— Премьера совсем-совсем скоро. Волнуешься?
— Восхищаюсь. Восхищаюсь своими единомышленниками — актерами, с которыми мы расскажем историю Финкса (см. справку на этой же странице — Rus.LSM.lv ). Я никогда не называю себя режиссёром, мы просто вместе создаем спектакль, вместе воплощаем идею. Я не волнуюсь, потому что… Мой брат Крист всегда говорит — Резия, у тебя настолько символический язык, что обыкновенному зрителю сложно понять. А я отвечаю: душа понимает. Мне как человеку ничего не надо понимать. Надо ощущать. Это главное. И я абсолютно счастлива, что мы опять (после спектакля «Сейчас и тогда» в театрально-музыкальном пространстве OratoriO. — М.Н.)
работаем вместе с Максимом Буселом, я уверена, что он лучший актёр Латвии,
я недавно была на «Графе Монте-Кристо» и очень порадовалась за всю труппу, за ее профессиональность.
И да, в «Сфинксе» у меня участвуют солисты из Школы Домского собора, Беата Звиедре, Атис Звиедрис, который теперь уже не герой Лачплесис (в одноименной рок-опере Зигмара Лиепиньша, поставленной осенью в Arena Rīga. — М.Н.), а совершеннейший злодей, ему очень интересно… Я смотрю, как они готовятся, как входят в образы — да, это не роли, это образы… Я перед нашей встречей написала Максиму: пожалуйста, помоги, я хочу правильно сказать на русском, про что мы делаем спектакль. Так вот.
Спектакль про то, как эпоха, в которую жил Финкс, перемолола его в своих жерновах. Про то, как власть сжирает личность. И про тех, кто не услышал предсказаний.
— Ты сразу решила, кто будет его играть латвийского Нострадамуса — Эйжена Финкса?
— Я сразу решила, что это будет Максим, потому что — опять возвращаясь к теме спектакля — он Богом избранный, но социумом — не людьми, а именно социумом! — изгнанный. Избранный и изгнанный одновременно. И как ему с этим жить? Как выжить? Андра Стафецка играет госпожу Беньямин: она тоже избранная и изгнанная. Я папе (композитору Иманту Калниньшу. –М.Н.) послала либретто Мары Залите, сказала — прочитай, я хочу знать, что ты об этом думаешь. Он говорит: там все переживают. Даже немец, противник латвийского государства, даже милиционер. Каждому есть что сказать и есть с чем бороться — до смерти. И концепция сценографии эту мысль отражает. Мы с Нормундом Берзиньшем из [компании, занимающейся дизайном металла] MAD поняли, что это должна быть арена жизни: одновременно и коррида, и мельничный жернов…
— Когда главный герой — реально существовавшее лицо, исторический персонаж, это добавляет ответственности?
— Я много таких сыграла. И Фриду Калло, и Марлен Дитрих, и королеву Елизавету… Это не то, что ответственность. Это поддержка. Как наш род, который стоит за спиной и дает силы даже не жить, а рассказывать. И Финкс сейчас с нами. Его присутствие проявляется. В OratoriO, где мы репетируем, то из пустого коридора грохот, то в моем запертом офисе вдруг шаги.
Остальные немножко боятся, а я нет. Финкс… В нем же цыганская кровь, как и во мне. Я ощущаю его одобрение. Это важно.
— Как раз хотелось спросить, можно ли обойтись без мистики, если речь о Финксе.
— Я бы не назвала это мистикой, я воспринимаю это по-другому. Последний спектакль, который я сделала в OratoriO, «Камень пролетает мимо», — он про комету, и там один из персонажей говорит: вы действительно считаете, что мы одни во всей Вселенной? Я вот абсолютно уверена, что мы не одни. Я, например, свою маму (актрису Хелгу Данцбергу, 1941-2019. — М.Н.) чувствую рядом с собой. Работаю над спектаклем — и слышу ее голос: так-так-так-так, нет-нет-нет-нет.
— Что сложнее для режиссера в таком деле, как постановка рок-оперы — работать с драматическими артистами, которым приходится петь и танцевать, или с певцами, которых надо научить играть?
— Ни то, ни другое. Самое сложное — все соединить вместе, драматургию проследить. Мы, слава Богу, с Айнаром [Рубикисом, известным дирижером, супругом Резии] вместе работаем… Для меня каждая песня — это симфония в четырех частях. А не просто «спел, поклонился, аплодисменты, ушёл», дальше следующий номер, еще один, второй, третий… И даже если в сцене по либретто нет какого-то персонажа, я его ввожу, чтобы все не превратилось в концертное исполнение. Но главная фигура в этом спектакле, в этой постановке — Эйжен Финкс. Личность. Индивидуальность. Человек, который, как мы все, попал и в пандемию, и в поворотный момент истории.
