спокойным, что естественно».

Валда Межбарде отмечает, что снова возвращается к ярким цветам.

«Конечно, не весь спектр радуги — чтобы они были сдержанными, но яркими, живыми, чтобы не было той спокойно гаммы с охрой, английским красным, сочетания с коричневым, который очень люблю, потому что они спокойные. Сейчас как-то странно получается, чем старше, тем спокойней должен быть, а у меня получается, как в молодости. Поэтому смеюсь, что в молодость возвращаюсь, что большой плюс. Очень довольна, что со мной происходит этот процесс. Сама удивляюсь».

Как и для многих творческих людей, последний год для Валды Межбарде был временем переосмысления, но кроме этого добавилась ещё одна борьба — рак.

«Как я говорю, у меня появился друг краб и была борьба с ним. И мои действия на какое-то время остановлены, но всё равно в голове появляются эскизы.

Сейчас мне физически сложно быть на ногах, хотя всё равно двигаюсь, иду, как вертолёт, и радуюсь жизни.

Ничего не остановилось. Пока реализация на холсте ограничена, но это всё временно».

И Валда считает, что сейчас грех ныть и жаловаться на ситуацию.

«Сейчас прекрасная весна. Птицы поют. Жизнь продолжается. Единственное, в этой ситуации — я старый музейщик — плохо, что музей закрыт. А художник один в мастерской — это не сильные изменения в ситуации. А например, в таких сферах, как актёры, музыка, сложнее. Нет концертов и театров. Мне не хватает театра».

В отсутствии привычной разнообразной культурной жизни Валда находит спасение в книгах и надеется, что осталось ждать недолго, и можно будет снова встречаться и общаться. Одинокий художник в мастерской — это привычная картина, но всегда можно было выйти и насытиться общением, набраться энергии. А пока остаётся ждать и не унывать, как это делает Валда Межбарде.

Заметили ошибку? Сообщите нам о ней!

Пожалуйста, выделите в тексте соответствующий фрагмент и нажмите Ctrl+Enter.

Пожалуйста, выделите в тексте соответствующий фрагмент и нажмите Сообщить об ошибке.

По теме

Еще видео

Еще

Самое важное