«Со времен несчастного случая в Maxima вся индустрия изменилась в момент. Потому что у нас на глазах произошла трагедия», — пояснила она.
Теперь, по наблюдению специалиста, это принимает такие формы, что, например, в проекте реконструкции Нового Рижского театра (которым занимается Гайле) чрезвычайно придирчиво контролировалось проектирование.
«Я человек, работающий практически, но на меня взвалено такое бремя бюрократических бумаг! Беда в том, что и стройуправа, и контролирующие учреждения — никто не берет на себя ответственность, никто не может эту подпись поставить. То же самое касается заказчика — Valsts nekustamaie īpašumi. Всё время подшиваем бумаги. Это касается и строителей», — говорит Гайле.
Она подчеркнула, что заказчик и строительный подрядчик непрерывно ведут переписку, имея дело со множеством документов.
«Сидя на совещаниях, я вижу, насколько беспомощен подрядчик и насколько беспомощен заказчик, потому что мы не смеем действовать согласно здравому смыслу»,
— сказала архитектор.
Другой участник дискуссии, замгоссекретаря Министерства культуры Улдис Зариньш (именно Минкульт ведает проектом реконструкции НРТ, вынужденно приостановленным в ноябре прошлого года) признал: работающие в госуправлении осознают, что бюрократии в кое-каких отраслях чересчур много. Но бюрократию в строительстве Зариньш комментировать не взялся.
Председатель правления реализующей проект реконструкции Нового Рижского театра стройфирмы ReRe grupa Гунтис Аболтиньш-Аболиньш заявил, что ответственность в строительстве — тема, которую «Латвия уже лет пять мусолит», но и по сей день отрасли не хватает конкретных и четких описаний, кто и за что в точности отвечает.
Как уже писал Rus.lsm.lv, проект реконструкции НРТ застопорился в ноябре прошлого года из-за появления трещин в стенах близлежащих домов, и строители до сих пор ищут новое техническое решение для того, чтобы поместить сваи в грунт. В ходе дискуссии на Latvijas Radio 15 июля Гунтис Аболтиньш-Аболиньш признал, что работа над проектом ведется «не на стройке, а в кабинетах».
