Волдемар Леиньш, член правления О Fonds — гинеколог по профессии (кстати, первый, кто в Латвии провел процедуру экстракорпорального оплодотворения, ЭКО, и было это в далеком 1995 году). О проблемах в онкологии он знает не понаслышке: сам перенес меланому.
«К сожалению, из-за проблем со здоровьем я последние 6 лет уже не так много лечу и оперирую, — поделился он. — Но я много курсов лечения прошел и могу сказать, что у нас очень хорошие врачи — онкологи, хирурги, гинекологи, — но огромная проблема с диагностикой онкозаболеваний».
По словам Леиньша, в этой сфере у Латвии пока всё складывается в точности по анекдоту «Мой отец хочет купить дом, но не имеет возможностей; он имеет возможность купить козу, но не имеет желания»:
«И мое пожелание — одно: желания пусть совпадут с возможностями! У нас есть желание лечить, есть знания и опыт, но нет возможности. У нас очень плохая диагностика. Например,
РЕТ-исследования, которые только в прошлом году начали делать в Латвии, позволяют обнаружить раковые клетки на самой ранней стадии развития. Но это исследование доступно только с прошлого года и стоит очень дорого, 1100-1200 евро, и государство это не оплачивает. А в Эстонии рядом — оплачивает, и у них это давно уже диагностическая работа».
Инесе Валдхейма, председатель правления О Fonds, считает, что недофинансирование онкологических исследований заставляет задаваться вопросом о приоритетах государства при распределении бюджета.
«В мире есть возможности, вопрос только один: почему их нет у нас в Латвии? У нас была дискуссия по поводу меланомы. Но мы не можем смотреть только на одно заболевание! Нужно смотреть на онкологию в целом. И мы как фонд, как общественная организация видим, что необходимо создать серьезный план.
До сих пор мы видим, что есть некоторые довольно хаотичные кампании по поводу одного или другого заболевания. Но мы не видим, что будет через 3-5 лет, что государство думает об онкологии и о современных возможностях в долгосрочном периоде. Нам нужен мастер-план по онкологии, чтобы государство сказало, что нам требуется и что мы будем делать.
То, как мы лечили больных раком лет 5 назад и в этом году — это уже не актуально, уже есть новые методики, новая диагностика, и мы хотим видеть их в Латвии»,
— заявила Валдхейма.
Она пояснила, что при наличии такого четкого плана и благотворительным организациям было бы легче работать, привлекая пожертвования: «Когда мы видим, что государство планирует и где не хватает денег — мы можем с этим планом пойти к частному бизнесу и попросить: вот тут государству не хватает, и нам необходимы деньги.
Ну вот с июля немножко будет РЕТ — позитронная эмиссионная томография... Но то, что мы называем инновативным — в Европе давно стандартная процедура. Мы отстали на десять лет, надо семимильными шагами идти вперед. И все, что мы можем — это просить, чтобы государство включило это в бюджет [медицины]».
Волдемар Леиньш добавил:
«Я все это испытал на себе. И не будь у меня тогда РЕТ-исследования, я бы мог с вами сейчас уже тут не беседовать... Как идти вперед? Ну вспомните:
ужас что творилось, когда начали э-здоровье. 15 миллионов, такие деньги отдали! Хорошо, что эта система есть — но когда такие огромные проблемы в других сферах, в той же онкодиагностике, эти деньги можно было бы отдать [онкологии] и дать пациентам самые современные методы, на благо всей Латвии.
Я делал РЕТ 4-5 лет назад в Германии. И каждые полгода мне говорили, что надо снова смотреть, нет ли плохих клеток, и если есть – сразу удалять. Теперь я делаю в Латвии в MedVision, у нас прекрасные врачи. И мы в фонде ищем денег, чтобы помочь другим людям с получением такой диагностики. Хочу сказать спасибо всем фирмам, особенно Olainfarm — они дали денег, чтобы люди могли жить дальше».
По словам врача, выявить злокачественные клетки как можно раньше — в онкологии это сверхважно. Именно на этом этапе Латвии нужно что-то срочно предпринимать.
«При химиотерапии, если есть метастазы — химия, подобранная для опухоли, не убьет их. Нужно брать метастаз, смотреть морфологию, смотреть, какие лекарства можно предложить этому пациенту. У нас этого не делают! Врачи хотели бы многое делать, но нет морфологических лабораторий, нет генетических исследований опухолей.
Латвии нужно создать один центр, который мог бы нормально это диагностировать, чтобы всё было в одном месте, и человек не ходил в одно отделение делать РЕТ, в другое — морфологию. У Латвийского онкоцентра денег на это нет. Думаю, они бы охотно создали подобный центр, будь у них материальная база. Э-здоровье сделали, а онкоцентр не имеет должного оборудования».