— Уже не первый год латвийский театр, кинематограф, телевидение обращаются к событиям определенного времени — от обретения Латвией независимости до оккупации, репрессий, ссылки. Такое ощущение, что история страны до и после никого особо не привлекает как тема для разговора. Да, были спектакли «1906 год» в Национальном театре, «Я не пианист» в Валмиере, фильмы о Первой мировой войне и о событиях 90-х годов. Но они все-таки в меньшинстве. Почему? Вот Инесе Кучинска говорит, что это связано с нынешней ситуацией, с беспокойством, разлитым в воздухе, с волнением в сердцах людей…
— Я абсолютно согласна с Инесе. Но хочу добавить: есть еще некий сентимент. Не сентиментальность, а желание, чтобы все было так же красиво, как тогда. Даже не внешне. Люди были честнее и откровеннее. Друг так друг, враг так враг.
Мне мама всегда повторяла — не выбирай друзей, которые говорят тебе, против кого будем дружить. А сейчас ощущение, что если дружат — то против кого-то. И это унизительно.
Перемены вообще очень серьезные, и не только на земле, во всех вибрациях, во всей вселенной. Мы стремительно несемся вверх, как в лифте. Мы выходим на новый виток спирали.
— Перемены и в твоей жизни — ты покинула штат театра «Дайлес», к огромной печали твоих поклонников, и сосредоточилась на режиссерской работе. Неужели совсем на сцену не хочется?
— Я в жизни хочу радоваться. Когда я как создатель спектакля стою в зале и вижу, насколько талантливо играют мои актёры, я радуюсь, и эта радость сильней той, что я испытываю, будучи сама на сцене.
Да, конечно, актерство — моя профессия, но пока она мне радости не приносит.
Если мне предложат роль, в которой я увижу смысл того искусства, что называется театром, если я смогу сказать — да, мне это интересно, то радость вернется. Но сейчас я радуюсь своему театру, своей команде, своим артистам в «Сфинксе».
— Кажется, «Камень пролетает мимо» и «Сфинкс» — не единственные спектакли, которые ты планировала поставить в этом сезоне.
— Я очень счастлива, что в одном из составов «Камня» главную роль играет Мария Наумова. И что сразу после «Сфинкса», в марте, мы наконец-то возьмемся за комедию. Правда, зрителям все равно придется немножко поплакать… Это пьеса Дженн Сильвермен «Соседка» про двух женщин, одна из которых осталась без мужа, и, чтобы справиться с арендой, решила сдать часть дома… Там невероятно много юмора. И две прекрасные женские роли. Так что не исключено, что…
Эйжен Финкс (1885-1958) — фотограф, прорицатель. Считается, что его отцом был цыган, матерью — немка, а воспитывался рано осиротевший ребенок в латышской семье в Лимбажи. В 1922 году, вернувшись в Латвию из Харькова, открыл собственное фотоателье в Риге и вскоре прославился не только как фотограф, но и как прорицатель.
После утраты независимости Латвии был приговорён к расстрелу с конфискацией
«за антисоветскую, пораженческую агитацию и шпионскую деятельность». Расстрел заменили на 8 лет исправительно-трудовых лагерей. В начале лета 1941 года был депортирован из Латвии в Сибирь. После освобождения вновь поселился в Риге. Похоронен на Покровском кладбище.
Самые известные предсказания Финка — смерть в автокатастрофе министра иностранных дел Латвии Зигфрида Мейеровица, железнодорожная катастрофа и чудесное спасение в ней поэта Игоря Северянина, смерть от голода королевы латвийской прессы Эмилии Беньямин.
Рок-опера Яниса Лусенса и Мары Залите «Сфинкс», посвященная Эйжену Финксу, была впервые поставлена в Национальном театре в октябре 2001 года. Режиссерами выступили Эдмунд Фрейбергс и Регнар Вайварс. Главную роль до отъезда в США исполнял Ивар Стониньш, затем эстафету перенял Айнар Анчевскис.
Новая версия создается Producentu Grupa 7. В Риге ее будут показывать на сцене Дворца культуры ВЭФ. Режиссер — Резия Калниня, в ролях — Максим Бусел или Эмил Кивленикс (Финкс), Беата Звиедре (Анна, жена Финка), Anmary (Алисе, любовница Финка), Антра Стафецка (Эмилия Беньямин), Элина Бояркина (Валлия), Атис Звиедрис или Эдвард Гриезе (офицер органов латвийской госбезопасности, немецкий офицер, советский чекист, милиционер в послевоенной ЛССР) и другие.
